Спиральное море (СИ)
Андроник потер лицо ладонью.
— Деликатно ты выражаешься, — пробормотал он.
— Я анализирую, — сказал Георгий. — Это моя работа. А психология командующего — такой же военный фактор. Что я вижу? Во-первых, ты его боишься... Нет, не перебивай. Боишься. Это естественная реакция, если бы ее не было — я бы считал, что тебя надо снять с командования. Во-вторых. Уклониться от встречи с ним — ты боишься тоже. Это естественно, опять же... И в-третьих, ты боишься, что эмоции, связанные с его присутствием, повлияют на твои решения как стратега. Многослойно так... От этих страхов ты не избавишься. Не пытайся. А что нужно сейчас — это вывести из них равнодействующую. Чтобы решение было взвешенным.
Андроник посмотрел на дверь, прежде чем ответить. Конечно, отсек был наглухо закрыт. Для этого совещания они выбрали самое изолированное помещение, какое только нашлось в подземном лабиринте базы Ундина. Даже мундиры они оба скинули, оставшись в белых рубашках.
— Если бы не Маевский, — сказал Андроник.
— Если бы не Маевский, — согласился Георгий. — Маевский молодец. Если мы все это закончим, представь его на фрегаттен-капитана. Как минимум.
Андроник промолчал.
Георгий криво улыбнулся.
— Я тоже бы предпочел, чтобы разведка сработала хуже, — сказал он. — Ты думаешь, я не боюсь? — Он протянул руку и поменял картинку на экране тактического ординатора: вместо путаницы звездных трасс там появилось лицо.
Человек на берегу моря, на фоне каких-то хвойных деревьев. Беззаботный юноша в распахнутом синем кителе. Виндзор Уайт, контр-адмирал Гондваны, ныне, как выяснилось, командующий группой флотов "Б"...
Глядя на эту фотографию, Андроник и принял решение.
— Порт-Стентон, — сказал он. — Начинаем с него.
Георгий кивнул.
— Они нас ждут, — напомнил он.
— Знаю. Это означает, что ты должен за оставшиеся пять часов придумать мне вариант, позволяющий разыграть хоть какую-то внезапность. Я не знаю, как. Постарайся.
— Задача из разряда невыполнимых, — заметил Георгий. — К вящей славе его вечности Императора... — он шумно вздохнул, замолк. Глаза у него стали обращенные внутрь.
Андроник не мешал ему. Он старался отвлечься вообще от всяких мыслей, и тут его вдруг озарило. Он даже зажмурился.
— Георгий, — позвал он. — Я все понял.
— А?..
— Это все так и было задумано. С самого начала. Не знаю, кем. Нам дали возможность принять группу "Центр", чтобы утихомирить Докиана и других. Тех, кто против Ангела. Только для этого. А когда мы сделали всю черную работу, когда до операции остались сутки — нас поменяли местами. И вмешиваться поздно. Докиан проиграл. Противники Ангела в столице — проиграли. Главная операция — на нем теперь. А мы здесь можем делать все, что хотим. Наша задача — связать боями группы флотов "А", "Б" и "Ц". Всего лишь. Захватим мы при этом хоть что-то или нас разгромят — неважно, план к этому устойчив... Причем план, разработанный самим Докианом. Красиво, да?
— Прекрасная штабная интрига, — проговорил Георгий.
Андроник не ответил. Он чувствовал себя очень усталым.
А не надо было проигрывать...
— Придумай, как мне создать внезапность, — сказал он умоляюще.
Капитан-лейтенант Эдвард Спангенберг сидел в центральном посту "Шакунталы" один. Ночная вахта. Конечно, "ночь" на пространственном корабле является понятием сугубо условным — обычно так называют просто те часы, когда спит командир. Но сейчас командира на борту не было. Капитан третьего ранга ди Суза спустился на грунт, в наземный штаб. Увидит там Вина... Эдвард усмехнулся и повернул к себе оптический экран — полюбоваться на планету. Все равно делать нечего.
Ирония состояла в том, что привычные пространственникам термины — "грунт", "наземный штаб" — к планете Порт-Стентон никак не подходили. Океан покрывал Порт-Стентон целиком, даже вулканических островов тут были единицы. Такая вот причуда планетографии. Главная плавучая база группы флотов "Б" была видна с орбиты: распластанный на экваторе паучий крестик. Наверняка Нараян ди Суза сейчас там...
Насыщенно-голубой шар посреди рассеянного жемчуга звезд.
Рядом с оптическим экраном находился цифровой, отображавший тот же сектор пространства, но в арифметической проекции. Ударная эскадра на фоне планеты: по черному экрану шли желтые линии, соединявшие корабли. Четыре вершины огромного гексаэдра занимали линкоры, пятую — единственный в этой системе тяжелый крейсер с дурацким названием "Лигейя". Шестая вершина была пуста. Странное построение, выбранное Вином ради каких-то тактических идей. Ну что ж, Вину виднее... Гексаэдр медленно вращался — Эдвард видел это постоянно, хотя бы краем глаза. Именно так и выглядит межзвездная гавань.
Эдвард закурил, продолжая рассматривать объемный план эскадры. На пространственных кораблях не любили курящих; Эдвард позволял себе затянуться сигариллой, только когда оставался совсем один. Дело было не в бытовых проблемах — системы контроля воздуха на таких кораблях, как "Шакунтала", позволяли хоть драконов огнедышащих держать в жилых отсеках, все очищалось за секунды. Просто традиция, чтоб ее... За четверть минуты, пока Эдвард смотрел на экран, план сместился, отражая движение самой "Шакунталы": она, вместе с тремя другими легкими крейсерами, служила кораблем связи и прикрытия, вращаясь по маленькой окружности к северо-западо-надиру от главных сил. Опять рутинная работа. Просто дежурство. Что ж, у Архелона было еще тоскливее.
Интересно, может ли здесь появиться противник?..
Как и большинство людей поля боя, Эдвард не интересовался стратегией. Планирование войны — дело штабных. Таких, как Вин. Молодой — всего на три года старше Эдварда — адмирал Уайт, которого все его флоты называют за глаза по имени, а он знает это и не обижается... Он ведь тоже с Шакти. Прекрасная планета; Эдвард родился там и провел всю первую половину жизни, пока не поступил в Корпус. Он вспоминал: желтый берег, белые домики, зеленый лес — и океан, изменчивый, бесконечный... Если бы не Пространство — водил бы он сейчас по этому океану траулер, скорее всего. Если бы не Пространство... Когти Пространства чувствует любой, живущий в Галактике. А если не чувствует — ему же хуже... Эдварду было пятнадцать лет, когда он впервые пришел в храм Рогатой богини. Там, под дубами... Ясно ведь: после космической экспансии человечества религия не могла остаться прежней. Кромешное Пространство, которое теперь стало можно ощутить физически, изменило у людей что-то в самом чреве психики, в подсознании. Мужские божества, светлые и ясные, будто уменьшились в размере, уступая место темной женской сущности. Тысячи имен были у нее. Астарта, Кибела, Мокошь, Ио, Артемида, Хатор, Изида, Инанна, Геката, Селена, Горгона... Богиня Вселенной. Повелительница безвидного мира... Эдвард много раз ловил себя на том, что, глядя на два экрана, оптический и арифметический, стоящие рядом и показывающие один и тот же кусок пространства — он считает истинным именно арифметическое изображение. Точки, контуры и нити на фоне пустоты. Наверное, так быть и должно... И тут на всех экранах зажглись ярко-красные уголки-предупреждения, и Эдвард — он не успел ничего подумать — обернулся влево, к экрану западного сектора, который обычно был пустым... Сейчас он не был пустым. Сейчас там горели цели, и эти цели были чужими: они не отвечали на автоматические запросы. И они приближались.
Атака. Вот она — атака. Пять кораблей с параметрами типичных линкоров. Идут прямо с запада. Как просто... Все действия, необходимые в данной ситуации, Эдвард выполнил за секунды: объявил боевую тревогу, включил непрерывное оповещение — теперь все данные с экранов "Шакунталы" передавались на наземную базу в реальном времени, — несколькими нажатиями кнопок запрограммировал систему слежения на захват целей и проверил, как работают энергетические магистрали (они работали нормально). Всё. Больше он сделать ничего не мог. Легкий крейсер неспособен уничтожить или даже повредить линкор — разве что войдет, жертвуя собой, прямо в его эпсилон-окрестность; но в боевые расписания такое все же не входит... Смотреть. И ждать.