Одиночество жреца. Том II

— Да, барон, не ваше дело, — осадила меня графиня. — Давайте доедим и пройдем в кабинет моего мужа, поговорим о делах.
Горячее унесли, а на стол стали несколько пирогов, легкое вино и чайник с отварами. Я потянулся к последнему. С пирогом и напитками справились буквально минут за пятнадцать. Пусть нас и кормили в королевской тюрьме и дали денег с собой, но так плотно и сытно я не ел с момента отплытия из Парты. Так что в какой-то момент пришлось отгонять находящий сон и фокусироваться на происходящем: организм категорически отказывался бодрствовать дальше и требовал принять горизонтальное положение.
Кабинет с момента моего последнего визита ничуть не изменился. Все такой же достаточно уютный, с массивным столом, диваном и креслом. Не хватало в нем теперь только одного: хозяина.
Место покойного супруга заняла Эдит, выудив откуда-то из полки наши бумаги. Орвист сел в кресло, я же разместился на диванчике рядом.
Сейчас графиня, близоруко щурясь, в свете масляных ламп перечитывала королевские указы, мы ждали.
— Ладно, господа, хватит отмалчиваться, — наконец-то Эдит отложила в сторону документы. — Рассказывайте, что произошло на самом деле.
Начал Орвист, потом продолжил я. Пришлось излагать краткую историю всей нашей поездки, чтобы дать полную картину происходящего.
— … и вот, я проснулся от какого-то шума, и, как оказалось, команда перебита, а посланники Республики методично поджигают грузы и сам корабль…
За все время рассказа о посольстве Эдит ни разу нас не перебила, только иногда задавала уточняющие вопросы.
— То есть, если бы не слепая удача, вас бы на самом деле сожгли?
— Графиня, я не знаю, насколько детально ваш супруг посвящал вас в дела престола…
Женщина многозначительно повела бровью.
— Если вы о том, господин барон, что вы — ментальный маг на службе престола, которого не смог поработить наш король, то да, Бренард достаточно посвящал меня в дела престола.
Это сняло массу вопросов.
— За время всего посольства я почти не пользовался своим даром, опасаясь быть раскрытым с помощью шаринских амулетов или других способов контроля, о которых я не знаю. Ведь я — самоучка, как и любой менталист… Поэтому я недостаточно внимательно проверил новых гребцов. Но даже от меня можно укрыть мысли и намерения, просто не думая о них. Ведь чтобы докопаться до прошлых воспоминаний надо достаточно серьезно и методично выпотрошить разум человека, буквально расслоив его на части…
Эдит от такого описания только поморщилась…
— То есть, вы считаете, барон, что это вы виноваты в пожаре и смерти моего мужа? — прямо спросила женщина.
Я осекся, не зная что сказать. Кто был целью атаки? Либо Сания, либо я. Учитывая выводы, к которым мы пришли в покоях Кая, нападение бы совершилось вне зависимости от того, была бы арха-та на борту или нет.
— Думаю да, графиня. В этом виноват я.
В комнате повисло молчание. Орвист сосредоточенно смотрел куда-то в угол комнаты, Эдит — на меня, я — на свои сапоги.
— Вы, молодые мужчины, очень любите брать на себя ответственность за все, что происходит вокруг. Если бы могли — даже восход солнца бы происходил из-за вас или вопреки вам, — покачала головой женщина. — Вы человек, Антон, вы были сфокусированы на невесте короля, как на самой большой ценности, которую вам доверили. И вы делали все относительно верно. Корабль подожгла не ваша невнимательность или самонадеянность. Корабль подожгли убийцы, нанятые Бренном, вот о чем вы, молодые и самонадеянные мужчины, постоянно забываете. Мир не построен вокруг вас, и он продолжит существовать и после вашей смерти, как он делал поколения до вашего рождения… Я вообще к чему. Барон, я бы хотела обсудить с вами вопросы ваших финансов, которые попали к роду де Гранж в качестве наследства для Айрин.
— Я уважаю волю короля, графиня, — коротко кивнул я. — В любом случае, я думаю, что скоро отбуду ко двору и продолжу службу в качестве личного менталиста короля.
— Выбираете судьбу злого цепного пса, барон? — хмыкнула женщина. — Ваше право. Я к тому, что роду де Гранж нет нужды обирать друга семьи до нитки — Бренард отлично вел дела. Тем более, вы человек деятельный, и я не про воинскую удаль и махание мечом, а про финансовые дела и заработки. Я не вижу смысла пускать вас по миру, соглашаясь с волей Кая Фотена.
— В любом случае, госпожа Эдит, мое имение находится в прямом управлении короной и я лишен земель…
— Так лишены, что скоро сюда прибудет управляющий, который вел дела, пока вы были в посольстве. Знаете, с бывшими владельцами обычно не советуются в том, как вести дела, барон. Это управление — лишь фикция. Считайте, что король в очередной раз закрывает вас своей дланью от нападок недоброжелателей. Нам передали вашу казну и доходы от лесопроизводства. Прибыла и часть ваших жгучих вин, которые не успели реализовать, так сказать, в натуральном виде. Сейчас у нас на хранении лежит четыре тысячи золотом — ваш доход с корабельного леса и винокурен, и еще полсотни бочонков с настойками и вашим этим медицинским раствором в погребах. Если честно, я была бы рада, если бы это все побыстрее было продано и перестало занимать столько места…
У меня от такой суммы аж глаза округлились. Это же сколько леса смог прогнать король через мои лесопилки?! Они там что, в три смены работали? Или кузнецы все же смогли повторить и ротор, и вал, и диски без моих вечных понуканий?.. Плюс, мы планировали сушить лес сразу на месте… В любом случае, король в кратчайшие сроки значительно увеличил выработку. И это при условии, что получал он лес по вдвое меньшей цене, если мои подсчеты в его кабинете тогда оказались верны… Ну и конечно же, Кай не мог обидеть и себя любимого: с этой суммы, я уверен, уже были удержаны и налоги, и проценты за внешнее управление, и выданы щедрые премии всем причастным… Но четыре тысячи! Это были очень приличные деньги, на которые я мог нанять небольшую личную армию, вооружить и содержать ее несколько лет, или начать все заново…
— Госпожа Эдит. Я бы хотел, чтобы деньги продолжили храниться у семьи де Гранж, но были выведены из наследства Айрин в общий оборот вашего родового дела... Скажем, половина. Ко второй половине я бы хотел получить доступ для своих проектов, если это возможно.
Графиня согласно кивнула.
— Я бы на вашем месте, барон, отдала часть суммы в рост — но это уже ваше дело. Если вы хотите оставить деньги у нас, то…
— Да, хотел бы. Мне сейчас их банально негде хранить. Жетон-то я разбил в Паринии, а новый для меня, пока я в изгнании, никто не отольет.
Это, кстати, было юридическим казусом, который серьезно осложнял мне сейчас жизнь. Пока рядом был Орвист, я являлся бароном Антоном Тинтом, но стоило виконту сделать шаг в сторону, и я моментально превращался в безродного бродягу. Потому что у меня не было главной регалии аристократа. Даже если управ привезет мою баронскую печатку, которую я оставил тут, в Клерии, это ничего не решает: всегда могут потребовать жетон. Так что пока я был на осадном положении.