Не дерзи! (СИ)

Оказывается, и не нужно было себя хранить. Нужно было опыта набираться, а не солярку на СТО нюхать и гайки крутить. Ну, что уж теперь. Как говорится, кто на что учился!
Почему единственный мужик, который мне понравился по-настоящему, которому я захотела отдаться, даже без признаний в любви, ухаживаний и прочей чешуи, отскочил от меня, как от прокаженной? Я же ничего у него не просила: ни денег, ни кольца обручального, ни отношений...
Чего он испугался?
Как такое пережить?
По законам жанра, я должна была уйти в закат с гордо поднятой головой. Конечно, это было бы правильно. По крайней мере, это хоть немного успокоило бы мою подбитую девичью честь. Уйти навсегда и забыть этого ужасного омерзительного мужика! Потом найти себе хорошего правильного парня, который почтет за честь стать моим, возможно не единственным, но первым. Надо же с кого-то начинать? А быть может, у нас была бы такая любовная любовь, что на этом парне бы все и закончилось. Мы бы поженились, нарожали детей, а об Огневе Антоне Викторовиче я бы и не вспомнила никогда.
Да разве забудешь такое? Если бы можно было все вернуть назад. Откуда он взялся на мою глупую голову? Не нужно было кофием его обливать и дерзить у шинки, поехал бы он дальше по другим бабам на своем шикарном "Мерседесе". И вот я теперь здесь... С ним...
О чем Антон хочет поговорить? Я решила задержаться ненадолго и все же выслушать его. Он должен объяснить мне причины своего поведения, а мне нужно высказаться. Я не хочу до конца своих дней ломать голову над всем тем, что между нами произошло, копаться в этом самостоятельно разыскивая ответы на свои же вопросы. А потом ругаться в пустоту, высказывая свои боль и обиду образу человека, а не ему самому. Так и чокнуться же можно?
Представляете, у этого богача есть гардеробная! Одежда моего брата уместилась бы в две сумки из «Ленты». И это вместе с зимней. А у бородатого одних белых рубашек было штук пятьдесят! Зачем ему столько? Я понимаю, несколько, или с разным принтом, или разноцветные. Но они же все ОДИНАКОВЫЕ!
Антон все же дал мне свою одинаковую рубашку и показал, где можно умыться. Это не ванная! Это же музей какой-то! Джакузи, душевая кабина в углу, зеркало во всю стену, плитка какая-то умопомрачительная и везде лампочки, лампочки, как будто новый год на носу!
Оставшись одна, я наплакалась всласть. Даже как-то хорошо и спокойно стало. В такой шикарной обстановке плакать как-то неправильно. Тут и помереть не стыдно.
Еле как разобралась, как кран включается. Хоть бы не сломать тут ничего. Интересно, та ваза, что я разгрохала, тоже дорогая была? Да ваще пофиг! Я так была зла и обижена, что мне уже было все равно. Ему же не стыдно за свое поведение? Ну, а мне чего стыдиться? Еще купит! Сто штук! Не экономит он на своих бабах? Пусть начинает! Экономит, копит...
А мне мои нервы кто вернет? А гордость и честь? Это вам не вазочки! Их ни за какие бабки не купишь!
Антон снял с меня колье. Аж дышать стало легче! Показал, как замочек открывается, снова уговаривал себе оставить! А меня уже не надо уговаривать! Я уже ничего ворачивать не собираюсь! МОЁ! Я вообще-то теперь без мобильника, и платье он мое опять порвал. Даже не мое, а подруги! Это что за мода такая на людях одежку рвать? Хороши мы оба. Одна вазы колотит, и людей, а второй платья дерет почем зря. Так никаких денег не напасешься.
Я умылась, пригладила растрепанный, как у белки хвост, элегантным движением отбросила его за спину. Волосы назад, грудь вперед, нос повыше!
Когда я пришла на кухню, цокая каблуками, где все было таким же богатым и стильным, как в ванной и в спальне, Антон курил, открыв окно. Это я еще остальную квартиру не видела. Там, наверное, тоже дворец? Может, и не увижу. Больно надо! Я сюда не на экскурсии приехала.
Антон оделся тоже. Ну, как оделся... Штаны натянул, и все. Что-то мне подсказывало, а точнее, бугор между его ног, что он даже трусы не надел.
Да я просто случайно ТУДА посмотрела! Что уже и смотреть нельзя?
 
Мы с ним выглядели сейчас, как любовники. Я в его рубашке на голое тело, он тоже не совсем одет. Как будто мы утомились в постели, проголодались, набросили на себя первое, что попалось под руку, и решили перекусить, чтобы потом продолжить. Или бы прямо здесь продолжили, если бы нам было невтерпеж.
Только никакие мы не любовники. Точнее, любовники мы никакие. Я не умею, а этот не смог с перепугу.
По крайней мере, Огнев поступил честно. Он не хватает все без разбора. Он знает, что ему нужно, а что нет. Лучше так, чем если бы он мне лапши на уши навешал, воспользовался и выбросил. Если бы ему было все равно на меня, он бы не предложил остаться и поговорить. Извинился бы и выпроводил поскорее. Значит, не все так плохо?
– Ну, и где мой ром? – командным и нетерпеливым тоном поинтересовалась я. Кажется, это называется "капризным"?
– Сейчас, Настюша,– засуетился Антон.
Настюша? Мне не послышалось? Он снова меня так назвал? Это откуда взялось? Я же Настей была всю дорогу? Хм, интересненько, Антоша.
Он затушил окурок и начал шуршать по шкафам. Я уселась на стул, закинув ногу на ногу, и ждала, разглядывая интерьер. Я же в гостях? Пусть ухаживает! Впрочем, знаем мы уже ихнее гостеприимство. Так себе, правда? Вот и я не советую! Даже одну звезду бы не поставила.
– Люся, а что у нас на ужин? – без зазрения совести спросила я.
Ну, а что? Я не ела сегодня. В гостях обычно кормят! Особенно, если еще и поят. Бывает наоборот. А вот, наоборот, не бывает. Я, конечно, выпивоха, но без закуси – это уже пьянка какая-то а не разговор. А мы же тут разговоры говорить собрались, обсуждать чего-то.
– Сегодня ужин не предусмотрен! – расстроила меня Люся. – Людмила ничего не приготовила.
Кто-о-о?
– Э-э-это моя домработница! Она старая и некрасивая! – поспешил сообщить Антон, не дав мне возможности даже вопрос задать.
– Да мне уже все равно! Ясно тебе? – скорчила я ему злобную рожу. – Люся, а что есть в холодильнике?
– Люся, заткнись! – приказал Антон. Наверное, ему надоел наш с ней диалог. – Настя, открой, и посмотри сама, что там есть! – указал он мне рукой на холодильник.
Все? Я больше не Настюша? Я уже настроилась на пожрать, поэтому подняла жопу со стула и пошла к высоченному блестящему шкафу. Распахнув его дверь, я чуть не присвистнула от восторга. Холодос был просто битком! Тут только сыра было четыре вида! Здесь было все, что только можно было представить! Понятно, почему он Люсю заткнул. Да она бы до утра перечисляла провизию. Зачем Антону столько еды, если он один живет? Тем более, что он за фигурой следит. Хорошо следит, между прочим. Обалденная у него фигура! Ладная, складная, подкачанная! Любо-дорого смотреть! Даже хорошо, что он футболку не надел. Полюбуюсь хоть еще маленечко, раз трогать нельзя.
– Бери, что хочешь, не стесняйся! – раздался голос мужчины за моей спиной.
Да я так-то и не стесняюсь. Не последний же сухарик отжать собралась!
Я так увлеклась разглядыванием жратвы, что сама не заметила, как с головой оказалась в холодильнике. Я как раз изучала самую нижнюю полку, наклонившись вперед. Рубашка на моей заднице задралась. Я обернулась к Антону, а он, кобель бесстыжий, прямо туда мне и заглядывает. И голову немного на бок наклонил, чтобы лучше было видно.
Что-то интересное на жопе у меня? Похудела уже от голода? Или прилипло к ней что-то? Ну, смотри, смотри! Раз больше не можешь ничего! Мне же не жалко! От меня не убудет!
– А ты что будешь? – укоризненно изогнув бровь, спросила я у него.
 
– Я все буду... – задумчиво ответил мужчина. – А? Что? – очнулся он, подскочил на месте, тут же выпрямился и отвел взгляд. – Можно бутерброд... Любой.
Я была не на диете, поэтому начала хватать все подряд. Икру красную, колбасы сырокопченые, сыры с плесенью и без. Клубника? Это как я ее сразу не заметила?
Антон молча наблюдал, как разоряют и грабят его припасы. Пусть только вякнет что-нибудь!