Стань моей надеждой (СИ)

========== Глава 1 ==========
… Шум в ушах, туман перед глазами… Слабость и боль…
Битое стекло повсюду…
Падающий белый снег за окнами изуродованной машины.
Пар из разбитого радиатора, поднимающийся из-под капота новенького автомобиля.
Кровь на руках…
И страх. Безумный страх.
Страх, сковавший тело, стальной рукой сжимающий сердце. Холод, проникающий повсюду, стынущая в жилах кровь.
И тишина, абсолютная тишина, от которой хочется кричать, бежать, не оглядываясь.
Странное движение, и что-то касается щеки…
Поворот головы. И остекленевшие глаза напротив.
Хочется кричать от ужаса, но голоса нет, лишь сдавленный хрип вырывается из горла.
Слезы на глазах превращаются в льдинки.
Пальцы упрямо царапают дорогую обшивку двери, стараясь найти ручку.
Холодный металл обжигает пальцы, но это… Пистолет. Девушка вздрогнула, с ужасом смотря на свои пальцы, сжимающие оружие.
Откуда оно здесь? Почему оно в ее руке?
Она пытается разжать пальцы, но они словно примерзли к рукоятке пистолета.
Взгляд снова касается человека, который сидит в соседнем кресле. Теперь она отчетливо видит на его виске небольшую дырочку, а кожа вокруг входного отверстия кажется какой-то серой.
Что это? Что случилось?
Навалившись всем телом на дверцу, не отводя взгляда от окровавленного лица напротив, она пытается открыть ее, но ее попытки напрасны, словно это бабочка бьется о стекло.
Когда ей удалось это сделать, она не запомнила, очнувшись в глубоком сугробе в нескольких метрах от дороги, в кювете которой застыла искореженная машина…
***
- Нееет! – Мичиру с криком подскочила и, сжав голову руками, безумными глазами уставилась перед собой.
- Кайо, заткнись! Хватит орать!
- Да, замолкни ты уже! Каждую ночь орешь, задолбала уже!
Мичиру сглотнула, сжалась в комочек и попыталась закутаться в холодное серое одеяло.
Голоса вокруг нее продолжали костерить девушку, угрожать, ругать. Мичиру закрыла уши руками, уткнулась в колени и беззвучно заплакала.
Каждую ночь, вот уже два месяца подряд, она просыпалась в холодном поту, видя один и тот же сон. Ее кошмар.
Мичиру боялась закрывать глаза, боялась снова попасть туда, в тот день, что сломал ее жизнь, разделив ее на две части.
Она обхватила себя руками и закусила нижнюю губу, чтобы не издавать звуков, боясь нарушить тишину.
Девушка снова и снова корила себя за то, что согласилась на предложение мистера Шакимодо подвезти ее. Она сердцем чувствовала, что это плохая идея, ее словно что-то предупреждало отказаться и поехать на автобусе, но… Было поздно, она устала, а на улице шел снег. Ей хотелось поскорее оказаться дома, чтобы выпить горячего чая, который умела заваривать только ее мама, поговорить перед сном с Эльзой и лечь спать в свою теплую постель.
Мичиру с горечью вспоминала, как отказывалась от предложения мистера Шакимодо, но даже его жена, что обычно ей было не свойственно, попросила мужа подвезти учительницу музыки.
Мичиру всхлипнула и зажала рот руками, в испуге оглянувшись по сторонам, но все спали и ей на этот раз повезло.
Хотя слово «повезло» было не приемлемо к тюрьме….
========== Глава 2 ==========
- Подъем! Выходи строиться!
6:45. В тюрьме «Косуга» начинался новый день, похожий на все предыдущие, как спички в коробке. Побудка и посещения туалета.
Построение, целью которого является проверка физического и психического состояния заключенных, а также их наличия вообще.
 
Мичиру, опустив голову и смотря на свои ноги, стояла у стены, ожидая, когда надзиратель подойдет к ней. Шаги приближались, и с каждым шагом плечи девушки опускались, голова вжималась в плечи, а на глазах появлялись слезы.
- Кайо, - обманчиво ласковый голос вводил девушку в страх. – Ну что же ты, красавица, посмотри на меня. – Мичиру вздрогнула и опустила голову еще ниже. Смотреть в глаза охранникам было запрещено, если не приказывают, но сейчас это была явная провокация со стороны надзирателя. – Ничего, девочка, ты еще будешь молить меня, ползать на коленях и умолять трахнуть тебя.
Грубый мужской голос резал слух.
Мичиру видела большие волосатые руки, сжимающие дубинку и нечищеные ботинки огромного размера.
- Следующий!
Мужчина пошел дальше, и Кайо выдохнула.
Полчаса относительного спокойствия были обеспечены. Спокойствия от охраны, но не от сокамерниц и не от соседей.
Закончив проверку, охрана выстроила заключенных и строем повела в столовую, где их ждала традиционная трапеза – каша из риса или ячменя.
Закрыв глаза, Мичиру сидела перед тарелкой с рисовой кашей, ожидая сигнала к началу трапезы. Мичиру быстро объяснили, что только за то, что откроешь глаза или, не дай Бог, притронешься к еде, не получив сигнала, можно оказаться в карцере.
Прибыв в тюрьму «Косуга», Кайо сразу попала в грязную одиночную камеру, где ей дали свод правил тюремного распорядка. Он содержал сотни пунктов правил для жизни в тюрьме. Она провела там два дня, изучая правила поведения. Все это время девушке приходилось сидеть строго посередине комнаты, ей запрещалось вставать и садиться на футон, который считался постелью.
Вспомнив это, Мичиру содрогнулась. Тишина. Тусклая лампочка под самым потолком, которая едва-едва давала возможность читать. Никакого дневного света. Затхлый воздух и запах сырости.
Комок подкатил к горлу девушки, слезы, несмотря на плотно сжатые веки, потекли по ее щекам, но она не могла шелохнуться, не могла стереть их, иначе снова оказалась бы там.
Прозвучавшая команда дала ей шанс быстро вытереть слезы и поесть. Полчаса пролетели как один миг, и заключенных снова погнали строем в камеры, где они должны были переодеться.
Сняв зеленую робу, Мичиру сжалась в комочек, стыдливо прикрывая грудь и низ живота. Прошло два месяца ежедневных унижений, страха и боли.
Она пережила всего два месяца, всего шестьдесят дней унижений, но впереди их оставалось гораздо больше, чем она могла бы вынести.
Мичиру невольно всхлипнула и тут же получила чувствительный тычок в бок и едва слышимый злой шепот:
- Затухни, Кайо! И на этот раз, будь добра, постарайся не облажаться! – слова были словно выплюнуты в ее лицо.
Скрип ботинок надзирательниц, их тяжелое дыхание и звук наручников на поясах.
Мичиру хотелось провалиться сквозь землю, стать невидимой. Она снова и снова сдерживала рыдания и спрашивала высшие силы – почему она не умерла в тот день, почему осталась жива, почему она заслужила весь этот ад?
Прошедшие на середину коридора охранники остановились, и вот послышалась команда, по которой все заключенные, раздетые догола, поднимали руки и ноги в давно установленном порядке для личного досмотра, им приходилось высовывать язык и раздвигать ягодицы, и никто не знал, что взбредет в голову надзирателю в следующую секунду. Мичиру сразу дали понять, что стоит ошибиться в установленной последовательности действий и придется все начинать сначала. И заключенные, и охрана называли это «канкан одори» - «танец канкан».