Удача бродяги: Рядом, но не вместе

Я даже не сильно удивилась, когда оказалось, что чуть ниже в риф вбит металлический крюк, на котором закреплена довольно толстая ярко-красная веревка, подкрашенная еще и чем-то флуоресцентным – в луче она засветилась карнавальной гирляндой. Это было как приглашение.
Прикинув время на экстренное всплытие, я приглашением воспользовалась. Следуя веревке, двинулась вдоль гранитной стенки и вскоре поняла, что нахожусь в довольно узком ущелье, край которого заканчивается обрывом в еще большую глубину. Веревка вела как раз туда. Стало до слез обидно: что ж такое-то! Стоит появиться хоть небольшой надежде, и сразу какой-нибудь облом!
Остановилась. Прошло меньше часа, и в теории можно было еще потрепыхаться на глубине. Но вот был ли смысл?
И тут меня ослепил луч встречного фонаря. Я чуть не захлебнулась от неожиданности – темно-темно, и вдруг в считанных метрах – безобразно яркая вспышка. Я «мяу» сказать не успела, как кто-то дернул меня за руку и повлек в сторону обрыва. В луче двух фонарей вдруг появился контур небольшого шлюзного люка. Почти такого же, как на утонувшей лодке.
Нордвелл, – а кто это еще мог быть? – небрежно ткнул ладонью по сенсору. Люк тут же раскрылся двустворчатой жесткой мембраной.
Втолкнул меня внутрь, забрался сам. В шлюзе горело несколько тусклых зеленых лампочек. Вода начала уходить, и я поспешила избавиться от маски. Почему-то не хватало кислорода, тело казалось тяжелым и не моим. Я стояла, согнувшись, уперев ладони в колени, и все никак не могла поверить, что вокруг уже не вода.
– Итак, – хмуро спросил Нордвелл, – что вы сделали с моей лодкой?
Я хотела ответить, что ни при чем, и что вообще не имею отношения, и что пускай Нордвелл сам ищет, кто это на него зуб заточил, но челюсти как будто свело судорогой. Хватило толку лишь на то чтобы посмотреть этому типу в глаза и пожать плечами.
Нордвелл хмыкнул и распахнул внутренний люк.
– Входите.
Прошел вперед, не включая света, взял откуда-то большое полотенце, кинул мне:
– Я все еще хочу знать, что с моей лодкой. Вы ее просто положили на грунт или мне готовиться к худшему?
– Готовиться, – простучала я зубами, заворачиваясь в полотенце. – Лодка – все.
– Тааак!
Меня грубо втащили во внутреннее помещение. Я едва успела зажмуриться, когда Нордвелл включил свет.
Это была маленькая камера с откидным столиком, тусклой лампой и двумя пластиковыми канистрами, приспособленными вместо стульев. На стене висел шкафчик с прозрачной дверцей, под ним – перевернутое ведро. Металлические стены были когда-то оформлены декоративными панелями, но сейчас большая часть их облезла и покрылась плесенью. В комнатушке было тепло и влажно. И еще она мне что-то очень сильно напомнила. Как будто раньше я уже бывала в похожем месте.
– Сеньорита Родригес, вы не могли бы высказаться конкретней?
Это смешное обращение – «сеньорита» – заставило меня отвлечься от стучания зубами и сфокусироваться на Нордвелле, чей обнаженный торс отсвечивал в свете лампочки, а хищный глаз был направлен на меня.
Хищный желтый глаз. На фотографии в досье глаза казались серыми. А в свете тусклой лампочки этой ржавой комнатушки – желтыми, и никакими больше.
– С-сеньор Нордвелл, вашу лодку раз… ломали какие-то злые люди. Бортовой компьютер не смог их распознать.
– Вы были в лодке во время нападения? Лодка была под водой?
Я энергично закивала.
– Вы точно никого не вызывали, не подавали никаких знаков?..
– Ну… я бы может и подала какой знак, но…
Рассказать о моем бедном старом полицейском «эске»? Вот еще. Чтоб он подумал, что у меня хобби избавляться от казенного транспорта. Или, что еще хуже, что его лодку притопили из-за меня.
– …но вы лишили меня такой возможности.
– Понятно. Что значит это ваше «не смог распознать»? Они не отображались? Не было идентификаторов? Или что? Помехи?
Я постаралась ответить как можно подробней. В этот момент возникло у меня чувство, что Нордвелл и шеф Ларди на самом деле – родные братья, разлученные во младенчестве. У капитана Ксандера внезапно прорезался тот же напор и та же жажда забраться тебе в мозг, чтоб получить немедленно всю информацию, что и у моего дорогого начальника. И плевать им обоим на международные конвенции о неприкосновенности личных воспоминаний с одной и той же наблюдательной вышки…
Нордвелл вздохнул, выслушав мои объяснения, с хрустом потянулся. А потом вдруг открыл еще один овальный люк в боковой стене. И я сразу догадалась, на что это похоже. Это похоже на технический тамбур космической орбитальной станции. Если я права, то должно быть, ее затопили здесь еще на заре развития курортного комплекса, и тогда там, за этим люком, будет вытянутый коридор с несколькими симметрично расположенными выходами к смежным блокам. Я вытянула шею и убедилась, что моя догадка верна.
– Пошли, – позвал Нордвелл уже спокойно, как будто только что и не допрашивал меня с пристрастием. – Покажу, где будете ночевать. Что с вами дальше делать, решу завтра.
 
2. О том, как я воскресла в преступном мире
Он сноровисто, как будто проделывал это много раз, прицепил к крючкам на потолке зеленый гамак.
– Мокрую одежду можете оставить тут. Мебели немного, так что…
Я кивнула. Он указал на петли на стене, где раньше крепилось какое-то оборудование. Мокрая одежда облепила тело, в коридорчике было влажно и надежды просушить все это прямо здесь, не было никакой.
Сам Нордвелл все еще разгуливал в одних мокрых плавках, видимо привык так. И что он, наверное, в этом ржавом мешке провел не один день. Постучала по переборке – и услышала слабый, быстро угасший звук. Как по каменной скале.
Нордвелл усмехнулся:
– Вода. Так что не пытайтесь открывать все эти двери. Та, через которую вы вошли, и та, что с противоположной стороны – это все.
– Это затопленный корабль? Или космическая станция?
– Станция времен колонизации. Когда-то свободных от воды помещений было больше, осталось три. Кстати, если вам понадобится уборная, то в тамбуре есть ведро. Воспользуетесь – приберете.
– Куда?
– В шлюзовой есть контейнер для отходов. Под маячками. Разберетесь.
– Понятно. А откуда здесь воздух?
– Контрабандисты. Ребята любили комфорт. У них тут даже комната отдыха была. Они думали, что смогут пользоваться этим убежищем еще долго, но случился обвал, примерно лет тридцать назад, большая часть помещений стала недоступна.
– А вы о ней как узнали?
– Кое-кто из старой гвардии проболтался. Что щуритесь? Вам эта информация никак не пригодится. Сейчас контрабандистов на этих пляжах днем с огнем не найдешь.