Демон в белом
– А где у них руки?
– Видел когда-нибудь птерозавров? – опередила меня с ответом Валка, чьи механические глаза наверняка позволяли рассмотреть ирчтани более пристально.
– Терра… кого?
– Посередине крыла, – перебил я их и, подняв руку для наглядности, объяснил: – Оконечность крыла раскладывается от запястья, как второй локоть.
– Эй! – раздался горловой звук, и, обернувшись, я увидел подходящего к нам ирчтани.
Он приветственно вскинул крыло. На нем был капюшон, из-под которого торчал черный с красной окантовкой клюв. Грудь пересекала двойная золотая цепь, закрепленная на плечах, и я узнал символ – группу дубов, означавшую, что передо мной хилиарх. Капитан всей ауксилии, всей тысячи солдат.
– Приветствую, сэр рыцарь! Добрый день! – отсалютовал мне крылом ирчтани.
Когда он говорил, его клюв не шевелился, лишь слегка приоткрывался. Существо удивило меня знанием нашего языка. Сам я ничего не мог сказать на языке ирчтани. Поразительным образом он напоминал земных птиц, и я мысленно подивился капризу природы, по которому столь привычно выглядящее создание появилось на свет под инопланетным солнцем.
– Чему обязаны честью? – спросил он.
Что мне было ответить? Никакой цели у меня не было; я просто хотел своими глазами увидеть существа из детских сказок. О том, что делать дальше, я не думал.
– Хотел лично познакомиться с Ishaan Irchtani, – поклонился я, с трудом подбирая слова. – Никогда прежде не встречался с вашим народом.
Мне лишь мельком довелось видеть одного давным-давно на корабле «Загадка часов», когда мы с Хлыстом разделились и я встретил пророка Яри.
Стараясь не вспоминать о той встрече, я представился:
– Я сэр Адриан Марло, лорд-комендант Красного отряда.
К нам подошли еще двое.
– Мое имя Барда, – ответил старший ксенобит. – Я kithuun, то есть хилиарх.
Существо неуклюже поклонилось, и я понял, что их ноги сгибались иначе, чем наши.
– Вы Дьявол? – Барда говорил с паузами, неуверенный в своем галстани.
Услышав такое обращение, я прекратил улыбаться.
– Дьявол, он самый.
За китууном подтянулась небольшая группа любопытных ксенобитов. В отличие от умандхов Эмеша и сьельсинов, у ирчтани существовало разделение по половым признакам, но я не мог определить, кто был мужчиной, а кто женщиной. На некоторых не было капюшонов, и неприкрытые головы казались удивительно маленькими. Над изогнутыми клювами блестели черные глаза-бусины.
– Прошу прощения за вторжение, – сказал я. – Я только что узнал, что вы здесь, и хотел на вас посмотреть…
– Посмотреть? – перебила другая птица, низкорослая, коренастая, с серым оперением и зитраа в чешуйчатой руке. – Человек, здесь тебе не зоопарк!
Голос этого ксенобита был ниже, чем у Барды, и напоминал воронье карканье, но его галстани при этом был чище.
– Удакс, не хами! – каркнул Барда, отвесив младшему ксенобиту легкий подзатыльник и прочирикав что-то на их родном языке.
Для моих ушей он звучал как смесь отрывистых выкриков и певучих трелей, и я улыбнулся, сожалея, что не умею играть на флейте, как Симеон, и не могу выучить музыку их языка.
Удакс защелкал клювом в ответ.
– Дело в том, что я вырос на легендах о вашем народе, – объяснил я, подняв вверх руки. – Когда я был маленьким, мать рассказывала мне о Симеоне Красном, принце Файде и битве у Атхтен Вара.
– Он еще и об истории нам будет рассказывать? – возмутился Удакс. – Мы не персонажи твоих книжек, unaan. Мы живем здесь и сейчас. И мы прилетели, чтобы сражаться с этими вашими бледными червяками. – Молодой ирчтани ударил себя в грудь и принялся царапать землю когтями. – Мы боевые ирчтани! Мы здесь, чтобы убивать, а не развлекать тебя!
Несколько других ирчтани согласно закаркали и возбужденно захлопали крыльями. Совершенно не разбираясь в повадках ирчтани, я не знал, насколько опасно для меня было их поведение.
«Унаан, – подумал я. – Червь».
Тем же словом ирчтани назвал сьельсинов. Вероятно, дело было в том, что ни мы, ни сьельсины не умели летать.
– Тише, приятель! – воскликнул Паллино. – Мы такие же солдаты.
– Солдаты? – переспросил другой молодой ирчтани. – Если мы все солдаты, почему нас держат отдельно от вас?
– Удакс, Мораг, замолчите! – прикрикнул Барда на подчиненных. – Это один из их Bashan Iseni.
Как я позднее узнал, на языке ирчтани «башан исени» означало палатина. Дословно – «высшее существо». Божество.
Но Удакс не хотел замолкать.
– Я устал от того, что эти unaani на нас пялятся, Kithuun-Barda. Каждый день одно и то же. Мы не экспонаты! – Солдат покрутил в руке длинную саблю.
– Мы уже уходим, – сказала Валка, потянув меня за плащ, и добавила тише: – Адриан, пойдем.
Но я не понимал, чем обидел этого юного ксенобита, и чувствовал, что уходить без извинений неправильно.
– Китуун Барда, – обратился я к командиру, – я не хотел оскорбить ваших солдат.
– Он даже говорит не с нами! – вскрикнул Удакс, прежде чем Барда успел ответить.
Хор птичьих голосов отозвался на этот возглас, и вскоре я сообразил, что все они повторяют одно и то же:
– I-da! I-da!
Тогда я не знал, что это означает, но теперь знаю.
«Покажем ему!»
От неожиданности я не смог уловить движение зитраа Удакса. Я лишь услышал ее и закрыл лицо плащом. Армированная нить, вшитая в белую парчу, не позволила клинку ксенобита разрубить меня, но не помешала Удаксу пнуть меня в грудь. Бог-Император, ну и силища у него была! Падая на плоскую землю, я сбил с ног Валку. Паллино выругался и закрыл меня собой, но не успел он ударить Удакса, как на него налетели двое других молодых ирчтани. У меня шла кровь. Когти ксенобита распороли камзол и тунику, и я испугался, что они могли порвать и серебряную цепочку, на которой я носил медальон со скорлупой, полученной от Тихих. Удакс взмахнул крыльями, подняв серыми перьями облако пыли. Я включил щит и вскочил на ноги, не в состоянии решить, скинуть ли плащ для большей мобильности или оставить для защиты.
В итоге я выбрал защиту и намотал ткань на левую руку, чтобы полностью закрыть ее.
– Брось оружие, солдат! – скомандовал я, указывая на Удакса этой рукой.
– Не смей приказывать мне!
Ксенобит снова замахнулся, я вскинул руку, как боксер, кулаком ко лбу, прикрывая голову, и клинок отскочил от плаща. Я не хотел доставать меч. Высшая материя была слишком опасна. Она легко бы справилась с зитраа, рассекла бы сталь, как бумагу, но я не хотел поранить это прекрасное существо, которое все-таки сражалось за человечество и Империю. Мы не должны были драться друг с другом.