Возрождение

Денас… Вспышка… осознание своей последней ошибки. Нет времени убиваться, я схожу с ума, я не могу тратить последние моменты, сокрушаясь о совершенной глупости. Я был Смотрителем Эззарии, воином, значит, должен уметь держать себя в руках. Даже если я отдал свою душу самому могущественному невею, самому страшному, самому жестокому, ненавидящему все, чем я был, надо бороться. Мой сын… мой народ… они зависят от меня. Моя цель поддержит меня. В голове что-то разорвалось, воспоминания загорелись, я едва устоял на ногах после этого взрыва.
Осторожно, Иддрасс. Идет Геннод… Предупреждение повергло меня в панику.
Я ощутил новое вторжение, стремление докопаться до имен, сильных и слабых сторон, выведать все, что можно использовать против пэнди гашей. Но предупреждение было сделано вовремя. Я успел собрать мелидду, дал отпор, построил стену, за которой спрятал все самое ценное. Ты не сможешь использовать меня, чтобы уничтожить их, Денас. Я не позволю. Ярость стала моим мечом.
Не Денас, глупый иладд. Это на тебя напал Геннод. Его нужно обезвредить как можно скорее.
— Викс, это ты? Я ничего не вижу. — Из-за хаоса, царящего внутри меня, из-за вторжения, страха, злобы… Я не видел, что творится рядом со мной на ступенях замковой лестницы. Крики раздавались где-то в глубине моей головы. Страх, должно быть, сидел рядом со мной на ступенях и хохотал. Я пошатнулся, готовый рухнуть под весом кошмара, темноты и паники, но моя злость и моя цель поддержали меня, не позволили растащить меня на куски.
Голос снова зашептал мне в ухо. Сюда. Стой за спинами остальных, подальше от Геннода. Теперь в центр на верхнюю ступеньку. Подними руки и произнеси то, что я подскажу тебе.
Мои ноги шли сами, без всякого участия с моей стороны, неся меня вверх и вперед. Я споткнулся и едва не упал.
— Кто здесь? Я не вижу! — Тело и душа пылают, а кто-то хочет, чтобы я говорил. Я раскинул руки в стороны, но никого не нащупал. Как я могу что-то говорить, когда через миг обращусь в горсть пепла?
Они не понимают, что произошло. Они не видели. Ты должен как можно скорее убедить их. Мой наставник был вне себя, он уже почти кричал. Просто подбодри их! Ради Безымянного, поспеши. Ты убиваешь меня.
— Воины Кир-Вагонота, мои братья и сестры невеи, благородные рудеи и славные охотники, поддерживавшие нас все это время, пришла пора. — Слова произносил мой язык. Мои губы двигались. Но это были не мои слова, и не моя воля выталкивала их из-под пелены безумия. — Я не смог остаться в стороне и позволить нашему плану провалиться. Наша первая и единственная цель — Кир-Наваррин. Ничего другого. Никакой мести. Никакого оживления зла из легенды. Никакой силы, кроме той, что у нас есть. — Колеблющиеся огни поплыли по океану пламени. Темные ворота с шакалами поблекли и почти исчезли за стеной огня. Выпрямившись, я раскинул руки, словно обирался обнять уничтожаемый огнем мир. Я хотел умолять о помощи, но вместо этого продолжал говорить, обращаясь к толпе цветных огней. — В теле этого иладда я поведу вас домой. Когда водяные часы опустеют еще раз, Товалль и Денккар поведут невеев, Криддон и Несфарро — рудеев, все мы пойдем в землю людей. Все готово для нас. Наши войска подойдут к воротам. Я благодарю уважаемого Геннода, нашего брата, за то, что он передал свои полномочия более опытному и сильному воину, и поручаю ему удерживать гастеев, пока не настанет время выступать. Пусть все будут готовы отправиться по моему сигналу. На войну, если пэнди гаши выберут войну. Домой, если пэнди гаши пропустят нас. Я встречу вас всех у ворот и буду держать их открытыми, пока каждый из вас не окажется дома.
Как только последнее слово сорвалось с моего языка, все войско демонов пришло в неистовство.
— Денас! На Кир-Наваррин! — Потом они начали меркнуть, как звезды, на которые набежали облака. Криддон и Товалль, Денккар и Каарат оставались рядом со мной, Викс тоже стоял у меня за спиной.
Геннод знал, что его обошли. Я отбил его невидимую руку, тянущуюся к моему горлу, потом сам взмахнул рукой, и меня едва не стошнило от произнесенных мной слов, которые связывали его. Он останется в физическом теле в подземельях гастеев, пока я не освобожу его.
— Я припомню тебе это, Денас! — кричал Геннод из-за спин охраняющих меня демонов, пока трое рудеев Каарата тащили его к безумцам. — Отлично сыграно. Ты одурачил всех. Но мы выпустим его, нашего повелителя, который поведет нас к славе, к миру без людей. А ты навеки останешься в этом теле. Я прослежу, чтобы ты никогда не увидел Кир-Наваррина. Надеюсь, тебе понравится умирать. Ты будешь умирать медленно… — Рудеи произнесли несколько слов, и красный свет мигнул и угас.
Мои ноги освободились от чужой воли, заставившей их подняться на верхнюю ступень лестницы, я вернулся к группке демонов, глядящих на меня с восторгом, с плохо скрытым отвращением, со злостью, с сочувствием. На кого они смотрят? На человека или того, кто поселился внутри него? Внутри меня?
Я прислонился спиной к колонне. Это не я говорил. Хотя слова выходили из моего рта, это был не я. Не мои руки махали… руки… Вытянув перед собой руку, я выпрямил пальцы. На моих руках были шрамы, оставленные двадцатью годами войны и рабства. Каждый имел свою историю, эти истории были вписаны в книгу моей жизни. Я с любопытством посмотрел на следы на запястьях, где когда-то были кандалы, казалось, что я гляжу на эти шрамы впервые. Но это было еще не все. Контуры моей ладони светились золотом, когда я сжал руку в кулак, свет стал ярче и интенсивнее. Я почувствовал брезгливость. Грубая плоть… Нет! Почему я так подумал? Меня напугало свечение, этот золотой свет не принадлежал человеческой плоти. Это я, Сейонн, почувствовал приступ отвращения? Или тот другой? Как я теперь узнаю? Мне хотелось сорвать с себя тело, расколоть череп, чтобы увидеть того, кто заставил меня говорить, чьи воспоминания я видел; да, теперь я понял, чьи образы заслонили мои собственные воспоминания, чье присутствие раздирало мою плоть и жгло мою душу.
— Идем, мой друг. Как ты? — Викс отделился от остальных. — Все прошло хорошо?
— К кому ты обращаешься? — спросил я хрипло. — У нас могут быть разные мнения.
— Ты здесь один.
Я лучше знал. Все изменилось. Даже ледяной ветер стал другим, он острым лезвием врезался мне в кожу. Снег падал на камни с барабанной дробью. Я слышал стук снежинок, когда они ударялись друг о друга. Мягкий голос Викса зазвучал резко, как хлопающая на ветру мокрая простыня. Я слышал поскрипывание ледяных кристаллов, из которых состояли стены замка, грохот башмаков тех демонов, которые двигались в телесных оболочках по коридорам замка, слабое журчанье воды, отмечающей часы, оставшиеся до новой жизни мира. Моя голова раскалывалась. Слишком громко… все эти звуки… как острый металл… Нора выбираться из Кир-Вагонота. Так много нужно успеть. Ты и не представляешь, сколько нужно сделать.
— Замолчи. — Я закрыл уши руками, снова услышав шепот. Злость и горечь переполняли меня. — Оставь меня в покое. — Сердце колотилось в груди. Кровь превратилась в живой огонь, струящийся по венам, я боялся, что она прожжет кожу и выплеснется наружу. Я отвернулся от демонов и прижался лбом к колонне, заставляя уйти злость, которая не принадлежала мне. Как я только мог вообразить, что моих сил хватит? — Он хочет уничтожить меня.
— Некоторое время будет так казаться, — произнес Викс. — Денас был очень сильной сущностью, так же как и ты. Он хотел расстаться со своей независимостью не больше, чем ты. Но теперь он с тобой одно целое. Настанет день, когда ты не сможешь понять, где лежит граница.
Я не верил. Не мог поверить.
— Я слышу его голос.
— Мы не сомневаемся, что, когда ты окажешься в Кир-Наваррине, это пройдет. — Даже занятый своими переживаниями, я слышал горечь в голосе Викса… тоску по Денасу, другу и уважаемому повелителю, тому, кто любил прекрасную Валлин все столетия, даже не помня, знал ли он ее когда-нибудь до наступления темных времен. Эти трое и подготовили мое падение.