Два билета из декрета

Я сделала шаг вперед, отставила ногу в сторону и, чеканя каждое слово, пропела с выражением:
- По полям, по полям
Синий трактор едет к нам.
У него в прицепе кто-то песенку поет!
А ну, малыш, давай!
Попробуй отгадай,
Кто же, кто же, кто же, кто же
Песенку поет?!
Му-му-му-му-му-му!
- Там еще два куплета и припев, Екатерина Сергеевна. Но суть вы уловили.
Судя по ошалевшему взгляду тощей вобляди, она прониклась. Я была хороша. Не ВИА ГРА, конечно, но на кастинг Ленинграда очень бы подошло. Пела я красиво, с чувством растягивая гласные звуки: не зря в школе два года в хоре оттарабанила.
- И это только один мультик. А их в жизни декретницы бывает до ста в день. Плюс тысяча рецептов перетертых кабачков, чтобы наследник налегал на овощи, и еще миллион лекарств, с точной дозировкой и инструкцией, какие глотать, какие втирать, какие в уши капать. У меня много с чем обстоят дела неважно. С головой, к примеру, раз я пришла сюда после декрета и хотела честно работать и приносить пользу нашей фирме. Но вот память моя вашу на повороте обгонит, размажет и вынесет. На этом я откланиваюсь.
Я развернулась и, прежде чем навсегда покинуть это отвратительное здание, посмотрела на своего несостоявшегося шефа. Расслабленная поза сменилась на заинтересованную. Вся его фигура подалась вперед, он замер, слегка приоткрыв рот, и, что уж совсем странно, Виталий Геннадьевич смеялся. Тихо, почти неслышно, но ребячливо и очень заразительно.
На улице было по-осеннему свежо. И очень спокойно. Я ощутила, как порыв ветра подул мне в лицо и растрепал так старательно уложенные Анфисой волосы. Плевать. Бардак на голове был созвучен бардаку в мыслях. Стало понятно, что я смогу вернуться в Мельницу только для того, чтобы забрать свою трудовую книжку и плюнуть на дверь Игнатова В.Г. Или этой его змееватой подружки, чтоб ей Рикки-Тикки-Тави клыки обломал. На нее я злилась больше, чем на него. И на себя злилась тоже, хотя и не понимала почему.
Мой офис, теперь уже бывший, находился на пересечении двух крупных проспектов, но до ближайшей остановки нужно было идти метров двести. То есть до звезды как долго. Я же мечтала поскорее попасть домой, завернуться рулетиком в плед, включить максимально сопливый фильм и растворить свое горе в огромной пачке крабовых чипсов.
Потянувшись в карман за телефоном, я замерла, когда услышала знакомый голос:
- На Дерибасовской хорошая погода, гражданочка?
На парковку фирмы зарулила наша машина, из окон которой вывалились довольные рожи Олега, Анфисы, Мишки и Вари.
- На Брайтон-Бич опять идут дожди!!!
Не предупредив и даже не спросив, насколько это удобно, Олег решил забрать меня с работы, и это было настоящим чудом. Я кинулась ему на шею, как только он вышел из авто. От мужа пахло смолой, полынью, хвоей – домом.  Анфиса, сидевшая сзади с детьми, выставила вперед руки с поднятыми вверх большими пальцами.
- Все прошло хорошо? – хрипло спросил Олег и поцеловал меня в макушку.
И этот поцелуй затмил собой все на свете. И тираннозавра Брикс. И беременную кофту. И обозленную на весь мир Гадюку Кобровну. И даже странный, совершенно нелепый случай в архиве, который, как стало казаться, произошел не со мной, а с кем-то другим.
- Все прошло даже лучше, чем я думала.
Я села в машину, и меня, словной тёплым бризом, накрыли вопросы подруги, смех Вари, деловые указания Мишки. Они перебивали друг друга, стараясь первыми получить хоть немного внимания.
- Домой? Или сначала за чебуреками? - спросил Олег, когда я наконец пристегнула ремень.
- За чебуреками.
Он завел мотор, но прежде чем машина двинулась с места, я оглянулась, чтобы на прощание посмотреть туда, где я когда-то работала и верила, что смогу быть полезной, известной и очень богатой. В паре метров от меня, внимательно сверля взглядом весь наш цыганский табор, стоял Игнатов Виталий Геннадьевич.
Он был суров, красив, недосягаем, как острые пики Эвереста. Наши взгляды столкнулись, и он не отвел глаз в сторону. Я с удовольствием подумала, что это третья и последняя моя встреча с властным офисным пластилином, и, повинуясь странному чувству, открыла окно и показала несостоявшемуся боссу средний палец.
Он удивленно поднял бровь и скрестил руки на груди, так, словно не считал нужным хоть как-то прореагировать на мое ребячество. Это напускное равнодушие разозило меня еще больше. 
И тогда я, не понимая, что именно на меня нашло, четко и внятно выговаривая каждый слог, произнесла на прощанье:
- Пош*л… На… Х*й!
Именно в этот момент, словно афганский флешбек, в моей дурной голове взорвалась мысль: «Сотовый телефон! Я так и не подняла с пола архива свой сотовый телефон!!!»
    
Глава 4. Свекровь в аренду, дорого
Поздравляю тебя, Шарик, ты балбес!
Простоквашино
Я сонно вытянула ногу из-под одеяла и тут же засунула ее обратно. Пока ты прячешься в кровати, утро официально не началось. А значит дети, глажка белья и сырники, томно румянящиеся на сковороде, подождут еще пару минут. Лицо Олега склонилось надо мной, но я сделала вид, что умерла. Муж слегка боднул меня головой и рассмеялся, когда я по-шпионски открыла правый глаз, чтобы рассмотреть обстановку.
- Вставай, Годзилла, - раздалось над ухом, - время крушить Нью-Йорк.
- Не хочу быть Годзиллой, не хочу вставать, сегодня я принцесса.
- Серьезно? Милая, принцессы не орут так на наследников и законного мужа, как ты вчера. Надо как-то записать тебя на телефон.
- Себя запиши, - расстроенно буркнула я и вылезла из кровати. Нежиться рядом с Олегом теперь не хотелось. По крайней мере, не в момент, когда он ставил под сомнение мои родительские таланты. Я демонстративно повернулась к нему спиной и стала натягивать на себя халат, так кстати забытый мною на кресле.
- Ладно, принцесса, - Олега явно веселила моя обида, - надевай свое лучшее бальное платье, пойдем пировать в ближайшую таверну.
Печаль как ветром сдуло, и я, не до конца веря в услышанное, радостно сжала кулачки. Уж не первое ли апреля наступило в нашей провинции? Оглянулась, чтобы убедиться, что муж не шутит. Олег развалился на двух подушках и читал новости с экрана своего мобильника. Выглядел он при этом очень серьезно и основательно.
- Типа свидание? – робко спросила я из-за плеча. Олег кивнул. - С детьми?
Он отрицательно покачал головой. Все во мне вскипело от удовольствия. Наш последний семейный поход в кафе прошел… по-семейному. Еду заказывали, даже не заглянув в меню, раза три подгоняли официантку, молясь о том, чтобы она не плюнула нам в кофе, жевали на ходу и по очереди, пока второй сдерживал Варвару-Крушилу. Мишка уже большой настоящий человек, и «выходы» с ним перестали вызывать во мне нервический тик, но вот младшая до сих пор вела себя несносно. Всякий раз дочь пыталась скинуть посуду со стола, надеть себе на голову кадку цветов и докопаться до очаровательной влюбленной парочки, пришедшей на свидание. Не удивлюсь, если после наших визитов все бездетные девушки в радиусе пары метров вешали себе на шею ожерелье-оберег из презервативов, а персонал кафе орошал углы и стены зала святой водой.