К черту! или Любовь контрактом не предусмотрена

Повезло, что вторая койка оказалась свободной. Соседка взяла академический отпуск и поехала к родным в Липецк. Ее отцу понадобился уход после аварии на заводе, а никого нового ко мне подселить не успели.
Но даже для одной меня тут было тесно. У двери громоздились шкафы и тумбы, забитые нашими пожитками, книжками и чашками. Между двумя кроватями – проход шириной в полтора метра, и в него втиснут стол для учебы. Словно в плацкарте.
Добавить еще Ваню, который с трудом находил себе занятие и почти не спал на новом месте. Неумение Вали пожарить картошку, не спалив кухню общежития. Отсутствие каких-либо финансов и ее склонность забрасывать одеждой мою половину жилплощади. И можно догадаться, что последняя неделя стала для меня адом местного разлива.
Но по рассказам Вали ее жизнь в Лондоне и вовсе напоминала фильм ужасов. Так что я стоически терпела.
Ее персональная сказка про принца на белом «Рейндж Ровере» разбилась… нет, не о быт. О кулак этого самого принца, оказавшегося ревнивым собственником и психопатом.
Валя была девушкой видной, улыбчивой, общительной. С детства она внушала себе и заодно мне, что мы достойны самого лучшего. А когда отец заключил первый миллионный контракт, уверилась в этом окончательно.
Сестра любила вечеринки и клубы, охотно прожигала деньги и молодость в компании длинноногих подруг-моделей и бокала «Маргариты». Ее белокурые кудряшки весело подпрыгивали, когда она покачивала бедрами в такт музыке. В одном из дорогих столичных заведений ее и нашел Джад Вайлд.
Пугливой ланью Валька никогда не была, наоборот, совершенно открыто искала своей выгоды от любых отношений. Внушительная фигура, английский акцент и неприлично длинный банковский счет входили в ее понимание «самого лучшего». Так что с Джадом они быстро поладили.
…Она никогда не признавалась мне, что он поднимает на нее руку. Никогда! Ни разу за все три года в Лондоне! А ведь мы созванивались раз в месяц.
И вот, в первый же день приезда, пряча глаза и едва связно бормоча, она вывалила мне голую, грязную, отвратительную правду. Оказывается, Валька дважды снимала побои в местном участке. И дважды они оттуда – как по волшебству! – пропадали. Деньги видного бизнесмена Джада Вайлда решали любые вопросы.
Побег остался единственным шансом на спасение от тирана. И она прилетела ко мне. Словно я была большой и сильной, и могла укрыть сестру от этого страшного типа!
Прошла неделя, никто за Валькой не примчался. Но я боялась расслабляться. В конце концов, это так предсказуемо – прятаться у младшей сестры в комнатке общежития!
В коридоре что-то гулко скрежетнуло. Раздался грохот – кажется, в стену полетел стул. Воздух общежития разрезал рык: «Показывай комнату. Живо!»
Вальку тряхануло, как от мини-землетрясения. Я же, наоборот, застыла. Ровно до той секунды, как в дверь хлопнулся чей-то мощный кулак.
– Открывай!
Осознание стукнуло голову тяжеленной гирей. Он тут. Джад тут! Все-таки прилетел за своей семьей. И теперь ломится в мою крошечную спальню, как злобный волк – в соломенный домик глупого Ниф-Нифа.
Бах!
Бах! Бах! Бах!
Дверь готова была разлететься в щепки. Сердце судорожно сжалось до размера сушеного инжира. Процессы в организме будто затормозились. Время и пространство плыло. Сейчас он войдет, и… И дальше мозг отказывался рисовать грядущую картину. Ему просто нельзя входить. Нельзя!
– Валентина! – рычало хриплое из-за двери. – Я забираю тебя!
Белокурые кудряшки нервно вздрогнули, Валькина голова вжалась в шею.
– Пусть он уйдет, господи, пусть он уйдет! – сестра забилась в угол, губы задрожали, слезы покатились по щекам. Ваня жался к ней перепуганным котенком.
Мне и самой было страшно. Я видела Джада лишь раз, на их свадьбе. Валька уже была с пузом. Тогда казалось, что она вышла замуж удачно. Лилька, моя лучшая подруга, задыхалась от зависти, изнывая от летней жары на речной прогулке. Такой идеальной парой они выглядели.
Если бы меня попросили представить мужчину, за которым, как за каменной стеной, то перед глазами сразу бы всплыл Джад. Он был очень… большим и надежным. Спокойным, уверенным в себе. То ли Валька сделала из него за три года неврастеника, то ли в нем всегда была эта червоточина. Потому что сейчас к нам ломился псих.
– Если я не пойду с ним, он просто заберет Ваню. А я… Я так боюсь! – прохрипела сестра еле слышно, и я присела к ней рядом.
Дверь почти срывалась с петель, грохот стоял на все общежитие. Но никто не спешил нам помочь. Черт, да я бы и сама сидела смирной мышкой под печкой, завидев издалека этот шкаф с антресолями.
– Нет-нет-нет! – причитала сестра, хватая меня за руки, будто я могла что-то сделать.
Но что? Черного пояса я не имела, а защищаться холодным чайником – сомнительная перспектива. Звонить в полицию было поздно.
Еще пара ударов – и дверь сорвалась с петель, проявляя в проеме жуткую фигуру, подавляющую своей физической мощью. Я поежилась, некстати представив миниатюрную сестру под этим хтоническим чудищем. Он чем-то напоминал викинга – русоволосый, с небольшой бородкой, мужественной челюстью и складкой между бровей.
– Вставай и пошли, – вдруг спокойно заявил Джад. – Я намерен забрать свою женщину домой.
– Не трогай ее, ты… – сипло проблеяла я, поднимаясь и влезая на свой страх между официальными мужем и женой.
– Отвали, Олеся. Я пришел за супругой и сыном. Моему наследнику не место в этой конуре.
Я замерла в легком шоке. Он помнит мое имя? Почему-то от этого стало страшно вдвойне. Но я набралась смелости.
– Если ты еще хоть раз поднимешь на нее руку…
– Не пори чушь, девчонка, – Джад хрипел с явным акцентом. – Я ни разу не сделал ей больно. Хотя этой дурехе бы было полезно. Может, мозги бы встали на нужное место. Валентина, Иван, – мы уходим. Дома поговорим.
Ваня дернулся, собираясь послушно пойти к отцу, а Валя жалобно заскулила. Неужели все закончится так? Он просто заберет их в Лондон, и в жизни сестры ничего не изменится?
По щекам потекли горячие слезы. Как же несправедливо! Почему в мире все решается силой и деньгами? В такие моменты особенно ярко ощущаешь, какой ты на самом деле маленький, беззащитный, ни на что не способный муравей под огромным башмаком власть имущих. Вайлд такую, как я, растопчет и не заметит.
Когда казалось, что выход из сложившейся пантомимы только один, в пустом дверном проеме возник мужчина.
– Что у вас тут происходит? – проговорил он лениво, без капли напряжения в голосе, опираясь плечом о косяк.
– Вы?.. – я совершенно опешила.
Даррел Дрейк, гость из Вашингтона! Что он забыл в нашем общежитии? Более детально знакомился со студентками? Изучал техники плетения макраме?
– Проходи мимо, если не хочешь стать Джоном Доу, – фыркнул на него Джад, не удостоив взглядом.