И меркнет свет

– Схватить его, – приказал Паллас паладинам. – Немедленно.
Антон спокойно поднял руки, когда паладины поднялись по лестнице и окружили его на балконе. Он слабо кивнул, едва заметно, и тут Беру почувствовала чье-то присутствие за своей спиной. В этот момент раздался шепот:
– Не двигайся.
Беру замерла.
– Я сниму ошейник, – тихо произнес Илья. – Воспользуйся своей силой, чтобы освободить всех остальных. У причала стоит корабль.
Она поняла, о чем он просил. Воспользоваться силой бога, чтобы вывести всех из резиденции Архона, из цитадели и отвести на корабль? Но может ли она это сделать, не освободив бога полностью?
Девушка не была в этом уверена. Она чувствовала, как бог давит на прутья клетки, сотрясает печать, заключившую его в ней. Использование его сил подпитает его и сделает волю сильнее.
Но прежде, чем она успела сравнить этот риск с перспективой свободы, Беру почувствовала, как пальцы Ильи расстегнули ошейник сзади. Он упал в ее ждущие руки. Тупая боль от металла из божьего огня отступила, а вместо нее на Беру нахлынули эмоции бога. Злость и возбуждение смешались с ее собственными облегчением и страхом.
– Сейчас, – поторопил ее Илья. – Пока паладины заняты.
– Давай, маленькая смертная. Посмотрим, на что ты способна.
Беру колебалась, горячая паника взметнулась внутри нее.
– Мы оба с тобой знаем, что я освобожусь. Так или иначе, – сказал бог. – Можешь спасти своих друзей, пока это еще возможно.
Беру глянула на Эфиру и Гектора. Оба смотрели на Антона на балконе и не видели, что Илья уже занимался их спасением. Если она найдет смелость и сыграет свою роль.
Сделав вдох, Беру встала на ноги и одним движением запястья сломала цепи остальных узников.
Паллас повернулся к ним, и ей показалось, что в его глазах промелькнула тень страха.
В мгновение ока Кхепри и Гектор прижали к земле двух свидетелей, стоявших рядом с ними. Другие действовали не так быстро: Эфира и Хассан яростно боролись с тремя другими свидетелями. Еще двое надвигались на Странницу, стоящую на пороге вестибюля.
– Убейте их! – прошипел Паллас. – Если она не станет мне повиноваться, то убейте остальных.
«Нет».
Не думая, Беру выкинула вперед руку. Сила бога поднялась к поверхности, и свидетели с паладинами замерли посреди движения, а некоторые свалились на пол, не в силах остановить инерцию. Беру поняла, что это она заморозила их.
Глаза Палласа широко распахнулись, его взгляд был прикован к Беру. Внутри нее гудела радость бога. Наконец, наконец, они взяли верх над Палласом. Наконец он боялся того, что они могут сделать.
Ее взгляд привлекла вспышка движения, и она заметила, что Антон отошел от замерших паладинов, развернулся и бросился вон из вестибюля в коридор.
– Куда он? – услышала она вопрос Эфиры.
– На поиски Джуда, – ответил стоящий рядом с ней Илья.
Беру машинально отыскала взгляд Гектора. В ней бушевали страх и ярость, и она знала, что он хочет сделать.
Она слабо кивнул ему:
– Иди.
Гектор кивнул в ответ, прежде чем броситься вслед за Антоном.
Беру снова сосредоточилась на Палласе.
– Убей его, – потребовал бог. Его голос ревом раздавался в ушах Беру.
Она смотрела в холодные голубые глаза Палласа и чувствовала, как внутри нарастает ненависть бога. Вместе с ней пришло желание использовать божественные силы против Палласа так же, как он множество раз заставлял ее использовать их для него.
Девушка чувствовала, что теряет контроль. И, судя по страху в глазах Палласа, он тоже это понимал.
– Беру, – позвал Илья за ее спиной. В его голосе звучала тревога.
Причал. Корабль. Нужно всех туда отвести. Но внутри нее все еще бушевал бог, наполняя ее разрушительным желанием сломать Палласу шею. Сделать это так легко.
Крепко зажмурившись, Беру ослабила хватку на силе бога, чтобы та не могла взять над ней верх.
Свидетели и паладины ожили, внезапно снова обретя способность двигаться.
– Цепи из Божьего огня! – рявкнул Паллас. – Быстрее!
Свидетели и паладины снова бросились в атаку, окружив Беру и остальных. Они были безоружными. Беззащитными.
Беру была их единственным шансом на спасение.
«Ты – Беру из Медеи», – сказала она самой себе и снова потянулась за силой бога. Шлюз открылся, и воля бога пронеслась по ее телу. «Ты – Беру из Медеи».
Она потянулась к чему-то, к чему угодно, что послужило бы ей якорем, и воскресила воспоминание из потаенного уголка разума. Лицо Гектора в темноте. «Я тебя прощаю, – сказал он. – Я не хочу, чтобы ты умирала».
Беру удерживала это воспоминание, хватаясь за него, словно за спасительный канат, и снова потянулась за силой бога, сопротивляясь ярости, которая пришла вместе с ней. Девушка выкинула вперед руку, и из ладони вырвалась сила, подобно волне, врезаясь в стены вестибюля и разбивая окна.
Она подхватила осколки стекла в воздухе, подвесив их и нацелив острия на каждого из свидетелей и паладинов.
Воля бога вопила в голове девушки, грозя поглотить ее.
На другом конце комнаты глаза Палласа полыхнули яростью.
– Сейчас! Убей его!
Беру наклонилась вперед и уперлась руками в холодный мраморный пол. Каждый дюйм ее требовал разорвать Палласа на части. Но она могла лишь оставаться неподвижной и бороться.
– Илья, – ахнула она. – Ошейник.
– Что? – Он присел рядом с ней.
– Когда я скажу, – попросила она и, схватив с помощью силы бога всех друзей, потянула.
Мир завертелся. В лицо Беру полетел песок, вокруг нее бушевал водоворот из грохота волн и криков. Но она была не в силах пошевелиться, едва могла мыслить из-за рева бога. Он наполнил ее тело, просочился сквозь узы Палласа и захватил власть. И Беру была бессильна против него.
 
15. Джуд
Кровь, словно дождь, стекала на ковер гостиной, где на коленях стоял Джуд. Он уже потерял счет порезам, нанесенным свидетелями, а его подбородок покрывали свежие синяки.
Свидетель со шрамами поднес кочергу к потрескивающему пламени камина на другой стороне комнаты. Джуд помнил, как встретился взглядом с этими холодными серыми глазами поверх скрещенных мечей. И помнил, как тот валялся кровавой грудой в руинах Бехезды в их последнюю встречу.
Кажется, свидетель тоже это помнил, судя по тому, как явно он наслаждался болью Джуда. Медленно повернувшись, он направился к паладину, помахивая раскаленной кочергой.
– Скажи нам, где пророк.