Третий шаг (СИ)

— Отлично. Ты мне очень помог. А ты мог бы помочь мне ещё нем…
— …Конечно! Я готов! Приказывайте, — рьяно выдал парень, даже не дав мне закончить. И тотчас смущённо добавил: — Ой, извините, я вас перебил.
— Ничего страшного. Принеси-ка мне моего кота. Он в моих покоях. Только скажи ему, что несёшь его ко мне, а то он очень нервный. Может и глотку тебе вскрыть, — закончил я с милой улыбкой и чиркнул большим пальцем по кадыку.
Охранник икнул, потёр шею и пролопотал:
— Но мне велено сопроводить вас до покоев и не оставлять одного.
— Да кто меня тронет в монастыре полном инквизиторов? Иди, не переживай. И постарайся не притащить с собой моих телохранителей. Они очень приставучие персонажи. Скажи им, что понёс кота… э-э-э… к ветеринару. Мол, дурно ему стало. Обожрался дармовыми харчами. А я подожду тебя здесь. Вон картинами буду любоваться, — закончил я и кивнул на стену. На ней рядком висели изображения какого-то кровавого побоища: выпущенные кишки, отрубленные головы, кровища ручьём. В общем, было на что посмотреть.
Парень поколебался немного, а потом всё-таки усвистал. Только пятки засверкали.
Вскоре он скрылся из виду и я остался в коридоре в гордом одиночестве. Присел на прохладный подоконник и начал размышлять над предложением Арама. Он в качестве доказательства правдивости его слов указал мне местоположение одного из храмов демонов. Но как мне туда попасть? Одного меня туда никто не отпустит. А я как-то не горю желанием делиться этой инфой с Константином или Аристархом. Если я расскажу о храме магистру, то он рано или поздно поймёт, что эти сведения у меня от Арама. И что будет дальше? Да он его запытает до смерти в попытке выудить из вампира все сведения о демонах. А я обещал Араму, что приложу максимум усилий для того, чтобы он покинул монастырь живым и невредимым.
Нет, этим путём идти нельзя.
Но и с советником мне не по пути. Если Константин узнает, что я слил Аристарху место нахождения храма демонов и пошёл туда именно с ним или его людьми, то инквизитор меня просто с говном съест. Он возненавидит меня до глубины своей холодной души.
И что ж делать? Время поджимает. Демон восстанавливает свои силы. Если он действительно скрывается в одном из храмов, то мне надо немедленно прочесать всё, пока нелюдь не оправился от ран. А у меня тут подковёрные игры между членами ордена. Чёрт, чёрт, чёрт!
Между тем в конце коридора показался охранник. Он топал, виновато опустив голову, а за ним печатали шаг мои одинаково угрюмые телохранители и весело трусил Пышкин. Кажется, кота забавляла эта ситуация.
Я всё равно показал отчасти справившемуся парню большой палец и произнёс в качестве утешения:
— Я верю, что ты сделал всё что мог.
Охранник шмыгнул носом, кивнул и удалился. А Мария строго произнесла, звеня сталью в голосе:
— Вы не должны так поступать! Я ваш телохранитель. А вы пытаетесь скрыться от меня?
Молчаливый Макс просто кивнул, поддерживая девушка. Эдак, они скоро перестанут враждовать, а там и до пелёнок-распашонок недалеко.
Я мысленно улыбнулся. И постарался максимально разгорячено выдать, исступлённо потрясая руками для убедительности:
— Мне просто надо побыть одному! Что тут плохого? Я не могу думать, когда вокруг меня постоянно кто-то ходит, сопит, громко дышит, воняет…
Макс мигом перестал дышать и украдкой понюхал подмышки. А девушка поиграла желваками и упёрто произнесла:
— У меня приказ. Я не могу его нарушать.
Я громко выдохнул, развернулся и быстро пошёл к лестнице.
Кот задрал пушистый хвост и побежал рядом со мной. А телохранители пошли позади. Но шли они не как обычно — в метре от меня, а в паре-тройке, а то и дальше. Их немного проняла моя речь.
Вскоре все мы поднялись на четвёртый этаж. Там я отыскал незапертую келью и вошёл внутрь вместе с котом. Мария и Макс остались в коридоре. Келья оказалась небольшой — три на три метра. И в ней были нарочито не облагороженные стены, пол и низкий давящий потолок. Я будто попал в мешок из серых грубых блоков. Свет внутрь поступал из единственного стрельчатого окна. А из мебели тут обнаружилась узкая деревянная кровать, похожая на полку в поезде, скособоченный шкафчик и колченогий шаткий стул.
 
— Ну, здесь точно нет прослушки, — пробормотал я, подтащил стул к окну и присел на него. Тот жалобно скрипнул. Ноги я закинул на подоконник и стал смотреть в мутное окно. За ним весело кружились снежинки и умирал день. На территории монастыря зажглись фонарные столбы. И один из них бил прямо в окно.
— О чём хотел поговорить? — заинтриговано прошептал кот и по-хозяйски запрыгнул на мои ноги.
— Как прошло твоё путешествие по этажам? Слышал что-нибудь интересное? — с надеждой спросил я, опасливо покосившись на дверь. Нет, даже если телохранители будут подслушивать, то ничего не расслышат. Максимум — невнятное бормотание.
— Не, — махнул лапой Пышкин и печально выдохнул. — Все разговоры только о войне с чудовищами. Даже о бабах никто не говорил. Может, они все эти… ну… друг друга любят?
— Сплюнь, — содрогнулся я, едва не упав со стула. Тот угрожающе заскрипел, но устоял.
— Только Ленка и Каринэль радуют меня. Всё время шипят друг на друга, глазками сверкают. Любо-дорого посмотреть, — приподнято проговорил кот и внезапно увидел на карнизе нахохлившегося голубя. Пышкин сразу же перепрыгнул на подоконник и возмущённо протараторил: — Ух-х-х… каков паразит. Кыш отсюда! Моть, открой оконную раму. Я ему сейчас покажу.
— Голубь — божья птица. Он в некотором роде на своей территории. А кошки всегда ведьмам служили, — иронично заметил я, криво улыбаясь.
— Никому мы не служили! — взбеленился Пышкин и утробно заурчал, глядя на бесстрашного голубя. — Это ведьмы служили нам!
— Интересный взгляд на историю, — усмехнулся я и серьёзно попросил кота: — Слушай, мне надо провести один эксперимент. Я сейчас лягу на пол и попробую помедитировать. А ты понаблюдай за мной. И если заметишь какие-то изменения с моим организмом, то сразу скажи. Ок?
— Мяу, — согласно выдал рыжий, бросив недовольный взгляд на голубя. — Живи пока.
Я, не мешкая, вытянулся на неровном полу и сразу же сквозь одежду почувствовал идущий от него холод. Нет, я так скорее почки простужу, чем добьюсь результата. Мне пришлось переползти на кровать. Она оказалась жёсткой, но хоть не такой холодной.
Кот в это время наигранно изумлённо протараторил:
— Моть, что-то происходит. Твоё тело встало. Легло на кровать.
Я ожёг его недовольным взглядом, закрыл глаза и сложил руки на груди. Так, что там Каринэль говорила? Надо расслабиться и внутренним взором исследовать своё тело. Почувствовать каждую его частичку. Ну, поехали. Сперва у меня ничего не получалось. Отвлекали посторонние мысли, ноющая после многочасового чтения шея. Но потом мне всё-таки удалось настроиться на нужную волну. Тело стало отзываться. Я почувствовал пальцы ног, икры, живот… Но ничего сверхординарного я не ощущал. Только в районе лопаток появилась какая-то щекотка, и словно кто-то стал несильно подёргивать ногти.
Пышкин же пропыхтел уже без наигранного изумления:
— Мать моя чистокровная тигрица… Моть, твоя кожа немного светится, как у Мари Кюри. Вот тебе моё честное мяу. Я, пожалуй, отойду, а то мало ли что… мир не может потерять, такого кота, как я.
Я тотчас распахнул глаза и действительно увидел тусклое белое свечение. Оно будто плёнка покрывало кожу. Но уже через секунду свечение пропало.
— Охренеть! — радостно выдохнул я, резко вскочив с облегчённо скрипнувшей кровати. — Получилось! Что-то есть!
 
— Что «есть»? — с любопытством уточнил кот, который забрался на шкаф.
Я подскочил к нему и свистящим шёпотом поведал о своём предположении. Дескать, у всех нелюдей есть второй лик, так почему бы ему не быть у меня? И нынешнее свечение доказывает, что мне удалось что-то такое нащупать. Правда, пока неясно — перерастёт ли свечение в нечто больше или я так и останусь слабенькой лампочкой? Всё-таки во мне лишь половина ангельской крови.