Конец игры с продолжением

И все же нашел в себе силы выдавить:
– Нет. У меня нет никаких предположений, товарищ подполковник. Извините.
За полицейским закрылась дверь уже десять минут назад, а он все продолжал сидеть, не двигаясь. Наконец его рука дотянулась до телефона внутренней связи и нажала нужную кнопку.
– День добрый, Иван Семенович. Это Валера… Нет-нет, с делами полный порядок. И у меня как будто тоже, но… Только что был полицейский. Тот самый, да… Задавал вопросы о телефоне моей матери. И мне… это кажется опасным. Вдруг… Вдруг он придет еще раз и будет настойчивее? Что мне тогда ему говорить? Я понимаю, да… Но вдруг… кто-то знает, что телефон забрали себе вы?
 
Глава 13
Ольга очень тщательно готовилась к этому свиданию. Она понимала, что сегодняшняя вечерняя встреча плавно перетечет в ночь. Она должна – просто обязана – утешить несчастного вдовца.
На этих мыслях шкодливая улыбка трогала ее губы, а в глазах загорался огонь.
Глеб Владимирович должен остаться ею доволен. Понять, что его покойная жена ни в какое сравнение не идет с нею – молодой, эффектной, стройной. Плевать ей на их совместно прожитые годы! И на скорбь, которую он то ли умело разыгрывает, то ли в самом деле испытывает. Он должен перестать хмуриться и сидеть рядом с ней с отсутствующим видом, отвечая невпопад. Она теперь поселится в его мыслях и сердце, а не старая грузная тетка, скармливающая ему по утрам ненавистные бутерброды с козьим сыром. Он рассказал…
Именно по этой причине она уже в пятый раз проводила бритвенным станком по идеально гладкой ноге, трогала ее ладошкой и довольно улыбалась. Кожа была шелковой, как и везде на теле. Ольга провела весь день, готовясь.
Теперь оставалось подобрать правильный наряд.
Он не должен быть сложным для Глеба. Никаких лишних застежек и крючков. Все просто: подошел, тронул, раздел. Уложил в постель, сделал свое дело и – вуаля, она женщина Власова. А там и до ЗАГСа недалеко. Уж Оля постарается, чтобы он не затянул с оформлением их отношений. Она не такая. Не из тех женщин, которых «матросят и бросят».
Оля открыла шкаф и перебрала платья, висевшие на вешалках. Остановила свой выбор на легком шелковом сарафане без бретелек. Он держался выше груди на слабой резинке. Оля, признаться, его не любила: приходилось все время поддергивать сарафан, чтобы он не сползал. Но для сегодняшнего свидания это то, что надо! И цвет шелка ей невероятно идет. Да, Глеб должен остаться доволен.
Звонок в дверь прозвучал как раз в тот момент, когда она примеряла к сарафану босоножки на тонком каблучке. Оля, не торопясь, застегнула ремешки и шагнула к двери.
Она не стала смотреть в глазок. В выходной день, да еще в это время суток – кто осмелится ее обидеть? У соседей дверь не закрывается. Внуки Софьи Павловны снуют туда-сюда, а за ними следом и их родители. Жанна – другая соседка – без конца выбегает на лестничную клетку покурить. Курит аккуратно, чуть не по пояс высовываясь в окно. Дым не тянет внутрь, и они не против ее дурной привычки.
И стоило смотреть в глазок? Она никогда в выходной так не делала.
Оля открыла дверь и изумленно ахнула:
– Глеб, ты? Но…
Она отступила на пару метров. Он вошел, но пройти и не подумал. Привалился плечом к стене, глянул на нее больными глазами.
– Оля… Нам надо поговорить, – произнес он слабым неуверенным тоном.
– Проходи, поговорим.
Она ласково улыбнулась, попутно радуясь, что встретила его во всеоружии: босоножки, платье, макияж, прическа. Все, как задумано. Она произвела на него впечатление. Он сразу прошелся по ней жадным взглядом. Она не слепая, заметила.
– Нет. Я не стану проходить, – вдруг произнес он почти шепотом и даже, как ей показалось, всхлипнул.
– Почему? – нахмурилась Оля. – Глеб? Я что-то пропустила? Что случилось?
Он даже отшатнулся, больно стукнувшись головой о входную дверь, и посмотрел на нее, как на исчадие.
– Ты!.. Ты не понимаешь, что ли, ничего, Оля?! – завопил он тонким пронзительным голосом. – У меня убили жену! Мою Ингу! С которой я… По гарнизонам, впроголодь… Я весь день на полигоне, а она в крохотной комнатке… Уют мне создавала, супчики варила. Вкусные! Где брала продукты, до сих пор не пойму. Когда сын родился, она ночей не спала. И днем одна. Все терпела. Никаких жалоб. Только любовь и забота…
Он поднес к лицу ладони, прижал их к щекам и зарыдал, без конца выкрикивая имя своей жены.
Упссс! Какого хрена, как говорится?!
Ей захотелось зареветь вместе с ним. Но не по его покойной жене, а по своим несбывшимся надеждам. Все ее планы летели козлу под хвост. И только потому, что этот старый пень вдруг расчувствовался. Вспомнил, что его жену убили. Как, блин, трогательно!
Нет, не поэтому. С его минутной слабостью она бы еще как-то управилась. Ольга просто словно прозрела, в упор рассматривая съежившегося от горя, рыдающего старика.
Она дура, что ли, совершенная? На кого поставила? На эту развалину? Он станет вот так постоянно соплями давиться, а ей что делать? А если вдруг сляжет? Ей из-по него утки выносить?
Ой, ну и дура! И хорошо, что все так, а не иначе.
– Уходите, Глеб Владимирович, – потребовала Ольга ледяным тоном, решив все же его наказать хотя бы за то, что потратила свой выходной на сборы.
Могла бы, между прочим, уехать за город. Там база отдыха открылась невозможно шикарная. Она нашла рекламную брошюру у себя в почтовом ящике и даже звонила туда. Цены пока не взвинтили, вполне приемлемо.
– У нас бассейн с подогревом на улице. Второй в помещении на случай непогоды, – щебетала менеджер по телефону. – Питание по системе «все включено». Массаж пока в стоимости номера. И бронь без предоплаты. Приезжайте…
Она отказалась от перспективы шикарно отдохнуть из-за этого сморчка! Ради своих безумных планов стать его женой. Зачем? Зачем ей это нужно?
– Уходите! – повысила она голос. – Мы с вами больше не знакомы!
– Оля, Оленька, ты меня не так поняла! Я просто не могу пока. Так не могу. Жена погибла, а я во все тяжкие. Это неправильно. У меня траур, а я…
– Уходите! – взвизгнула она. – И я могла бы напомнить вам, Глеб Владимирович, что наши отношения инициировала не я.
Она просунула руку за его спину, нашарила замок и повернула, намереваясь вытолкать старика из своей квартиры. Но он вдруг двинул задом, снова захлопывая приоткрывшуюся дверь, больно схватил ее за руку, заламывая ее за спину, и с силой оттолкнул от двери.
– Я еще не закончил, Оля, – произнес он холодно и спокойно. – Я же сказал, что нам надо поговорить.
Она с изумлением смотрела на свое запястье, на котором тут же появилось несколько красных пятен. Теперь точно синяки появятся! Ее кожа очень нежная, любое неосторожное прикосновение оставляло след. А такой жесткий захват сто процентов повлечет синие пятна.