Пепел и пламя
– Если и знают, то я об этом понятия не имею, – покачала головой я.
– И что, останков тоже не нашли? – спросил Энко.
Я удивленно уставилась на него.
– Во-первых, это звучит совершенно ужасно, а во-вторых – каких еще останков? – Мы поравнялись с группой школьников, и я понизила голос. – Вы же бессмертные. Маэль рассказывал, что после смерти полубоги обращаются в прах, чтобы никто не мог найти их тела.
– Да, так и есть, – развел руками Энко. – Когда мы, а точнее, наши тела умирают, то они рассыпаются. Но это не значит, что нас нельзя убить.
Мне вспомнились слова Маэля.
– Точно. Вас могут убить родители.
Энко многозначительно кивнул.
– Кроме того, боги намного сильнее полубогов. Иными словами, если какой-нибудь темный бог решит навредить одной из дочерей богини луны, он с легкостью уведет ее в свое царство. И если Селена, богиня луны, не узнает, где находится ее дочь, то ничего не сможет поделать. Полубогов могут убить не только родители, но и те, кто стоят выше в иерархии.
Я уставилась на Энко во все глаза.
– В какой такой иерархии?
– В мире богов существует множество иерархий, ведь боги – дети других богов, тех, кто куда древнее олимпийцев. Поколение олимпийцев, из которого происхожу и я, – одно из самых молодых поколений греческих богов. Оно состоит из двенадцати богов, они являются самыми известными богами в древнегреческой мифологии. Даже у Зевса, нашего главы, есть мать с отцом. И, поскольку они его родители, они могут убить и его, и всех его потомков. Согласно нашей иерархии, они стоят выше Зевса.
А вот об этом я не подозревала. Надо будет разузнать побольше…
– Хочешь сказать, что за исчезновениями, возможно, стоят не олимпийцы, а кто-то старше и могущественнее?
– Если бы нашлись останки, это было бы доказательством, – кивнул Энко.
– Значит, в отличие от полубогов, боги не обращаются после смерти в прах? Теоретически их можно похоронить, если их убьют?
– В яблочко. У богов только одно тело. Они не перерождаются, как полубоги. Боги сохраняют свой первоначальный облик, и если их убить, то они умрут окончательно. Умрет как тело, так и душа. Но пока тела не найдены, возможно, пропавшие просто готовятся устроить очередную революцию.
Да, Маэль говорил то же самое…
– Где находятся эти древние боги, которые сильнее Зевса?
– Они одиночки. В отличие от олимпийских богов, им никогда не поклонялись, поэтому они сторонятся нас. Это жестокие, эгоистичные существа, которым никто не нужен. Они полны злобы, горечи и отчаяния. Хорошо, что они держатся в тени. – Взгляд Энко помрачнел. – И для нас, и для человечества.
Звучит жутковато. Я погладила Эванджелину, прячущуюся у меня под рубашкой.
– Эванджелина старше полубогов. Получается, она может убить любого из вас?
– Наверняка, – с угрюмой улыбкой отозвался Энко. – Будем надеяться, что боевой режим у нее не включится никогда.
Я посмотрела на него и улыбнулась. Выражение лица Энко смягчилось, и он тихо заметил:
– Ты и правда очень храбрая.
Я отвела взгляд. Уж слишком много чувств было у него в глазах.
– Одно то, что ты сегодня пришла в школу… это о многом говорит.
– Я пошла в школу только потому, что дома бы сошла с ума, – ответила я, вскинув голову.
– Могла бы написать. Я волновался. – Энко говорил так искренне, что мне снова стало стыдно за то, что я игнорировала его.
Угрызения совести усилились. В Энко не осталось ничего от вечно флиртующей рок-звезды, которая пользовалась своим обаянием на полную катушку. Он смотрел на меня серьезно и выразительно. Глаза его были светлыми, но не блеклыми. Чернота зрачка переходила в синеватую радужку, по которой расходились бирюзовые крапинки.
– Прости, Энко. Ты все еще хочешь мне помочь?
Энко молча кивнул.
– Прости, – повторила я. – Следовало ответить на твое сообщение.
Энко сжал губы, а потом ответил:
– Ладно, проехали. Теперь я знаю, что с тобой все в порядке. – Он быстро огляделся по сторонам и спросил: – Как насчет кофе? Давай сядем где-нибудь и обсудим план действий.
Конечно же, мне хотелось обсудить, как можно освободить Маэля. С другой стороны, я все еще опасалась оставаться с Энко наедине. Он сделал все, чтобы происходящее напоминало свидание: встретил меня у школы и теперь проникновенно заглядывал мне в глаза. Нехорошо. С другой стороны, похоже, Энко и правда обо мне волновался. Я понимала, что мне стоит это ценить и радоваться тому, что он, по его словам, хочет быть мне другом. Мне нужны союзники, которые разбираются в мире богов. И все же… не могу избавиться от ощущения, что Энко хочет большего. Рано или поздно он перестанет сдерживать свои чувства, и тогда они захлестнут меня волной.
От Энко не укрылась моя нерешительность.
– Не хочешь кофе? Или не хочешь пить его со мной?
И вот снова. Я словно шла по опасно скользкому паркету чужих эмоций, рискуя вот-вот поскользнуться.
– Энко… – начала было я, но он тут же меня перебил:
– Можем обойтись без кофе. Да и садиться не обязательно. Давай поговорим прямо здесь.
Я ранила его чувства, это нельзя было не заметить. Да уж, с ним будет непросто. Но мне нужна его помощь, его знания, силы, связи и знакомства с олимпийцами.
– Понимаешь, я так устала…
Мне было стыдно использовать усталость как отговорку. Возможно, у меня просто разыгралось воображение. Возможно, Энко такой расстроенный из-за Маэля. Возможно, его состояние не имеет ко мне никакого отношения. Возможно, Энко решил выступить против отца и сражаться за своего брата. А я этого не заметила, потому что много о себе возомнила.
Недолго думая, я решительно кивнула и сказала:
– Думаю, кофе мне не помешает. Давай сядем где-нибудь и спокойно поговорим.
Энко улыбнулся так, что у меня потеплело на сердце.
– Отлично. Давай обсудим, как нам вытащить Маэля.
С этими словами Энко пошел вперед. Он больше не пытался меня коснуться, и я почувствовала облегчение.
Видимо, я в полном раздрае, раз всерьез подумала, что Энко попытается ко мне подкатить, пока Маэль сидит за решеткой. На самом же деле его волнует только Маэль. Я ускорила шаг, догоняя Энко. Пожалуй, чашечка крепкого кофе придется сейчас как нельзя кстати!
* * *
От школы до станции метро тянулся целый ряд кафешек. Энко повел меня в крошечное, но уютное заведение. Обстановка в темных тонах и выложенный черно-белыми кафельными плитками пол вызывали щемящее чувство ностальгии.
Я заказала себе самый крепкий в меню кофе – как и Энко. Мы еще посмеялись над тем, что вкусы у нас явно совпадают.