Жена президента

Константином оказался приземистый человечек с боевыми глазами и доброй улыбкой. Он встретил нас в холле и сразу обратился ко мне.
— Добро пожаловать, мисс Торнтон. Позвольте я представлю вам всех помощников и покажу ваш новый дом.
Я кивнула и выслушала все имена, которые мгновенно забыла. Во мне начал бурлить адреналин. Кажется, я наконец осознавала, что теперь мой дом здесь. Вдали от мамы и папы, но там, где я мечтала учиться.
— Я подожду здесь, Лиза, — оповестила меня Карина, оставаясь в гостиной.
Она тут же ушла в телефон, что-то печатая. Константин провел нас по первому этажу, показывая малую гостиную, кинотеатр, столовую и кабинет.
— Пройдемте на второй этаж, мисс Торнтон, Елена Григорьевна.
— Нет, на лестницу я не полезу, — наотрез отказалась бабуля и осталась в столовой. — Подожду тебя здесь, Лизок. Костя, можно бы и завтрак подавать.
Константин посмотрел на меня мельком. Я прикрыла глаза, соглашаясь с бабушкой. Он тут отправил что-то через мобильный и пригласил меня к лестнице.
— Спальня Андрея Михайловича, — показал он первую комнату. — Ваша следующая. Смежная дверь очень удобна.
— В духе британских дворцов, — усмехнулась я и тут же уточнила. — Президент действительно живёт в этом доме?
— Да, конечно. Правда, он предпочитает проводить выходные в резиденции Одинцово.
— О, у бабули там дача, но она никогда не говорила…
— Что ее сосед президент? — Константин хитро взглянул на меня. — Поверьте, наши соседи тоже не догадываются.
— Но как так?
— Спросите у Карины при случае. Это государственная тайна. Я не имею права разглашать даже вам.
— Ладно, не буду тогда вас пытать. Пока что.
Я вернула ему добрую улыбку. Дворецкий мне нравился.
На втором этаже также было еще несколько спален. В одной их них я заметила женские вещи. Стало не по себе. Почему-то сразу подумала, что это комната жены Андрея, в которой он приказал оставить все, как было. Мамины жутковатые истории запали мне в душу.
— Здесь кто-то живет? — спросила я осторожно.
Сразу же сообразила, что вряд ли Громов жил здесь с женой до избрания. Константин подтвердил мои догадки.
— Это комната Карины.
— Она здесь живет? — тут же выпалила я, повторяясь.
— Нет, но иногда остается на ночь, — пояснил Константин.
Я вспыхнула от злости. Дворецкий сделал вид, что ничего не заметил и быстро закончил экскурсию по второму этажу.
Едва ли видя ступеньки под ногами, я спускалась вниз с опущенной головой. В столовой уже накрыли завтрак, и бабуля намазывала масло на тост.
— Приятного аппетита. Прикажете подать кофе или чай? — уточнил Константин.
— И то и другое, милейший. Прямо сейчас можно, — ответила за меня бабуля.
Я села на стул, глядя в стену, не в силах моргнуть.
— Хлеб пекут сами. Без дрожжей. Очень вкусный, — похвалила бабушка тост. — Карина ухала. Сказала, что спешит. Ты в порядке, милая? На тебе лица нет. Что там тебе показал Костя наверху? Пыточная или красная комната боли? Одно твое слово, и мы уедем ко мне, Лизок. Или сразу в аэропорт. Пошел он в задницу этот Громов.
— Она спит здесь. И с ним, — очнулась я, добавив: — Наверное.
— С чего ты взяла?
— У нее своя комната наверху.
— У Карины?
— Да.
Бабушка помолчала, а потом выдала, как всегда прямо и мудро:
— Не знаю и знать не хочу, что у тебя с нашим Венценосным за свадьба такая… Даже спрашивать не буду. Но обычно любовнице не выделяют комнату в дому. С ней спят в одной постели. Если это, конечно, не Лувр и Людовик- Король-Солнце. Андрюше нашему до него далеко. Слава богу.
Я покачала головой, не особенно успокоившись от ее слов.
— Не знаю, ба… Я бы не хотела жить здесь с ней. Как запасная жена для ширмы. Это противно.
— Выйдешь за него — и выгонишь поганой метлой. Но больше похоже, что твой женишок затрахал Каринку работой, а не известным органом.
— Ба! — вскрикнула я, краснея еще сильнее.
А потом прыснула, смущаясь как дурочка. Пора бы привыкнуть к ее прямоте, но я не могла. Это всегда было неожиданно, смущающе и забавно.
Константин сам принес нам кофе и чай, спросил:
— Еще что-нибудь желаете?
— Будь добр, дорогой, исчезни. Дай нам поговорить, — отправила его бабушка, снова смущая меня.
— Как прикажете. Приготовить вам комнату на первом этаже, Елена Григорьевна?
— Нет, я уеду скоро. Надеюсь, такси сюда можно вызвать?
— Боюсь, что нет. Но вас отвезет водитель.
— Прекрасно. Свободен, Костя. Спасибо.
Константин кивнул и покинул нас. Бабушка сама налила чай сделал глоток, а потом спросила:
— Он тебе нравится, да?
— Дворецкий? — не поняла я.
Ба закатила глаза.
— Да какой дворецкий, Лиза! Громов.
Я закусила губу и пожала плечами. Вспомнила наше знакомство с Андреем, его объятия и злой шепот в парке клуба, поцелуи и ласки в первый раз, на пикнике и в самолете. Было глупо отрицать… Хоть я и знала Андрея всего ничего, но — да…
— Да, нравится, — призналась я.
Скрывать от бабушки чувства — все равно, что прятать слона за ковром. Ей все видно лучше всех. Меня она знала, как облупленную.
— Понятно, — ответила она и сделала глоток чая. — Искренне надеюсь, что Карина не будет жить с вами, как запасная жена.
— А про его первую жены ты что-то знаешь? — не сдержалась я.
— Все пустое болтают. Никто ничего не знает, кроме самого президента. Но, по правде говоря, такой мужик и без жены это странно. Я думала, гей он.
Мои глаза сами собой закатились.
— Он не гей, ба. Уж поверь.
Бабуля Король ехидно усмехнулась.
— Не буду спрашивать, откуда у тебя такая уверенность. Но Каринку кстати многие в связи с Андрюшей нашим подозревают. А тут он тебя привозит… Честно, Лизок, мне не нравится эта история, но, похоже ты сама заварила кашу. Или твоя фамилия не Торнтон.
— Сама, — подтвердила я.
— Он тебя не заставлял?
— Нет, ба. Я все сама.
— Ладно. Как бы то ни было, для меня главное, что ты все делаешь по своей воле.
Я подумала, что стоит ей все рассказать и открыла было рот, но бабушка положила мне палец на губы.
— Нет, ничего мне не объясняй. Подозреваю, что все это государственная тайна. Вдруг меня потом пристрелит твой Константин или тот тип из Кремля.