Масоны. Как вольные каменщики сформировали современный мир

Наиболее удивительно то, что ложа в Тоннере, родном городе д’Эон, считала ее своим полноправным членом. В августе 1779 года «Великий восток» не согласился ее принять, что вызвало возмущение тоннерских масонов: «Несмотря на произошедшее преобразование [в женщину], мы не могли не принять ее в свои ряды, ибо в противном случае предали бы кровные и братские обеты». Да, д’Эон стала женщиной, но продолжала оставаться «братом».
  
Чем объяснить такую широту взглядов тоннерских масонов? Возможно, они просто почтительно относились к этому человеку, кто-то же попросту продолжал считать его мужчиной, пусть и предпочитающим ходить в женской одежде. Но дело не только в келейном заступничестве. Если в Англии женщины среди масонов появлялись разве что в сатирических зарисовках, то во Франции дамы в запонах уже были — самые настоящие.
    
Величественные шотландки и английские амазонки
 
Любая женщина, предстающая для посвящения, должна быть здоровой, не беременной и не иметь регул. Перед входом в ложу она должна ожидать в затемненной комнате, где будет только одна свеча и череп. Там ее встретит Дама, которая спросит, готова ли она пройти через ужасные испытания. Ее попросят убрать правый рукав и перчатку, а затем левую подвязку, которую она заменит голубой лентой длиною в метр. Как только ей наденут повязку на глаза, она сможет постучать в дверь ложи.
 
Женское франкмасонство, Париж, 1775 г.
 
Женское масонство было не только во Франции, но только в этой стране «сестер» насчитывалось такое количество. После того, как «искусство» было перевезено через Ла-Манш и обрело независимость от Лондона, в той же суматохе, в которой размножились Шотландские уставы, начали принимать в ложи женщин. Первые известные нам масонки появились в 1740-х годах. Но по стране они распространились неравномерно: так, в крупных центрах масонства — Монпелье, Марселе, Тулузе и Тулоне — организованных женских лож не было. Тем не менее к 1774 году в Париже и Бордо женщин среди масонов было уже столько, что «Великому востоку» пришлось их признать. С тех пор их число только увеличивалось, как и число выпускаемых руководств по особой масонской моде. В период расцвета женского масонства сестер во Франции насчитывалось около тысячи.
Подобно традиционному мужскому, женское масонство поставило церемониальность во главу угла. Для масонок, как и для масонов, обряд символизировал рождение лучшей себя. Он был билетом в страну, где господствовали дружба и взаимопомощь.
Во всех городах Франции, где женщинам разрешалось вступать в масонство, существовали специальные ложи принятия. В них допускались как женщины, так и мужчины, и в своих обрядах они использовали образность Ветхого Завета.
Ранние историки женского масонства, независимо от их отношения к «искусству», предполагали, что обряды принятия были придуманы для того, чтобы отпугивать не в меру любопытных женщин. Профеминистские историки усматривали в этих обрядах женоненавистничество: сказка об искушении Евы Сатаной, используемая во многих ритуалах инициации лож принятия, так же стара, как мужской шовинизм.
Тем не менее недавние исследования показали, что ложи принятия на самом деле имели достойную родословную, идущую еще от английских масонских традиций, которые, возможно, были привезены во Францию сторонниками короля Якова. Таким образом, если посвящение женщин было новинкой, созданной во Франции, то сами ритуалы уходили корнями в более давние времена.
Следует уточнить и кое-что по поводу женоненавистничества, ведь хотя ветхозаветные сюжеты и были положены в основу ритуалов лож принятия, но интерпретировались они весьма нетривиально. Так, Ева действительно вкушала от запретного плода, но до косточек не доходила. В рамках обряда это означало, что, познав добро и зло, Ева тем не менее отказалась от злодеяний, которые бы «взошли» из этого знания. Из не в меру любопытной грешницы в масонских ритуалах Ева превратилась в фигуру, подобную Христу, взвалившую на себя бремя всеобщего греха.
Со временем некоторые масонки достигли более высоких званий, стали руководить церемониями принятия и даже изобрели для себя более высокие ученые степени. Они начали задумываться о том, что Просвещение может дать женщинам. Некоторые высказывали почти современные мысли об эмансипации. Вот, например, речь, произнесенная в Дижоне одной масонкой после посвящения: «О мои сестры! Как приятно мне называть вас именно так! <…> Давайте восхищаться той честью, что мстит за многочисленные оскорбления, которые мы так долго терпели». Историк, который внес наибольший вклад в открытие мира женского масонства, утверждал: «Нет никаких сомнений в том, что современный феминизм начал зарождаться в ложах».
Тем не менее протофеминистки из лож принятия сталкивались с серьезными трудностями. Главной причиной, по которой масоны начали принимать женщин, были обвинения в повальной содомии среди братьев. Громче всего оно звучало во Франции, где было широко распространено мнение о том, что масонские ритуалы представляют собой посвящение в содомию. Тот факт, что в Париже гомосексуалы использовали секретные рукопожатия и кодовые слова, чтобы узнавать друг друга, лишь усиливал подозрения. Гомосексуалы даже начали перенимать терминологию масонства, например называя друг друга братьями.
Ложи принятия формально подчинялись традиционным ложам, будучи, по сути, своеобразным приложением к ним. Субординация эта была установлена «Великим востоком» в 1774 году после утверждения процедур принятия. Регламентирующий документ включал унизительную оговорку о том, что женщины не могут быть инициированы во время менструации. Ложи принятия, как и многие другие женские придатки масонства, созданные в другое время и в других местах, не ставили под сомнение принцип, согласно которому «искусство» есть предприятие сугубо мужское.
82 % женщин, числившихся в ложах принятия, были дворянского происхождения. Остальные были из обеспеченных буржуазных семей.
Один этот факт объясняет многое из того, что нам следует знать о масонках. Это были женщины, рожденные считать себя выше законов, применяемых к остальным членам общества. На протяжении нескольких поколений склонные к интеллектуальным занятиям французские аристократы обоих полов существовали в культуре салонов, частных литературных или художественных кружков, в которых тон зачастую задавали хозяйки. В типичном салоне акцент делался на остроумную и вежливую беседу, и участниками были как мужчины, так и женщины. Многим аристократам в середине XVIII века показалось бы странным исключение женщин из масонства, представители которого утверждали, что способствуют приумножению добродетелей и расширению социальных связей.
Тем не менее статус лож принятия оставался противоречивым. Многочисленные аргументы против инициации женщин, высказанные в Британии, по-прежнему звучали и во Франции: женщинам нельзя доверять тайны, а на мужчин нельзя надеяться, когда рядом с ними красивые женщины.