Бастард 2 (СИ)

— Пей. Впервые убил?
— Да…
— Ты хорошо держишься.
— Правда?
— Конечно, меня трясло неделю, есть не мог. — Сказал Орландо натянуто улыбаясь и хлопнул парнишку по плечу.
Ложь далась на удивление легко. У него не было времени рефлексировать первое убийство, Серкано сразу спустил второго бандита, а затем третьего, четвёртого и пятого… Так до тех пор, пока взгляд молодого Орландо не стал пустым, а меч не выскользнул из ослабших пальцев.
Когда Крас уснул, Орландо встал из-за костра и методично добил раненных, зажимая рты ладонью. После оттащил тела в заросли и закинул подальше в кусты. Долго стоял оперевшись о дерево и тяжело дыша, стошнило ещё раз. Организм выводит яд, кожа покрыта липким потом, мышцы мелко трясутся.
Странно, если их обоих травили, то почему на мальчишку яд не подействовал? Орландо оглянулся на костёр, на фигурку Краса, скрючившуюся у огня. Если подумать, он знал основы боя на мечах и размахивал довольно уверенно. Только работу ног игнорировал… есть в нём что-то странное и довольно знакомое, кажется, Орландо уже видел похожих детей…
Позади, за деревьями и кустами вспыхнул свет, красноватый с переливами. Орландо развернулся, хватаясь за шпагу и застыл, глядя на идущую к нему женщину. Черноволосая, с широкими бёдрами, красиво вылепленными плечами и высокой грудью, прикрытой локонами. Лицо хищно-прекрасное, с огромными глазами и аккуратным носом. Взгляд прикипел к выточенным линиям живота, мягкой кожи и отсутствующему пупку.
Незнакомка тихо засмеялась, прикрыв рот кончиками пальцев, запрокинула голову, демонстрируя идеальную шею.
— Ах, вот и ты, тот самый мальчик, о котором я столько слышала. Должна признать, я не разочарована. Какая стать, сила и ярость! Сколько ярости! Да ты буквально кипишь!
Орландо и правда ощутил, как закипает, но далеко не от ярости. Женщина подошла в упор, провела ладонью по щеке и от прикосновения тело прошибла раскалённая молния. Орландо ухватил за талию, а женщина рассмеялась и упёрлась руками в грудь.
— Ах, сладкий, увы, не сейчас… но мы скоро встретимся.
— Кто ты? — Прохрипел Орландо, чувствуя, как она выскальзывает из хватки и растворяется утренним туманом.
— Лилит…
Наваждение пропало, Орландо тряхнул головой моргая, прижал ладонь ко лбу. Глубоко вдохнул и выругался, должно быть яд не до конца выветрился. Опустил взгляд на грудь и в полумраке разглядел на коже отпечатки ладоней.
  
Глава 19
 
Свет факела выхватывает низкий потолок и влажные стены из гранитных блоков. Луиджину ведут зажав между двух стражей в синих плащах. Понтифик держится позади, рядом с кардиналом в чёрной рясе, подпоясанной красным шёлком. Руки девушки связаны за спиной, а на шею накинута петля, успевшая натереть кожу до ссадин. Волосы растрёпаны, а полы платья заляпаны грязью. Она шагает ощутимо припадая на правую ногу и ударяясь плечом о стену. Нижнюю губу закусила до выступающих капель крови, сбегающих по подбородку и срывающихся на грудь.
— Мы под бывшим папским дворцом. — Сказал Урбан в затылок пленницы. — Да, раньше тут было получше.
— Зачем я вам? — В который раз спросила Луиджина. — Я не знаю где Орландо!
— О, девочка-девочка, мы уже знаем или вот-вот узнаем где он. — Ответил понтифик. — Нам нужна именно ты, а не то что ты знаешь. Сам факт твоего существования, как подарок!
— Я не понимаю…
Папа Римский протиснулся мимо охраны, ухватил девушку за шею и толкнул в стену. Заглянул в затуманенные глаза и сказал вкрадчиво:
— Ты думаешь, мы простили? Ты думаешь, мы забыли? Мальчишка будет страдать, невыносимо! В этом ты нам и поможешь.
— Сомневаюсь, что у меня получится даже замахнуться на него…
— О, этого не потребуется.
Коридор расширился в круглый зал с купольным потолком. Выложенным глазурью и освещённым масляными лампами. Свет отражается от плиток, играет по полу «водяными» бликами. В центре на алтаре покоится гранитный гроб. А на его краю сидит обнажённая женщина с длинными чёрными волосами.
Папа Римский подтолкнул Луиджину к ней. Девушка охнула и рухнула под ноги незнакомки. Вскрикнула от острой боли в бедре и колене.
 
— Держи, Лилит. — Сказал Урбан, морщась. — Делай, что должно.
Глаза бывшей мечницы расширились: Лилит? Первая женщина, единственная созданная Богом, само совершенство. Матерь зла и нефилимов. От позы и выражения лица черноволосой разит похотью, но глаза источают холод тысячелетий. Она соскользнула с гроба и плавной, танцующей походкой подошла к Луиджине. Села и, подцепив подбородок двумя пальцами, вынудила поднять взгляд.
— Ах, миленькая, — проворковала Лилит, поворачивая голову пленницы и любуясь чертами лица, — как же тебе не повезло.
— Демон… — Прохрипела Луиджина, выворачивая глаза и силясь рассмотреть понтифика. — Вот какой теперь Ватикан?!
— Она, в первую очередь, творение Божье. — Отрубил Урбан. — За помощь получит прощение, так сказал Бог!
— Да-да, — протянула Лилит, помахивая кистью, будто отгоняя муху, — прошу, оставьте нас. Вам не положено видеть… это.
Папа Римский и охранники сдержанно поклонились и скрылись в коридоре. Прикрыв за собой неприметную дверь. Демоница взяла девушку под руку, подняла без видимых усилий и повела к гробу.
— Что… зачем? — Пролепетала Луиджина, чувствуя, как сознание закручивается в вихре непонимания и растерянности.
— Ты не поймёшь, да и тебе не понравится. — Сказала Лилит, тоном, не терпящим возражений. — Залазь.
Луиджина подчинилась, прежде чем осознала приказ. Камень обжигающе холоден и шершав, гроб выдолблен из цельного блока. Грубо и на скорую руку, с глубокими бороздами от долота. Лилит уложила, надавив на грудь.
— Чей это гроб? — Пролепетала Луиджина.
— Никто не знает. — Ответила Лилит, садясь на край и закидывая ногу на ногу. — Церковники раньше думали, что именно в нём лежал Иисус. Однако, эта штука куда древнее. Значительно древнее! А его чудотворные свойства и сейчас впечатляют.
— Нож. — Пробормотала Луиджина, проводя пальцами по сколам на стенках гроба.
— Что?
— Эти отметины, их сделали ножом… весь гроб выдолбили им.
— Хм… — Протянула Лилит, задумчиво вскинув бровь.
Поднесла запястье ко рту, замерла на миг и решительно вонзила зубы. Кровь брызнула толстыми струями, упала на края гроба и полилась внутрь. Демоница поморщилась и вытянула руку над Луиджиной, сжимая и разжимая кулак. Девушку парализовал вид густой и ярко-красной жидкости, пропитывающей одежду и наполняющий саркофаг, как ванну.
— З-зачем?
— Девочка, тебе не надоели эти вопросы? — Буркнула Лилит. — ОН обещал, если я сделаю это, то вновь смогу рожать. Ты женщина, должна понять.
— Я ничего не понимаю… — Пролепетала Луиджина.
Лилит пожала плечами и напрягла руку, усиливая поток из прокушенного запястья. Лицо демоницы побледнело и осунулось, в уголках глаз и у рта проявились морщины. Она покачнулась и облокотилась о край саркофага локтем, застыла, уронив пышную гриву чёрных волос на грудь пленницы. Тяжело дыша подняла голову и взглянула в глаза, криво ухмыляясь.
  
Глава 20
 
В город вошли с первыми лучами солнца, переговорив со стражниками. Франка и славянского мальчишку долго не хотели пускать, но вскоре смирились. Лазутчики не шастают с детьми и тем более не выглядят так вызывающе. Свою роль сыграла и горсть монет, исчезнувшая в ладони старшего стражника.
Крас шагает вертя головой и глуповато раскрыв рот, во все глаза глядя на высокие дома из желтоватого известняка. На людей, одетых так красочно, что можно принять за князей и дивных животных. Вдоль улицы тянутся желоба с бегущей водой, а между крыш натянуты полотнища. К стенам жмутся мелкие лавки, а в толпе снуют лоточники. С высокой башни вдалеке голосит муэдзин. Пахнет терпкими специями, кофе и жареным мясом.
 
Орландо идёт медленно, кошель спрятал под рубаху, подвесив на шею. Левая ладонь лежит на навершие шпаги, а правая зацепилась большим пальцем за пояс. Прохожие бросают на него косые взгляды, кто-то задерживается, разглядывая внаглую, как диковинного зверя. Тёмно-бронзовый загар ярко контрастирует с голубыми глазами и выцветшими волосами, придаёт Орландо вид потусторонний и загадочный.