Конец игры с продолжением

Ольга не опоздала ни на минуту. Он издали любовался ее походкой, фигурой, с непонятным стеснением рассматривал стройные ноги, прикрытые легким платьем до колена. Лицо аристократично бледное, ни грамма лишнего макияжа. Волосы зачесаны назад. Высокий лоб, аккуратные ушки.
Красавица! Достойная положения и счастья красавица! Он всегда мечтал о такой женщине.
Он вручил ей букет. Она поблагодарила, не засмущавшись, не покраснев, не пролепетав какой-нибудь чуши. Приняла достойно. Или как должное.
Черт, он хотел эту женщину!
Они вошли в ресторан. Уселись за столиком в самом дальнем углу. Сделали заказ. Пока ждали, почти все время молчали, обмениваясь ничего не значащими фразами. И вдруг, под первое блюдо, Ольга сказала:
– Я отказалась участвовать в играх Шнырова.
– В каком смысле? – Его рука с ложкой застыла над тарелкой.
– Сказала, что не желаю мести этому парню, который чудом не попал на рейс и остался жив.
– Да?.. – Он задумался и снова опустил ложку в тарелку, так и не донеся ее до рта. – Может, поэтому он перестал нам докучать? Тоже смирился с потерей?
– Он перестал выходить с вами на связь? – удивленно вскинула Ольга аккуратные брови.
– Нет, нет, позванивает время от времени. Говорит в основном с женой. Но тема…
Он попытался вспомнить, когда в последний раз Шныров заводил с ними разговор о том парне, который остался в живых, и не смог.
– А знаете, Оля, в самом деле, он больше об этом не заговаривает. Может, смирился, после того как та девушка отказалась участвовать во всем этом кошмаре?
– Может, да. А может, и нет. – Она как-то безрадостно улыбнулась. – Нашел другого исполнителя. Тут еще знаете, какая история, Глеб Владимирович…
Она запнулась, умолкла и принялась интенсивно работать ложкой, доедая суп с замысловатым названием, который по виду напоминал обычную домашнюю лапшу.
– Он что-то хочет от меня, – призналась она, доев первое.
И принялась рассказывать о новой должности, отдельном кабинете, странном поручении и об Иванове, который оказался не Ивановым вовсе. При первых ее словах Власова затопила такая ревность вперемешку с ненавистью к Шнырову, что он просто молчал, боясь себя выдать. Но когда она подошла к финалу своего рассказа, он молчал уже по другой причине.
– Я ничего не понимаю, Оля! – выпалил он, отодвигая от себя тарелку зеленых щей. Аппетит пропал. – Это странные игрища, точно странные. Да и игрища ли это? Может, он пытается вашими руками провернуть что-то? Кстати, вы заглядывали в эту книгу, которую не поделили между собой читатели?
– Нет. – Она изумленно моргнула. – А надо было?
– Не знаю… – он развел руками, поняв, что они мелко подрагивают от неожиданного волнения. – Все очень, очень странно. И я ведь почему вас вызвал, Оленька? Бедой своей хотел поделиться. Инга… Она совсем плоха! Связалась с какими-то мошенниками, они выкачивают из нее деньги. А она… Она отказывается признавать, что это мошенники! И не хочет ложиться в клинику.
– В клинику? Она что?.. – Ольга нахмурилась и, глядя на него в упор, попыталась найти замену слову, но не смогла. – Она сошла с ума?
– От горя. Да. Она каждый день говорит по телефону с сыном. С погибшим сыном, Оля!
Она потрясенно ахнула. Он тяжело вздохнул и подумал, уместно ли будет сейчас дотронуться до ее ладони, безвольно лежащей слева от тарелки с ростбифом? Счел, что преждевременно.
– Я не знаю, что мне делать! Я в панике, шоке, я в таком горе! Не знаю, чем себя занять, как утешить! Сначала Игнат, теперь она! Я… – В его глазах появились самые неподдельные слезы. Он жалко глянул на нее. – Я раздавлен, Оля.
Она молчала, поедая мясо. На него смотрела исподлобья со странным выражением, которое он не мог разгадать, как ни старался.
– Я могу вам чем-то помочь, Глеб Владимирович?
Она, о чудеса, сама дотронулась до его руки!
– Я не знаю… Может, вы бы согласились со мной иногда обедать, вот как теперь. И говорить. Просто поговорить, я был бы… Я бы не чувствовал себя таким одиноким. – Он легонько ответил на ее рукопожатие. – Я не старик еще, Оля, но уже и не молод. А когда с женой творится такое, невольно задумываешься: что мне делать дальше? Как жить? С кем? Куда тратить средства, которые собирал долгие годы? Вот сижу перед вами и исповедаюсь, как дурак! Старый дурак! И жить не хочется, честно…
Он умолк, опустив голову. Взгляд уперся в скомканную салфетку. Он ждал ее ответа. Она пока молчала.
Речь им была подготовлена заранее. Он все продумал до запятой. Не навязывался, а просил о внимании. И реально оценивал свой возраст, но давал понять, что не бедствует и обеспечить может.
– Глеб Владимирович, я вас правильно поняла? – Голос Ольги зазвучал чуть надменно, и он тут же струсил. – Вы сейчас только что предложили мне утешить вас в старости? Ясно дали понять, что практически одиноки. Обеспечены. И хотели бы, чтобы я…
– Да! – не дослушал он и глянул на нее горячим затравленным взглядом. – Из всех женщин на планете я бы выбрал именно вас, Ольга! И готов на все ради вас! И защитить, и обеспечить, и сделать счастливой. Если вы сейчас рассмеетесь мне в лицо, сочтете идиотом, я приму это достойно. Уйду и никогда больше не стану вам навязываться. Если согласитесь подумать, то буду самым счастливым человеком на земле. Простите мне мой пафос!
Ольга откинулась на спинку стула. Небрежно бросила салфетку прямо в центр опустевшей тарелки. Посмотрела надменно и холодно.
– Я не стану над вами смеяться, Глеб Владимирович. Но и думать не стану тоже, – произнесла она медленно. – То, что вы мне предлагаете, оскорбительно! Я не стану вашей содержанкой. Никогда! Никогда ею не была и не буду…
– Простите, простите меня! Я что-то не то сказал. Больше этого никогда не повторится! Простите меня, Ольга!
Он вдруг почувствовал себя таким старым и немощным, что еле удержался на стуле. Подниматься при ней на ноги он точно не станет. Дождется, пока она уйдет. Он уже представлял свою старческую шаркающую походку, согбенную спину и коленки. Зрелище будет омерзительным.
– Вы не дослушали меня, Глеб Владимирович, – хмыкнула после паузы Ольга. – Я никогда не была содержанкой, но не была и женой. Мне тридцать восемь лет. А я ни разу не была замужем. И поэтому я, не раздумывая, отвечу вам… Как только вы решите проблему со своей женой, я выйду за вас замуж.
 
Глава 10
– Жертва – хозяйка дома Власова Инга Сергеевна. Убита очень виртуозно. Ей сломали шею. Смерть наступила приблизительно десять-пятнадцать часов назад. Подробности после вскрытия, сам знаешь. Тело женщины обнаружил ее муж – Власов Глеб Владимирович. Безутешный вдовец сидит в своей спальне на втором этаже и рыдает. Это мне уже Артамошин шепнул, пока тебя не было.