Пальмы в снегу

– Конечно, – вступил Килиан. – Чемодан Хакобо забит хамоном, чоризо, орехами, консервированными персиками и, конечно, маминой выпечкой. А еще мы везем длиннющее письмо от нее, которое она запечатала при мне семью печатями, чтобы никто больше не смог его вскрыть.
– Отлично.
Оставшуюся часть пути все молчали. Мечтали поскорее добраться до места, и даже Килиан уже не испытывал детского воодушевления, что овладело им поначалу. Что до Хакобо, он знал: чувство новизны скоро улетучится, все сведется к работе на плантации, ожиданию выплат, вечеринкам в городе и стремлению поскорее вернуться домой, чтобы отдохнуть, – и так по кругу, от контракта до контракта. И все же, когда судно повернуло к порту, он не сдержал улыбки:
– Эй, Килиан, мы подходим к бухте Санта-Исабель. Не проспи самого интересного. – Его глаза сверкнули. – Не важно, понравится тебе здесь или нет, останешься ты на два года или на двадцать, влюбишься в остров или возненавидишь его, – смотри во все глаза – этот образ никогда не сотрется у тебя из памяти. Никогда!
 
Глава 3 
 Зеленый остров
И правда, прибытие на Фернандо-По навсегда врезалось в память Килиана. Когда судно подходило к острову, он разглядел пляжи, омываемые бирюзовыми волнами, и бухточки, где буйная растительность подступала к песку. Столько оттенков зеленого он еще никогда не видел – начиная от бледной, нежной зелени первых побегов и молодых плодов до глубокого, насыщенного цвета джунглей. Странное чувство посетило его – чувство покоя и свежести, и в то же время – силы, исходящей от плодовитой земли.
Гавань Санта-Исабель напоминала зеленую подкову с белыми пятнышками домов среди пальм. Килиан уже знал, что район к востоку от гавани называется Пунта-Фернанда, а к западу – Пунта-Кристина. Живописный пик вдали, укутанный туманом, живо напомнил ему вершину, господствующую над Пасолобино.
– Нас высадят вон туда! – показал на небольшой бетонный причал Хакобо. – Я слышал, что в Пунта-Кристина собираются строить порт. Здорово, потому что здесь не очень удобно.
К судну подошло несколько лодчонок, чтобы забрать пассажиров и груз. Аромат какао и кофе, гардении и жасмина смешивался с запахом селитры и еще чего-то незнакомого.
– Какая жара! – пожаловался Килиан, стирая капельки пота со лба. – И сколько здесь зелени!
– Ага, – подтвердил Хакобо. – Если воткнешь в землю палку – она прорастет.
На причале темнокожие мужчины переносили на плечах мешки с углем, ящики и корзины. Легко было представить, какой хаос здесь творится во время сбора урожая, когда для погрузки привозили сотни и сотни мешков с кофе и какао.
– Хосе будет ждать нас вон там, – сообщил Антон, кивком показав на тропинку вдоль стены, за которой виднелись крыши домов. Он забрал у Килиана чемодан и крикнул в никуда: – Эй, вы! Сюда!
Кто-то из темнокожих повернулся в их сторону.
– Не слышали, что я сказал? – Антон повысил голос, направился к ним и передал вещи Килиана, затем указал на багаж Хакобо и Мануэля: – Ну, берите!
Мужчины подчинились, подобрали чемоданы и сумки и вслед за белым проводником стали подниматься по узкому крутому склону, соединяющему пристань с Пласа-де-Эспанья.
– Килиан, а ты знаешь, что этот склон называется «дорогой лихорадки»? – сказал Антон.
– Нет. Почему?
– Говорят, что все, кто на него взбирается, заболевают. Вот сам увидишь.
– Благодаря медицине это уже не так, – вставил Хакобо. – Но еще век назад все, кто приезжал сюда, умирали. Правда, Мануэль? – Мануэль кивнул. – Потому-то сюда отправляли так много экспедиций. Людей не хватало, никто не мог противостоять болезни.
Килиан вздрогнул. Как хорошо, что он родился не в те времена.
– Я сам не видел, но, говорят, лет десять назад тут ходила вагонетка. Правда, Антон? – поинтересовался Мануэль.
– Было такое дело. – ответил Антон, остановившись, чтобы перевести дух. – На вагонетке возили грузы в порт.
Дорогу начали строить в тринадцатом году, чтобы соединить Санта-Исабель с Сан-Карлосом на юго-востоке. Но четверть века назад от идеи отказались – слишком высокие затраты на обслуживание путей в девственных лесах, а вагонетка часто ломалась.
Килиан улыбнулся, живо представив, как игрушечный поезд пересекает крошечный остров: Фернандо-По был длиной в семьдесят километров, а шириной в тридцать.
Склон был довольно крутым, но для привычного к хождению по горам человека – ничего особенного, да и багаж нести не пришлось. Тем не менее отец, которого Килиан помнил выносливым и сильным, запыхался. Вдоль стены, заросшей плющом и эбомбегомбе, белыми цветами, прятавшимися среди больших красных, желтых и зеленых листьев, они добрались до вершины. Перед ними, подобно балкону, выходящему к море, расстилалась обширная эспланада с балюстрадой по краю и стильными фонарями. В самом центре эспланады, окруженные ухоженными клумбами, возвышались особняки в колониальном стиле с балконами и остроконечными крышами.
Килиан с восхищением осмотрелся.
– Это католическая миссия, Ла Каталана, – объяснял Хакобо, показывая на самое красивое здание. – На верхнем этаже там есть бар, потом ты сможешь его исследовать. Слева – собор, вижу, он привел тебя в восторг. Нет, – оборвал он сам себя, – экскурсию мы оставим на потом. Не волнуйся, ты часто будешь наведываться в Санта-Исабель.
Килиан не ответил. Светлые особняки были так не похожи на мрачные каменные дома Пасолобино. Его восторженный взгляд блуждал от здания к зданию, от человека к человеку, от белых полотняных костюмов к пестрым нарядам темнокожих.
– А вон и Хосе! – сообщил Антон, беря сына за локоть. – Ох ты боже мой! Да он взял новую машину! Ну что же, пойдемте. Надо успеть на плантацию до ужина, чтобы познакомиться с управляющим.
Рядом с сияющем черным «мерседесом» стоял улыбающийся чернокожий мужчина, это и был Хосе. О нем Килиан наслушался историй еще дома, в поместье Рабалтуэ.
– Хосе, знакомься, это мой сын, Килиан. Не знаю, знаком ли ты с Мануэлем. Он врач.
Мужчина широко улыбнулся, обнажив белоснежные зубы в кольце седоватой бородки. Он превосходно говорил по-испански, но с необычным акцентом, иногда грассируя и ставя ударение на последний слог на французский манер, что делало его речь немного обрывистой.
– Добро пожаловать в Фернандо-По, масса, – повторил он трижды, кивнув по очереди Килиану, Мануэлю и, наконец, Хакобо. – Надеюсь, путешествие прошло удачно. Багаж погрузили, масса Антон. Мы можем ехать.
– А почему ты не взял «лендровер»? – поинтересовался отец.
– В последний момент у него одна деталь отвалилась, и масса Гарус распорядился взять эту.
– Что ж, неплохое начало.
Хакобо распахнул перед Килианом и Мануэлем заднюю дверцу, изображая услужливого шофера.
– Эта красотка создана для особенных пассажиров, – подмигнув, заявил он. – Папа, ты тоже садись с парнями, а ты Хосе, садись спереди. Сегодня я поведу.