Рыцарь Огненной кавалерии

— Спасибо, — Людвиг отпил воды и облился.
Плечо плотно перевязано, правая рука висит в перевязи. Сустав жгло изнутри, как от горячего угля, но не так сильно, как раньше.
— Был вывих, я вправил, — сказал незнакомец. Выговор немного необычный, точно не местный.
Людвиг вытер горячий лоб и поморщился. Крепко же приложился. Ещё и шлем потерял. Незнакомец поднялся. Вряд ли он живёт в такой развалюхе. Но кто он? Враг бы не стал помогать.
— Я благодарен за помощь… сэр… милорд, — произнёс Людвиг и откашлялся. Слишком тоненький голосок.
Называть человека сэр, а уж тем более милорд, немного опрометчиво, если не знаешь его положения. Но вряд ли кто-то в этой лесной хижине будет проверять манеры и знание этикета.
— Как ваше имя?
Незнакомец задумался.
— Эйнар Айварсон, — наконец произнёс он.
— Нордер? — Людвиг чуть не вздрогнул от неожиданности.
Вот на нордера этот человек никак не походил. Ведь нордеры — это же здоровяки в рогатых шлемах, заплетающие волосы и бороды в косички. Этот же постригается и гладко бреется. Такой же худой, как сам Людвиг, чуть ниже ростом, выглядит постарше лет на пять. С правой стороны лица виден здоровенный шрам от виска до челюсти.
Людвиг отвёл глаза, так пялиться невежливо. Он поднялся, опираясь на стену и протянул правую руку.
— Я благодарен вам за помощь, Эйнар Айварсон.
Нордер удивился, но руку пожал, очень осторожно. Подавать руку простолюдину, а уж тем более бродяге с севера, в высшей степени безответственно. Если учитель манер заглянул бы сейчас в окно, он бы умер от возмущения.
— Я сэр Людвиг Лидси из Ривердаста, рыцарь Огненной кавалерии Эндлерейна, заверяю вас…
— Красный плащ? — спросил Эйнар.
Так называют рыцарей Огня на материке. Нордер, наверное, удивлён, что это ничтожество перед ним — воин знаменитого отряда.
— И как ты оказался тут?
— Был бой и… — Людвиг задумался.
Он готовился к атаке, смотрел на укрепления армии Ангварена, а потом… туман. Какой-то шум, неясные образы и чувство тревоги, и чем больше вспоминает, тем сильнее становится беспричинный страх. А потом ничего…
— Был бой… тяжело вспомнить. Я оказался в лесу, в темноте. Там была ветка.
— Ветка?
— Да, она выбила меня из седла, — он закрыл горящее от стыда лицо. — Здоровенная. Но я с ней справился, иначе пришлось бы отдать ей свои доспехи.
Нордер фыркнул. Хоть кому-то смешно, потому что сам Людвиг сейчас бы предпочёл провалиться под землю прямо к Вечному.
— И сколько часов ты скакал? Армии сходились далеко отсюда.
Понять бы ещё, где именно. Он только открыл рот, чтобы спросить, но северянин продолжил:
— Раз ты сюда добрался, то и они могут.
— Кто?
— Те, от кого ты удирал.
Людвиг прислонился к стене. Вот теперь всё понятно: он испугался и сбежал из боя. Не только трус, но и дезертир. Отец тогда не зря сомневался. А что бы сказал дедушка? Чтобы всадник Огненной кавалерии сбежал от врагов, такого ещё не было. Рыцари Огня никого не боятся, а Огонь всегда побеждает.
— Я ухожу, — Эйнар перекинул небольшую сумку через плечо. — Тебе тоже лучше не задерживаться.
— Но куда мне идти?
— Куда хочешь, — нордер пожал плечами.
Нужно возвращаться и объяснить, что случилось. Но как объяснить побег? А если Людвиг не вернётся, его посчитают дезертиром. Позор.
— Мне нужно добраться к своим.
Нордер знает, где прошла битва и сможет провести туда.
— Удачи, — Эйнар усмехнулся.
— Если вы проводите меня, я вам заплачу!
Северянин вскинул бровь, ожидая продолжения. Людвиг прошагал к лежащей на полу куртке, чувствуя, как хлюпает вода в сапогах. В потайном кармашке должен быть кошелёк. Пусто. Неужели нордер… нет, мешочек в другом кармашке. Вот же кретин, забыл, что сам переложил. Людвиг зубами развязал узелок и достал монету.
Эйнар присмотрелся к золотому нобелю.
— Деньги вашего острова, — он помотал головой. — С такими меня повесят. Выбирайся-ка сам. И лучше поскорее. Рано или поздно здесь будут пепельники. Или аниссары.
— Аниссары?
Людвига бросило в пот. Только не они.
— Помогите выбраться, я заплачу столько, сколько скажете, — он пытался бороться с отчаянием в голосе, но не очень удачно. — Если не хватит, отец заплатит ещё! За спасение рыцаря положена серьёзная награда.
Нордер вышел наружу, хлопнув дверью. Людвиг ударил себя по бедру. Ещё бы расплакался, ничтожество.
В кошельке, кроме денег, лежало два кольца. Здоровенный перстень с гербом сейчас не нужен, нужно только тонкое колечко. Людвиг сжал его в кулаке и прижал к груди. Вдох и выдох, как учил мастер Рейм. Всегда должно быть время успокоиться и подумать. Главное — дышать. Паника затихала. Доспехи и оружие всё ещё рядом. Меч со сложным закрытым эфесом так и лежал на полу. Людвиг взял оружие левой рукой. Указательный палец привычно обхватил незаточенную часть клинка. Мастер Рейм говорил, что меч способен решить многие проблемы, может помочь и с этой.
Вода хлюпала в сапогах. Людвиг убрал оружие в ножны и присел, пытаясь стянуть узкую обувь. Зачем он вообще надел их, когда у него оставались старые и удобные? Привезённые контрабандой модные штаны из Ангварена от воды сжались и крепко держали голенище. Сапог никак не хотел слазить. Людвиг продолжал бороться, чувствуя, как уходит решимость. Он так и не сможет выбраться, никак. Всё бесполезно. Осталось только лечь и рыдать в голос. Всё равно не способен ни на что другое.
Но нужно искать путь к своим. Если не вернётся, будет хуже. Чем скорее возвратиться, тем легче будет оправдаться. Конечно, о том, чтобы остаться в Огненной, нечего и думать, трусы там не нужны. Но он вернётся, только снимет сначала сраный сапог.
Дверь заскрипела и Людвиг потянулся к мечу. В хижину вошёл Эйнар.
— А мне послышалось, что тебя убивают.
— Почти. Обувь не хочет сдаваться.
Эйнар хмыкнул. Что ему нужно? Людвиг наконец стянул сапог, чуть не порезавшись об шпору.
— Есть одно поле на востоке. Местные его боятся и туда не лезут, а пепельникам пока не до него. Можешь пересидеть там, а, на твоё счастье я иду мимо. И могу проводить. Не бесплатно.
Людвиг снял второй сапог и вылил воду. Это имеет смысл. По дороге сможет узнать, где находится и как добраться к своим. Это лучше, чем ждать неизвестно чего неизвестно где.
— Или оставайся.
Он решился.
— Я иду!
Эйнар потёр большим и указательным пальцем. Людвиг выудил один нобель, чуть не рассыпав содержимое кошелька. Затем подумал и достал второй, за выправленную руку.