Мексиканская готика
2Когда Ноэми была маленькой, Каталина читала ей сказки и часто упоминала лес, место, где Гензель и Гретель кидали хлебные крошки, чтобы не заблудиться, а Красная Шапочка встретила коварного Волка. Ноэми росла в большом городе и только недавно осознала, что леса бывают не только в сказках. Ее семья обычно отдыхала в Веракрусе, в бабушкином доме у моря, где совсем не было деревьев. Но в Мексике достаточно лесов. Теперь она направлялась в лес, поскольку Эль-Триунфо находился на склоне пологой горы, покрытой плотной порослью из сосен и дубов. Из окна поезда Ноэми наблюдала овец и коз, храбро взбирающихся по отвесным скалам. Животных здесь было предостаточно. Серебро обогатило этот регион, а шахты, как она читала, освещали горящим жиром. «Должно быть, запах был отвратительный!» – поморщилась она. Чем выше забирался поезд, тем больше менялся пейзаж. Землю прорезали глубокие ущелья, робкие ручейки превратились в сильные, быстрые реки, несущие смерть любому, кто попадет в их поток. И тот самый лес… он становился все гуще, а воздух, пока поезд забирался в гору, все холоднее и чище.
Наконец состав остановился.
Ноэми схватила чемоданы. Она взяла с собой два и испытывала соблазн набить еще один, но потом решила, что обойдется. Несмотря на эту уступку, багаж был тяжелым.
На железнодорожной станции людей было немного, да и вообще, это трудно было назвать станцией – видавшее виды приземистое здание с сонной женщиной за окошком кассы. Три маленьких мальчика гонялись друг за другом, играя в пятнашки. Ноэми предложила им пару монет, если они помогут вытащить ее чемоданы. Дважды просить не пришлось. Дети казались истощенными, и Ноэми задалась вопросом, как теперь, когда местную шахту закрыли, выживают местные жители. Она была готова к прохладе гор, но неожиданностью для нее стал легкий туман. Поправляя сине-зеленую шляпку без полей с длинным желтым пером, она высматривала свою машину на улице. Хотя чего тут высматривать. Перед станцией стоял один-единственный автомобиль, чересчур огромный, сразу заставивший вспомнить немые фильмы, популярные два или три десятилетия назад. Такой автомобиль в юности мог водить ее отец, чтобы похвастаться богатством.
Все это хорошо, но машина нуждалась в покраске и была грязной. На такой кинозвезды не стали бы разъезжать в наши дни. Неужели помыть не могли?
Ноэми думала, что и водитель будет под стать, ожидая увидеть за рулем пожилого неопрятного мужчину. Однако из лимузина вылез молодой человек примерно ее возраста в вельветовом пиджаке. У него были светлые волосы и бледная кожа – Ноэми не знала, что люди могут быть такими бледными. Боже, он когда-нибудь бывает на солнце? Глаза парня выдавали неуверенность, а губы пытались изобразить приветственную улыбку.
Расплатившись с мальчиками, притащившими ее багаж, она протянула руку молодому человеку:
– Меня зовут Ноэми Табоада. Вас послал мистер Дойл?
– Да, дядя Говард попросил забрать вас, – ответил он, вяло пожимая ее руку. – Меня зовут Фрэнсис. Надеюсь, поездка прошла приятно? Это все ваши вещи, мисс Табоада? Могу я поставить их в багажник? – Он сыпал и сыпал вопросами, скрывая смущение.
– Можете звать меня Ноэми. Мисс Табоада звучит напыщенно. Да, это весь мой багаж, и да, поставьте его в багажник.
Молодой человек разместил чемоданы, потом обошел машину и открыл перед Ноэми дверцу. Городок, увиденный из окна, был так себе. Тут царила затхлая атмосфера увядающего места. На извилистых улочках стояли дома с цветочными горшками под окнами. Краска на фасадах облупилась, хотя когда-то была яркой. Половина цветов в горшках высохла, а на лестницы крыльца, вероятно, было страшно ступить. В этом не было ничего необычного. Многие ранее процветающие шахтерские города пришли в упадок, как только разразилась Война за независимость. Позже, во времена относительно спокойного Порфириата [3], здесь были рады видеть англичан и французов, проявивших интерес к полезным ископаемым. Однако революция оборвала этот второй расцвет. Места, где земля перестает делиться богатствами своих недр, быстро пустеют. Однако Дойлы задержались на этой земле. Возможно, подумала Ноэми, они привязались к этому месту, хотя сама она, мягко говоря, не была впечатлена.
Машина выехала за пределы городка. Местность здесь была обрывистой. Совсем не похоже на горы из детских книг. Цветы на картинках в книжках росли у самой дороги, и все было пронизано солнцем. Неужели это то волшебное место, в котором собиралась жить Каталина?
Фрэнсис вел автомобиль по узкой дороге, забирающейся все дальше в горы. Воздух становился разреженнее, туман – гуще.
– Еще далеко? – спросила Ноэми.
– Не очень, – неуверенно произнес Фрэнсис. – Дорога плохая, иначе я бы поехал быстрее. Давным-давно, когда шахта еще работала, все дороги у нас были в хорошем состоянии, даже рядом с Домом-на-Горе.
– Дом-на-Горе?
– Так мы зовем наш дом. А позади него находится английское кладбище.
– Что, оно очень английское? – улыбаясь, спросила девушка.
– Да, – кивнул молодой человек, не отрывая взгляда от дороги.
– Да? – приподняла она бровь, ожидая пояснений.
– Сами увидите. Все очень по-английски. Мм… этого хотел дядя Говард – такой небольшой кусочек Англии. Он даже привез сюда землю из Европы.
– Думаете, с ним случился острый приступ ностальгии?
– Так и было. Должен вам сказать, что в Доме-на-Горе мы не говорим на испанском. Дядя Говард, на самом деле он мой двоюродный дедушка, не знает ни слова, Вирджиль говорит плохо, а мама… она не станет утруждать себя составлением фраз на этом языке. Ваш… ваш английский хороший?
– Я брала уроки каждый день с шести лет, – ответила Ноэми, переключаясь с испанского на английский. – Уверена, проблем не будет.
Теперь деревья росли ближе друг к другу, и под их ветвями было темно. Ноэми не была любительницей природы, по крайней мере не дикой. В последний раз она побывала в лесу два или, может, три года назад, когда они всей семьей выбрались на экскурсию в Эль-Десьерто де лос Леонес [4]. Там можно было покататься верхом и пострелять по банкам. Но это место невозможно было сравниться с Эль-Десьерто. Ноэми поймала себя на том, что с опаской осматривает высокие деревья и глубокие ущелья. Туман стал плотным, и она поморщилась, опасаясь, что машина сорвется с горы, если Фрэнсис случайно повернет не в том месте. Интересно, сколько шахтеров сорвалось с обрывов, когда работали рудники? Горы предлагали не только богатства, но и быструю смерть.
Девушка покосилась на Фрэнсиса. Ей не нравились застенчивые мужчины – они действовали ей на нервы, но какая разница. Она не собиралась тесно общаться с этим парнем или другими членами его семьи.