Тренировочные часы (ЛП)

— Шоколадное молоко?
— Да, это лекарство от похмелья, — бормочет она. — Оно увлажняет и помогает поднять уровень сахара в крови.
— Я этого не знал.
— Мои кузены много пьют.
— А ты нет?
— Нет, разве ты не видишь? Понятия не имею, откуда взялось пиво.
— Бочонок. Оно взялось из бочонка, и теперь, думаю, нам пора уходить.
— Я не хочу уходить, потому что, если уйду, то засну, а если засну, то уйду в штопор, а я не хочу в штопор.
— Что за штопор? — Этот девичий код для чего-то?
— Вот, я тебе покажу. — Она демонстрирует, крутя рукой по кругу. — Когда комната начинает кружиться и кружиться, пока тебя не вырвет. — Она качает головой. — Это самое худшее.
— Похоже на то.
— Знаешь, что я думаю? — невнятно бормочет она, смотрит в свою красную чашку, зажмурив один глаз. Даже опьяненный, этот жест вызывает симпатию.
— Что ты думаешь?
— Пива больше нет. — Она вытягивает руку с чашкой в пространство между нами. — Думаю, мне нужно еще.
— Уверен, с тебя хватит.
Она выпячивает губу и надувает губы.
— С тобой не весело.
— Да, я все время это слышу.
— Парни такие тупые.
С этим не поспоришь.
— Я не о тебе, — поспешно добавляет она. — Ты хороший и такой милый.
Я делаю паузу, колеблюсь.
Затем делаю шаг в ее личное пространство — не для того, чтобы быть жутким, а чтобы убрать пивную кружку, подвешенную в ее пальцах, поставив ее на ближайшую поверхность.
— Эй! Зачем ты забрал мою выпивку? — Как бы громко она ни протестовала, ее голова опускается, каштановые волосы спадают на плечи длинной простыней — она даже не может поднять голову.
— Думаю, на сегодня с тебя хватит, а? Поверь мне, утром ты ничего этого не вспомнишь, а потом, может быть, даже поблагодаришь меня.
Громкий вздох.
Я склоняюсь вниз, опускаясь низко, чтобы она могла услышать меня.
— Когда мы будем в машине, тебе придется дать мне свой адрес, чтобы я мог отвезти тебя домой, хорошо? Думаешь, сможешь это сделать?
Она мотает своей головой из стороны в сторону.
— Не получится. Мой отец убьет меня.
Я хмурюсь. Отлично, агрессивный пьяница — как раз то, что мне нужно.
— Уверен, твой отец будет рад, что ты выбралась отсюда, целой и невредимой.
Я наклоняюсь, подхватываю ее под колени, чтобы поднять, перекидываю через плечо, как мешок с мукой — не то чтобы я имел хоть какое-то представление о мешке с мукой, но думаю, что он легче, чем она.
Эта девушка просто мертвый груз.
— Давай, тусовщица, можешь поспорить со мной в машине.
Посадить ее в мою машину относительно легко — слишком легко, учитывая тот факт, что я фактически незнакомец, и не потребовалось никаких усилий, чтобы заставить ее пойти со мной.
Я делаю мысленную пометку прочесть ей лекцию о безопасности, когда она протрезвеет.
Но сначала мне нужно отвезти ее домой.
— Какой у тебя адрес? — Я останавливаюсь у знака «стоп», ожидая указаний. — Ты можешь мне сказать?
— Да. — Отрывистый кивок. — Я не помню.
— Не помнишь своего адреса?
— Я где-то записала... кажется.
— Ладно. — Терпеливо жду, пока девушка роется в сумке.
— Но не в этой сумочке, — понуро выдыхает она.
— Эй, все в порядке. Адрес не так уж и важен. Не беспокойся. — Я искоса смотрю на нее, кладу руку на рычаг переключения передач и жду указаний. — Подумай хорошенько. На какой стороне кампуса ты живешь? Рядом со стадионом или студенческим союзом?
— О, определенно дальше.
— Но с какой стороны?
— Прекрати задавать мне вопросы! У меня от этого голова болит. — Девушка откидывает голову на подголовник. — Я умираю с голоду. Остановишься в «Макдональдсе»? Я голодна.
Теперь она канючит. Идеально.
— Мне нужно, чтобы ты сосредоточилась. Можешь посмотреть в окно и показать, куда ехать? — Девушка поднимает голову, но качается в мою сторону. — Ты узнаешь этот угол? Административное здание прямо вдоль этого тротуара.
 
— Не думаю, что это правильный путь.
— Может, рядом с кафетерием?
Это на другом конце кампуса.
— Да, попробуй.
Я сворачиваю направо, разочарованный знаками «стоп» и пешеходными переходами, улицами, заполненными студентами, идущими на вечеринки и с вечеринок, большинство из них пьяные.
Громкий вздох наполняет салон машины.
— М-м-м, здесь приятно пахнет.
— Спасибо.
— У тебя очень красивый профиль. Мне нравится твоя переносица.
«О господи».
— Это было странно? Извини.
Я неловко откашливаюсь, указывая в окно с ее стороны.
— Эта улица кажется тебе знакомой?
Мы объехали почти весь кампус, мимо различных ориентиров по пути, ни один из которых она не признает, как находящихся рядом с ее улицей.
— Думаю, нам в другую сторону.
— Ты сейчас серьезно? Почему раньше не сказала?
— Я так голодна!
— Доннелли, мне действительно нужно, чтобы ты сосредоточилась. Я знаю, сейчас это тяжело, но я должен отвезти тебя домой.
Девушка с глухим стуком ударяется головой о спинку сиденья и стонет.
— У тебя есть картошка фри? Боже, я хочу соли.
Я хмурюсь, на лбу выступает пот.
— Тебе нужно сосредоточиться и помочь мне. Мы ездим по кварталу уже пятнадцать гр*баных минут.
Она похлопывает меня по плечу и сжимает. Дважды.
— Спасибо, это так мило.
Закрывает глаза.
Я молюсь о терпении.
— Не засыпай.
— Угу. — Она затихает, маленький дерзкий ротик приоткрывается.
Дерьмо.
— Я серьезно. Я не в состоянии справиться с этим один, Доннелли.
Не сейчас.
Не сегодня.
При следующем освещении я оглядываюсь, чтобы рассмотреть ее под уличными фонарями, дремлющую, с легкой улыбкой, играющей на ее губах.
Темные волосы. Красные губы. Обнаженные плечи.
Такая красивая.
Я не могу отвезти ее обратно на вечеринку и никак не могу отвезти ее домой, когда понятия не имею, где она живет.
В общем, мне капец.
Похоже, я застрял с ней.
Моя машина попадает в выбоину, и в этот момент девушка издает стон.
— Пожалуйста, не блюй в моей машине, — умоляю я.
Девушка протягивает руку, чтобы еще раз ободряюще похлопать меня по плечу. Слишком пьяная, чтобы выполнить это действие, и рука с глухим стуком падает на центральную консоль.
— Угу. — Поворачивает ко мне свою хорошенькую головку, приоткрывает веки и слабо улыбается мне. — Я не буду блевать в твоем грузовике.
Это машина — черный «Мустанг», если быть точным, — а не грузовик, и я совершенно уверен, что ее в любой момент может стошнить. Большие оленьи глаза закрываются, темные ресницы трепещут на ее гладких щеках.
Черт. Даже пьяная в стельку она чертовски привлекательна.
Поворачиваю налево, стараясь не обращать внимания на ее внешность.
Проезжаю два квартала. Поворачиваю направо. Останавливаюсь перед арендованным домом, в который переехал в конце прошлого семестра, как только мой сосед Зик перевез свою девушку в наш старый дом, так как он владеет им.
Образование.
Карьера.
Это мои приоритеты.
Прошли те дни, когда я тратил свои ночи на вечеринки, хотя мне, конечно, нравится тусоваться с друзьями по выходным и играть в футбол, когда у меня есть время.
Дом, который снимаю, маленький, выкрашенный в отвратительный желтый цвет, в центре квартала. Трава заросла, сайдинг и отделка отчаянно нуждаются в ремонте, но это не моя проблема, это проблема моего домовладельца, а ему наплевать на внешний вид дома.
Плюсы? Он мой, пока я не закончу учебу.
Арендная плата настолько доступная, что я наплевал на дермового домовладельца и исправляю проблемы самостоятельно. Я могу делать все, что захочу, когда захочу, не отчитываясь ни перед кем.
 
Глушу двигатель, отстегиваю ремень безопасности и поворачиваюсь к девушке, имени которой не знаю. Она уснула на моем пассажирском сиденье, и я до сих пор ничего о ней не знаю, кроме того, что ее отец здесь тренер по борьбе — человек, которого уважают и почитают по всей стране.