По ту сторону черной дыры
– Да, – почесал в затылке Булдаков, – и что же нам с ним делать? Расстрелять что ли? Тетерин! – подошел квадратный боец по кличке «Брат», – возьми-ка, братуха, этого ущербного, выведи его в лес и пни в зад. Пущай шатается с лешими!
Тетерин молча увел пленного. Через некоторое время вернулся Шевенко. Булдаков вытаращился на него:
– Иваныч, а где же мой узкоглазый приятель?
– Не выдержал схватки с великим и могучим Бахусом. Спит под столом.
– Он что-нибудь рассказал?
– А можно ли верить пьяному? – пожал плечами старший прапорщик.
– Иваныч, не томи!
– Ладно! В полудне пути от нас находятся две тьмы под предводительством Ахмат-хана. От этого войска и была послана сотня Саул-бея, ныне покойная. Увидев, что сотня не возвращается, старый Ахмат послал на разведку это трио. Между прочим, самых лучших. Вот и все.
– Ясно, – сказал Булдаков, – когда этот багатур проспится, поднести ему сто грамм и отправить к отцу родному, в смысле, не к праотцам, а к Ахмат-хану. Нужно устроить переговоры. У меня все.
Майор повернулся и пошел к вертолету. У МИ-8 уже столпилось половина слободы. Рядом с Мурашевичем стоял Ратибор и делал утренний плезир – время от времени прикладывался к бутылке водки, которую держал в руке. Майор улыбнулся, забрал у Ратибора бутылку и, отхлебнув из нее, произнес:
– Вы, товарищ, не злоупотребляйте этим. Неправильная опохмелка приводит к запою. Сколько водки не бери, а все равно придется бегать два раза. Пьянству – бой! – еще раз приложившись к сосуду, он вернул его старейшине, вытер губы и облизнулся. Затем достал из кармана четыре звездочки и укрепил на плечах Ратибора, по две с каждой стороны.
– Теперь ты, Ратибор, «кусок» – самая главная фигура в Вооруженных силах. Наш Норвегов нихрена не понял разницу между «старейшиной» и «старшиной». Приказом начальника базы от 16.05.1240 за номером 2389\08 ты, дружище, назначен комендантом Бобровки. Так что, товарищ прапорщик, вы теперь человек военный. А я сейчас должен поговорить с шефом, – Булдаков вынул транк и набрал номер Норвегова.
– Товарищ полковник, Булдаков беспокоит. Есть данные, что противник километрах в двадцати восточнее, количеством в двадцать тысяч всадников.
– Хорошо, Палыч, отсылайте обратно вертолет, а я пришлю вам что-нибудь посущественнее.
– Может, отправить им навстречу тройку МИ-24?
– Я догадывался, товарищ майор, что вы кровожадный, но не подозревал в какой степени! – произнес командир базы, вместо прощального «до связи».
– Я знал, что все хреново, но не думал, что настолько, – пропел Олег Палыч, засовывая транк в карман.
Глава 5.
Скучая, Андрей прогуливался вдоль частокола, окружавшего слободу, и любовался начальной стадией отупения, возникшей у автохтонов при взлете вертолета. Бойцы, видевшие стальных птиц неоднократно, откровенно зевали. Спокойствие их передалось и местным жителям. Несколько человек даже помахало вслед улетающему вертолету. Справедливости ради стоит отметить, что этих «человеков» матери принялись тут же трепать за уши.
Волков усмехнулся и вспомнил детство у бабушки, жившей в деревне неподалеку от Заславля. Однажды на колхозное поле опустился «кукурузник» типа Ан-2. На крылатую машину сбежалось посмотреть половина деревни. А эти ведут себя, как будто к ним каждую неделю митрополит на вертолете прилетает!
– Андрей, ты чего шатаешься? – раздался над ухом голос Шевенко. Подскочив от неожиданности, сержант резко обернулся. Владимир Иванович от души рассмеялся.
– Нервишки, солдат!
– В чем дело? – буркнул Андрей.
– Я что-то не наблюдаю Мурашевича. Ты его не видел? Он мне срочно нужен. Ты, кстати, тоже.
– Сейчас я его найду. Кажется, я знаю, где он может быть. Андрей решительным шагом вошел за ограду и направился к «дому» Ратибора. Согласно последним наблюдениям, Володю следовало искать именно там. Волков не ошибся. Как раз из этого района доносился звонкий смех Дуни и скрипение лицевых мышц Владимира, выполняющих до сих пор неизвестные функции.
– Сержант Мурашевич! – окликнул приятеля Андрей. За стенкой шум прекратился, а через мгновение на пороге появился сам Владимир в изрядно помятом состоянии. Увидев Волкова, он недовольно зарычал, но Андрей предостерегающе поднял руку.
– Потом. Нужно срочно к Шевенко.
– Что за хреновина! Как будто на всю часть только два солдата!
– Чует мое сердце, опять нужны наши задницы для очередной афёры Верховного командования! – Волков собрал всю свою горечь в одно и смачно плюнул. Володя крикнул:
– Дуня! – в дверях появилась девичья фигурка, – меня зовут, я приду потом. Надеюсь, что скоро. Мышцы на его лице опять заскрипели, натягивая на оное улыбку.
– Слышь, Вовка, – спросил Андрей, когда они отошли от дома, – а почему я здесь не наблюдаю молодых, здоровых мужиков, которые просто обязаны быть, ну, хотя бы, по всем законам природы?
– Дуня говорит, что какой-то местный князек собрал дружину, и отправился промышлять соседа. Но сосед оказался парнем крепким, забрал их в плен и продал в рабство.
– Весело! Теперь понятно, почему мы их должны охранять. А! Вон и начальство!
У врат стояли Булдаков и Шевенко, о чем-то тихонько переговариваясь.
– Вот и наши хлопцы, – сказал майор, увидев сержантов, – парни есть дело!
– Ясно, что не водку пить позвали! – буркнул Мурашевич.
– С бабы согнал, Володя? – осведомился невинным тоном Олег Палыч, – ты уж не серчай на дурака-командира! Суть в следующем: три человека, некто Булдаков, Волков и Мурашевич, вооруженные до зубов, идут парламентерами на встречу с нашими аварскими друзьями. Наша задача – выяснить, чего в них больше, монгольского или татарского. В случае достижения паритета откланиваемся и разъезжаемся. В противном случае разъезжаемся, не откланиваясь, а разговор продолжит техника. А! Вот и она, родимая!
Из– за перелеска послышался шум моторов. Вскоре с пригорка к воротам спустилась колонна, состоящая из восьми бронетранспортеров, десяти танков и пяти установок «Град». Глядя на эту кавалькаду, Волков нервно хихикнул:
– Мне кажется, лучше послать против них десять К-701 с лопатами спереди и плугами сзади. Заодно и похоронили бы…
– Так то оно так, сержант! – согласился майор, – но ведь наша первичная задача – это сам фейерверк, так сказать, эффектное уничтожение противника. Просто запахать татар в землю, конечно, можно. Но где момент истины? – Андрей пожал плечами. С тем же успехом он мог и покрутить пальцем у виска – майор загорелся какой-то идеей. Подкатил УАЗик, в котором на заднем сиденье расположился Ратибор, держа в руках наполовину опорожненный источник наслаждения.
– Забирайтесь! – предложил Булдаков, взгромождаясь на переднее сиденье, – уговорите Ратибора прервать процесс накачки на некоторое время. Поехали! УАЗик под эгидой белого флага тронулся в гору. Ехали минут пять, и остановились в небольшом логе, который местные жители прозвали «око зубра». Предприимчивый майор тут же перекрестил его в «очко дятла».
Мурашевич взял в руки древко флага, а Андрей повесил на грудь автомат с подствольным гранатометом и рассовал по карманам несколько гранат. Они подождали, пока Булдаков натянет на себя бронежилет, крякнет: «коротка кольчужка», и тронулись на вершину холма. Ратибора оставили в машине, так как он своим свинским видом мог смутить неприятеля. Внизу, в рощице, расположилась боевая техника, а на соседних холмах затаилась батарея «Градов». Все ждали неведомо чего, и оно не заставило себя ждать. Из отдаленной березовой рощицы показалась группа всадников, очевидно, передового отряда. Увидев белый флаг на холме, они остановились и принялись о чем-то совещаться. Затем отряд разделился на две части, одна из которых осталась на месте, а другая поскакала в направлении парламентеров, которые тотчас вышли из машины.
– Если станут натягивать луки, тотчас стреляем! – пробормотал Волков.
– По копытам, – подтвердил Володя.