Буря настигнет

Это не шкаф, это витрина. Все новенькое, нераспечатанное. Мотки алой, фиолетовой веревки; рядовка разноцветных игрушек, которые, наверно, всовываются в глубокие места; насадки на член; наручники, стальные, кожаные, розовые; ошейники, ленты… Где плетка?
Я бегло обежала взглядом дикое разнообразие, но ничего похожего на плетку. Ну же! Где спрятана?
Перебирая коробки, я нашла еще одни наручники с поводком, а на полке на уровне лица… маленькую камеру. Красный огонек мило подмигнул.
Скотина! Я ведь в первую очередь осмотрела квартиру, нет ли камер! А он спрятал ее в шкаф! Крохотный кубик с объективом не имел карты памяти, значит видео транслировалось хозяину камеры. Не зря я прихожу на обыск квартир каждый раз с новой внешностью. Сегодня у меня короткие выбеленные волосы, на носу медицинская маска, а глазки — чистые, голубые, невинные.
Пусть думает, что чудеса макияжа меняют черты. Я показала камере средний палец, бросила ее на пол и размозжила подошвой. Через сколько сюда прискачет наряд полиции? Неважно. Едва я услышу, как открывается дверь, меня след простынет.
Руки в перчатках вспотели. Я раздраженно поправила коробки с игрушками, отошла и сфотографировала раскрытый шкаф на смартфон.
Чего игрушки не распечатаны? Он потешается надо мной? Догадывался, что я приду? Конечно, я побывала почти во всех квартирах жертв. Но Ирий заметил меня лишь вчера, когда успел столько купить?
Три минуты на внутреннем таймере. Я шустро сделала фото спальни и вышла в гостиную. Диванная подушка валялась под синтезатором.
Я замерла. Ирий точно извращенец. И садист. Скрытая камера, наручники… Он связывает девушек, приковывает к кровати и извращается, снимая на скрытую камеру. Может, в сейфе записи. А бить необязательно плеткой.
Подмывало сделать западло. Угрозу. Мол, жди, дальше будет хуже.
Но время поджимало. Келлан ждет на крыше. Я схватила подушку, чтоб положить на место, но в последний миг меня перемкнуло. Злость обжигающей горечью поднялась в горле. Я впилась в подушку пальцами со всей дури и разорвала. Пух брызнул в стороны, подлетел к потолку, улегся на темно-зеленый диван.
Не полегчало. Я сильнее раздраконилась.
Три. Два. Один.
Разорвать бы Ирия, или одежду на нем… Приковать голого и беззащитного к кровати, как он приковывал других и сказать: «Как ты смеешь?! Как смеешь притворяться милашкой перед поклонницами, а на самом деле быть садистом?»
Но плетку я не обнаружила. Кляпов и скотча тоже. Что, если он не бьет девушек, не делает больно, а делает… хорошо? Разве я была бы против, если бы Келлан принес наручники? Только бы не заламывал руки за спину до боли.
— Что такое ты там увидела? — спросил он.
Я вынырнула из размышлений: вокруг летал пух, ветер гулял в волосах, а Келлан, обмотавшись шарфом, выжидательно взирал на меня.
— Смотри сам. — Я протянула смартфон. Придерживая шарф на носу, Келлан открыл фотографии. Долго изучал, брови то хмурились, то поднимались, во взоре одна эмоция сменяла другую: удивление, презрение, веселье. Я неловко переступала с ноги на ногу. Почему-то прожигал и сковывал стыд, будто выставляла напоказ свои секреты.
Тишина давила на нервы.
— Видишь, он не коп. Наручники у него для игр… Солидная коллекция игрушек, да? Слышишь, укради я что-то, он и не заметил бы.
Про камеру лучше молчать. Мы едва-едва перестали ругаться. Келлан разъярится, если обрадую: а я, когда искала плетку, нашла камеру, тыкнула в нее средний палец и раздавила кроссовками!
— Зачем красть мусор? — Он сморщился.
— Почему мусор?
— Тебе что-то из этого нужно? — Карие глаза вперились в меня с укором. — Я не понимаю, тебе меня мало? Я тебя до оргазма не довожу?
— Нет, я… Пошутила! Ни в коем случае мне никто и ничего кроме тебя не нужно.
Голос звучал фальшиво, или почудилось? Оттенки, несвойственные мне, резанули по ушам. Чушь. Я сняла маску, взяла руку Келлана и положила себе на талию, заглядывая ему в лицо с улыбкой. Он приобнял, его взгляд смягчился.
— Ладно, какой вывод можешь сделать? — спросила я. — Что напишем вдобавок к фото?
— У него короткий член, зачем еще ему куча вибраторов?! Причем такой короткий, что девушки и не чувствуют нихрена.
— Да не…
Я осеклась и мысленно зарядила себе ладонью по лбу. Собралась спорить, что у Ирия не короткий? Я, правда, не видела его ствол в боевом состоянии, но в спящем — не короткий.
— Либо он сует их себе в зад.
Смешок булькнул в груди, но не выскочил. Что мы делаем? Что всегда: судим человека по фотографиям квартиры, а затем продаем. Мне впервые за год стало мерзко.
— Нет прямых доказательств ни того, ни другого, — изрекла я. — Хватит выдумывать. Возможно, он всего лишь любит экспериментировать. В шкафу нет садистских штучек. А вибраторы, я думаю, можно использовать для двойного проникновения. Единственный толковый вывод — у Ирия за жизнь было много секса, если потянуло на разнообразие.
Накатила грусть и усталость. Мне бы выспаться и поесть. Я выкрутилась из объятий и погребла через сугробы к спуску с крыши, на ходу снимая чужую внешность.
Келлан догнал меня в спальне и, обхватив руками сзади, забирался под футболку. Куда без традиции? Сейчас она казалась глупой, хотя раньше я, когда возвращалась, набрасывалась на него, чтобы он меня трахнул — так я снимала стресс. Возбуждение прогоняло остатки страха, отвлекало.
Сегодня его руки не возбуждали. Странно. Он стащил с меня футболку и целовал плечи — кожа чувствовала прикосновение, не приятное, не противное, нейтральное. Кровать манила забраться под одеяло и забыться сном.
— Я устала, прости…
— Ничего. Хочешь ляжем? Я буду сверху.
— Я не хочу быть бревном.
— Перестань, я тебя не разлюблю из-за того, что ты чуть-чуть побудешь пассивной. Давай, полежишь и получишь удовольствие.
Никогда, как бы я ни уставала, не отказывалась от подобных предложений.
— Хорошо. — Я обернулась и прильнула к мужским губам. Теплые. Поцелуй превратился в движение языков и губ. Колючий подбородок царапал кожу.
Огонь внутри не загорался, желание не пульсировало внизу живота. Келлан подхватил меня, уложил на кровать и разделся. Мускулистое тело не манило, твердый член не выглядел аппетитно.
Может, я просто до жути устала? Мне бы забраться под одеяло и укрыться с головой. И чтоб не трогал никто. И проспать вечность.
Я на миг прикрыла веки — перед внутренним взором стоял арсенал игрушек. Необычный секс, да… Массажные свечи… Помял бы кто нежно плечи и спину. Пальцы Ирия безмерно ласково ощупывали ушиб на руке… Там лежала насадка на член с мягкими шипами. Любопытно, как чувствовать в себе ее?..