Мама для Одуванчика

Ну что ж, Варя… Как говорится, “начинается”.
    
Глава 8. Влад
Просыпаюсь ближе к обеду от настойчивого трезвона мобильного.
— Да? — отвечаю, не глядя на экран и не открывая глаз. Голова гудит и ощущение, что после возвращения с рейса еще и двух часов проспать не успел.
— Ребров подписал нашему экипажу выходные. С пятницы по понедельник, — трещит в трубке Лиля. — Романовский, мое предложение о поездке за город все еще в силе.
— Лиля, я сплю, — выдаю недовольно, открывая один глаз и бросая взгляд на часы.
Ну, точно, проклятье. Я завалился спать только час назад.
— Всю жизнь проспишь, Влад. Ну, так как?
Черт!
Все, сна ни в одном глазу. Сажусь на постели, потирая лицо, и плетусь в душ под треп любовницы на том конце провода. Честно говоря, даже не слушаю, что она мне там в красках расписывает, прикидывая в уме, что Аська еще не вернулась из школы, вроде, по словам Никиты, их занятия до трех. Умыться, принять душ, и еще успею сам забрать дочь из лагеря.
— Давай мы поговорим об этом ближе к выходным, — перебиваю второй заход на уговоры, приземляя девушку.
— Опять найдешь кучи отговорок?
— Лиля, я не уверен, что тебе нужно знакомиться с Асей. Моя дочь очень ревностно относится к кому бы то ни было в моем окружении, а для меня отношения с дочерью и ее спокойствие превыше всего, — говорю честно и открыто, не имея намерений юлить. В конце концов, я Суриковой ничего не обещал. Кольцо на палец не надевал и мед в уши не лил.
— Поняла, Романовский. Два года, а я так и осталась для тебя игрушкой для удовлетворения твоих потребностей. Знаешь ли, обидно.
— А мы разве говорили о возможности чего-то большего? — усмехаюсь, открывая воду в кране и брызгая ледяные капли на лицо.
— Ты мог бы хотя бы быть более эмоциональным и теплым.
— Да вроде я и не труп, чтобы быть холодным.
— Нет, но ты внутри ледяная глыба, Романовский. Обидно, знаешь ли, — выдают мне гневно и бросают трубку.
Хм, ледяная глыба? Серьезно?
Быстро принимаю контрастный душ, приводя себя и свои мысли в порядок, накидываю джинсы с футболкой и выезжаю за Одуванчиком в школу.
День. На дорогах пусто и доезжаю в считаные минуты. Паркуюсь на парковке около ворот и кидаю дочери СМС на телефон, что приехал и жду ее, готовый забрать после занятий. И двух минут не проходит, как Аська вылетает из школы и несется ко мне, держась за лямки рюкзака. Заплетенные в косу длинные волосы забавно скачут, а дочурка задорно хохочет. А потом замечаю спешащую за ней, по-видимому, учительницу.
Бросаю взгляд на часы, еще только начало третьего, какого… тут происходит?
— Папуля, привет! — влетает в мои объятия и виснет на шее обезьянка, пока к нам, тяжело дыша, спешит девушка в светлом платье. — Я соскучилась! — чмок в щеку выводит из ступора.
— Ты почему так рано вышла? — смотрю на чадо, хмуря брови.
— Да какая разница, — отмахивается бандитка.
— Одуванчик, — скрипя зубами, зло смотрю на дочь. — Ну-ка, давай…
— Ася, давай-ка обратно в класс… — перебивает меня подошедшая девушка, которая гналась за ребенком от самой школы.
— Не пойду, — отрезает дочь и, соскочив с моих рук, прячется в машине, громко долбанув дверью.
— Что происходит? — смотрю на учительницу, молоденькая, слегка полноватая, но с миловидным личиком и явно запыхавшаяся после пробежки. — Здравствуйте, — вовремя опомнился, вспоминая про элементарную вежливость.
— Добрый день, вы, по-видимому, отец? — кивает девушка.
— Да, Владислав Станиславович. А вы учительница Аси?
— Нет, я Ольга, секретарь директора вообще-то, — улыбается Ольга, пожимая протянутую мной ладонь. — Варвара Дмитриевна осталась с классом, а я побежала за вашей шустрой дочуркой. Владислав, у нас еще не закончился лагерь. Класс расходится по кружкам, и Варе нужно бы…
— Ольга, — перебиваю девушку, — на сегодня я ее заберу, но не переживайте, за такой побег Одуванчик еще получит… — бросаю взгляд на выглядывающую в окно дочь, — долгую и нудную нотацию.
— Упс… — поджимает губы Ася и ныряет обратно в салон.
— Простите еще раз, мы разберемся с ее таким поведением, — киваю бойкой Ольге.
— Хорошо, Владислав. И пожалуйста, — берет меня под руку девушка, слегка отводя в сторону, — поговорите с дочерью по поводу ее поведения. Уже почти неделя, как идет лагерь, но она напрочь игнорирует и класс, и свою учительницу. Варвара Дмитриевна молоденькая и тоже только на прошлой неделе пришла к нам в школу. Очень хорошая девушка и уже просто не знает, с какой стороны подступиться к Асе.
Хочется сказать что-то резкое на такую просьбу, указать на то, что учитель должен уметь найти подход к любому ребенку с любым характером, но, к сожалению, я слишком хорошо знаю свою дочь. И весь масштаб проблем, которые она может устроить. Поэтому киваю и, пообещав разобраться, сажусь в машину.
— Что тебе наговорила эта Олечка? — слышу ехидное с заднего сиденья от Аськи, как только мы выезжаем с парковки. — Тетя-лягушка не справляется с такой врединой, как я? Ну, так может, надо отправить меня снова в другую школу?
Бросаю взгляд в зеркало заднего вида и вижу, как обиженно и с какой злобой бросает слова дочурка.
— Ася, ты чего добиваешься своим протестом? — устало выдыхаю, сосредоточив внимание на дороге. — Что мне нужно сделать, чтобы ты начала вести себя нормально?
— Может, быть чаще дома?
— Ты знаешь, что я не могу. При всем моем огромном желании!
— Тогда отправь меня к матери, — задирает нос ребенок.
Матери. Карину она зовет исключительно «мать». Не мама, мамулечка или ма, а мать. Видно, уход бывшей жены на дочери сказался настолько сильно, а обида на родительницу так велика и глубока, что не достойна она быть “мамой”.
— Ты правда хочешь к ней? — такая мысль колет. Хоть я и не могу претендовать с такой занятостью на звание отец года, но, видит бог, я стараюсь всю свободную минутку отдавать Асе. Кино, кафе, парки, бассейны — моя фантазия заканчивается, кажется, мы были везде, где только можно, но я буду продолжать, пока Асе это нравится. Тогда как Карина, единственное, что делает, это звонит раз в месяц и шлет подарки на праздники.
— Какая разница, — дует щеки дочь. — Или вообще в детский дом отдайте! Все равно у вас обоих нет времени на меня. У вас постоянно работа, а я одна… — кусает губы, и я вижу как любимые глаза на мокром месте.
Паркуюсь у торгового центра и поворачиваюсь к дочери.
— Мы любим тебя. Я люблю. И даже мама, несмотря на то, что занята, но любит.
— Откуда ты знаешь! — складывает руки на груди вредина.