Научи верить в любовь

Рико отпустил ее.
Ему не следовало отпускать Поппи, но он не знал, что сказать. Он знал, что она хочет от него услышать, но эти слова никогда не слетали с его губ.
В его семье никогда не говорили о любви.
Поэтому он позволил ей уйти, закрыв дверь с тихим вежливым щелчком.
Что, казалось, лишило его самой души.
Рико огляделся, смутно припоминая, что перед тем, как присоединиться к их дочери на пляже, где они купались в песочных замках и плескались в волнах, он решил насладиться послеобеденным наслаждением.
Не беременна. Он должен был признать, что удар был сильнее, чем он ожидал. Это оставило в его груди дыру, которую он не мог определить достаточно хорошо, чтобы заткнуть ее. Рико знал, как управлять своими ожиданиями. Рико провел всю свою жизнь, держась на низком уровне, чтобы не испытывать разочарования или потери. Несмотря на это, он был способен и на то, и на другое. Он хотел пойти за Поппи и спросить еще раз, уверена ли она.
Она уверена. Мрачный взгляд ее глаз ударил его в живот. Он не был готов снова столкнуться с этим. Это отчаяние почти заставило его сказать ей, что они никогда не должны пытаться снова, даже если отсутствие зачатия ударит ее так сильно, что сломает что-то в ней.
Однако он хотел ребенка. Неужели Поппи не осознает, что она - неотъемлемая часть этого нового чувства семьи, которое он только начинал понимать?
Семья - это совсем не то, чему его учили: верность и ответственность, общая история и действия на благо целого. Это было отчасти так, но семья - это также приветственные улыбки и поцелуи; это когда она доверчиво склоняет голову ему на плечо и решения, принятые вместе; это ощущение, что он может расслабиться. Что его будут судить менее строго те, кто ближе всего к нему, что его ошибки будут прощены.
«Прости меня», - в отчаянии подумал он.
И снова услышал, как она сказала: «Мне тебя недостаточно».
После этого случая Рико все еще пытался восстановить дыхание. Золотым стандартом одобрения в его детстве было умение владеть своими эмоциями. Слезы были слабостью, страсть вульгарной. Он должен стремиться только к тому, что имеет смысл, что приносит пользу семье, а не к тому, чего он хочет.
«А ты меня любишь?»
Он не умел любить. Вот в чем заключалась горькая правда.
Он давал Поппи почти все, что она просила, но отказывался говорить ей слова, которые не были бы искренними. Но откуда, черт возьми, ему знать, любовь или нет то, что он чувствовал? Для него это была неуловимая эмоция, пока его брат не пошел вопреки желанию семьи из-за Сорчи, заставив его родителей сжаться в ужасе, что еще больше укрепило Рико в том, что глубокие эмоции вызывают разрушительное безумие.
Любовь убила Фаустину, в конце концов.
Но он ненавидел себя за то, что причинил боль Поппи. За то, что подвел ее. Боль пульсировала в нем, когда он вышел и стал искать ее. Она должна была быть вместе с няней и наблюдать, как Лили играет в затененном кармане песка.
Он подошел и встал рядом с ними, высматривая Поппи, полагая, что она в конце концов появится здесь.
Ему потребовалось несколько секунд, чтобы найти ее, идущую по мокрому песку, где волны набегали на берег и отступали. Неужели она плачет? Она выглядела такой опустошенной на этом пустом участке, так далеко от веселой толпы курортного пляжа.
Поппи не обуза. Его убивало то, что ее родители позволили ей расти с чувством, что она не нужна. Она принесла свет в темноту, смех в трезвые комнаты.
Поппи принесла ему Лили - всю его жизнь. Он взглянул на свою дочь. Она разрушала каждый из замков, которые няня делала для нее. Самое огромное благополучие наполняло его всякий раз, когда он оказывался рядом с этой маленькой эльфийкой. Когда она была с Лили, Поппи сияла, как солнце, и это было единственное счастье, которое она могла себе позволить.
Вот почему он хотел еще одного ребенка. Рико не знал, как выразить свои чувства к Поппи. Он хотел, чтобы у нее было больше любви. Самая лучшая версия его самого, новая и безупречная, без зазубренных краев и ржавых колес. Чистая, совершенная, безусловная любовь.
От него.
Рико сглотнул, сжимая руки в кулаки, когда понял, что, возможно, не знает, как любить, как выразить это, но это было внутри его. Он умрет за Лили, и, если Поппи страдает, страдает и он.
Рико не мог этого вынести. Он снова посмотрел на нее, намереваясь пойти за ней. Поппи брела еще дальше по пляжу, мимо предупреждающих флагов и вывесок.
Он побежал за ней, чтобы позвать обратно.
Задолго до того, как он добрался до нее, море протянуло свои пенистые руки, которые обхватили ее ноги и втянули в воду. Только что она была здесь, а в следующую секунду исчезла.
- Поппи! - заорал Рико во всю глотку и помчался вниз по пляжу.
Секунду назад она шла вброд и волны разбивались о ее ноги. Внезапно она упала.
Это потрясло ее до глубины души, но она умеет плавать. В основном она чувствовала себя идиоткой, кувыркаясь, как пьяная, в прибое. Вынырнув на поверхность, она огляделась, надеясь, что никто не заметил ее неуклюжести.
Однако когда Поппи попыталась выпрямиться, то не почувствовала дна. Она оказалась гораздо глубже, чем предполагала. Поппи поняла, что ее засасывает. И очень быстро.
Паника сменилась приливом адреналина. Она заставила себя не поддаваться этому чувству. Она попала в обратное течение. Поппи знала о них только одно - выплывать из них надо вдоль течения.
Поппи попыталась, но пляж быстро исчезал, заставляя ее сердце биться еще быстрее. Парео волочилось, и руки запутались в ткани. Когда она попыталась позвать на помощь, то набрала полный рот соленой воды и оказалась так далеко, что ее все равно никто не услышал бы.
Охваченная ужасом, она перевернулась на спину, пытаясь сориентироваться, одновременно освободиться от опутавшей руки мокрой ткани и отдышаться.
Думай, думай, думай.
О боже! Она резко выпрямилась, и люди стали размером с муравьев. Неужели кто-то вообще заметил, что ее смыло? Она огляделась в поисках лодки. Водятся ли здесь акулы? Только без паники.
Поппи была уже за пределами того места, где разбивались волны. Именно здесь обычно собирались серфингисты, сидя на своих досках и наблюдая за волнами, выбирая, на какой из них лучше пристать к берегу.
Правда, она не знала, как это делается. Все, что она могла сделать, - держать голову на поверхности воды, когда волны подхватили ее и покатили к берегу без нее.
Качаясь на волнах, Поппи ничего не видела, кроме того расстояния, которое нужно преодолеть, чтобы доплыть до берега. Она подумала, что, возможно, находится на противоположной стороне течения, которое унесло ее. Ее относило все дальше к мысу, и подальше от того места, где она оставила Лили.