После эпилога

– Пожалуйста, оставь меня в покое, – шепчу еле слышно.
Мужчина таращится на меня безмолвно. Он сильно шокирован.
А я просто обхожу его и наконец-то попадаю в свой вагон. В свою жизнь.
Лука
Охуеть.
Я выдыхаю с шумом и почти рыком. Провожу растерянно по волосам и матерюсь на весь тамбур. Да какого?? Что это вообще было? И зачем?! Расхаживаю вперед-назад еще минуту точно. Сердце работает так, словно я кросс сдаю. Мне кажется, эта девушка меня доконает. Что это у неё за способности такие, блять?!
Психую и возвращаюсь в свой вагон. Падаю на кресло и прикрываю глаза. Тру переносицу, ощущая как пульсирует в висках. Я правда не понимаю…
Себя, наверное, в первую очередь.
Во что мы вообще с ней ввязались? И почему она усердно делает вид, что ей плевать?
Ни фига подобного, Аня. Вообще ни фига…
Помолвлена.
У меня в груди сжимается от этой мысли. Да пускай. Боже, да пускай. Что прав не имеет что ли? Помолвлена и помолвлена. Что с этого, Лука, господи? Вы просто общались. Всё, что было – случайность. Да, определённо искра между нами проскочила и если она помолвлена, то, конечно, чувствует себя плохо из-за этого…
Блять, она реально помолвлена?
Распахиваю глаза и пялюсь в потолок. Анализирую последние несколько часов своей жизни. Но она не вела себя, как помолвленная девушка. Не знаю, были знаки… Конечно, она их пыталась скрыть, но они были. Не похожа она на девушку, которая бы будучи в отношениях заснула на плече другого. Помолвленная вообще бы всего этого не допустила. А Аня, позволяла мне. С опаской, да. Но тоже этого желала…
Не верю ей. Не помолвлена, думаю.
В конце концов, почему кольца нет тогда?
Мимо меня проезжает тележка с напитками и я покупаю бутылку воды. Жадно пью, чтобы прочистить мысли. Откидываю бутылку на соседнее кресло, где сейчас должна сидеть эта девушка. Я хотел этого, но чёрт…
Опустил голову, пялясь на свои “Найки” в каком-то внутреннем отрицании. Она сумасшедшая. И если помолвлена и если… выдумала это. В любом случае. Во втором даже ещё больше. Свалилась мне на голову и всё в ней перемешала. Ну, что за пиздец?
Всё, выдыхаю. Хватит уже. Было интригующе с ней. Она права – занесло. Но что дальше? Ни о чём всё это. Пускай уже едет в свой Подольск, а я…
Твою же мать.
Я не нажимаю на кнопку двери, а бью по ней. Как я здесь оказался? Пролетаю тамбур в два шага. Прохожу ещё одни двери и иду уверенным шагом к её месту. Поезд раскачивается, но я непоколебим. На хрена я иду к ней?
Потом.
Мне нужен финал, чтобы знать ответ.
Я сжимаю кресло, в котором сидит девушка, и склоняюсь над ней. Аня не ожидала, тихо пискнула.
– Лу-ука… – её голос задрожал.
– Надо поговорить, – отрезаю грубовато, потому что всё еще зол на неё.
Но стоит посмотреть ей в глаза, как я замечаю, что они блестят от слёз. Девушка быстро отворачивается и утирает щеки. Хочет скрыть, но… поздно. У меня ком в горле образовывается. Охренеть, я не ожидал.
И наплевав на всё… опускаюсь на корточки перед ней. Прямо на проходе. Её глаза с удивлением возвращаются ко мне. Всё еще блестят. Я беру её за руку и заостряю взгляд на безымянном пальце, где должно быть кольцо. Мягко поглаживаю это место, чувствуя как оно покрывается мурашками.
– Я здесь… – дарю ей успокаивающий взгляд. – Я рядом.
    
Глава 7
Анна
Я в потрясении смотрю на мужчину, который по какой-то неведомой причине вернулся ко мне.
Снова здесь. Рядом.
Он успокаивающе сжимает мою руку, но от всего происходящего мне становится лишь хуже, потому что все пялятся на нас. Лукман Тавади и так сам по себе привлекает внимание, а тут ещё и такое… трудноописуемое для моего сердца, но заголовки первых полос точно бы нашли этому самое красноречивое заявление. Только я не о таком. Где-то в глубине, конечно же, приятно что такой мужчина сейчас буквально у моих ног, но я… не хочу, чтобы это видели все. Чтобы все об этом говорили, господи!
Я сейчас слишком уязвима.
– Не здесь, – шепчу умоляюще, вспоминая, что он хотел поговорить.
Разжимаю наши пальцы и встаю. Лука тоже поднимается, чтобы пропустить меня. Я глубоко дышу, но это не помогает учащенному сердцебиению и нервному тику, которые накрыли меня. Несусь по проходу, обратно в тамбур. Стараюсь не замечать всех этих взглядов и… прочистить собственный. Но с появлением Луки слёзы как с катушек слетели. Как будто бы ему нужны мои слёзы, бо-оже.
Это даже унизительно, что он увидел. И эта мысль доставляет мне жуткий дискомфорт, она злит меня.
– Зачем ты пришел? О чем хочешь поговорить?! – я резко разворачиваюсь к нему, стоит нам обоим войти в тамбур.
Двери с обеих сторон закрываются и это создаёт хоть какую-то иллюзию уединения.
– Ань… почему плачешь? Извини, если…
– Остановись, – молю. Я не хочу, чтобы он думал, что эти слёзы из-за него! Из-за многого.
Начинаю расхаживать по тамбуру, потому что изнутри колотит.
– Не хотел тебя обидеть, – Лука игнорирует мою просьбу. – Чтобы там ни было, но ты человек и имеешь право на любые эмоции.
Чтобы там ни было.
Меня сейчас разорвёт. Я так запуталась. Я в этой путанице погибаю. И этого никто не должен видеть. И уж тем более не он – не Лукман Тавади.
Но вопреки собственным убеждениям, я останавливаюсь перед окном, отделяющим нас от метели, и… сжимаю ресницы до хруста. А под ними плачу… Да так сильно, что всё, что я пытаюсь удержать внутри, прорывается сквозь всхлип. Это фиаско, блять.
– А-аня…
Луке требуется меньше секунды, чтобы оказаться позади меня. Мужчина настойчиво разворачивает меня к себе, а я из последних сил упираюсь. Всхлипываю и шлю его к чертям. Это какой-то психоз, честное слово.
– Тише, – сжимает мои плечи своими крепкими ладонями. – Я не отпущу, слышишь? – хмурится и пытается встретиться с моим взглядом, но я усердно отвожу его. – Иди сюда.
Он мягко обнимает мой затылок и притягивает к себе. Я правда пытаюсь упираться, но стоит моему носу коснуться его груди, как меня прорывает… Очень и очень громко, от чего мне очень стыдно. Я заливаю футболку Луки слезами и обнимаю его заботливое тело в ответ. В его объятиях и за шумом поезда всхлипы немного глушатся, поэтому я надеюсь, что этого не слышно в вагоне.
– Всё будет хорошо, Ань, – он мягко массирует мою голову и сжимает талию. – Я понимаю. Ничего страшного, что так. Ни о чём не думай, окей?