Скандальная любовь

– Весь день. Я помог ей вернуться в лифт. Но они не уходят.
– Вы вызвали полицию?
– Мисс Перри не захотела. Она сказала, что они просто делают свою работу.
Ну, да. Мелинда – добрая душа.
– Давайте избавимся от них. Я позвоню комиссару. Присмотрите за моей машиной? Отгоните ее, если потребуется.
– Да, мистер Бартелли.
Слэйд вошел в вестибюль здания, потом позвонил своей секретарше и попросил ее вызвать полицию.
– Хорошо, сэр. Вам звонил отец. Это не срочно. Он просто хочет поговорить с вами. А ваша бабушка ждет вас на ужин с мисс Перри.
– Игнорируйте все звонки от моего отца. А бабушке я сам позвоню.
– Да, сэр.
Слэйд пошел к лифту, который вел в квартиру Мелинды. Он понимал, почему они так всех заинтересовали как пара. Слэйд все время на виду.
Это был единственный известный ему способ доказать свою честность с тех пор, как он стал управлять «Конти энтерпрайзис». Он был под таким пристальным вниманием общественности, что нанял пиар‑фирму, которая посоветовала ему постоянно быть на публике и предавать все свои дела максимальной огласке.
Он не предполагал, что ему так нужно внимание, но это его устраивало. Он любил общаться с прессой и не возражал, когда папарацци ходили за ним по пятам. Однако новость о его отношениях с Мелиндой сыграет против него. Его отец – главарь мафии и давно пытается обелить свое имя, только у него это не получается. Это была еще одна причина, по которой Слэйду очень нравилось быть на стороне своей матери.
Отец говорил ему: как только он станет членом мафиозного клана, пути назад уже не будет. А Слэйд никогда не хотел идти по этому пути. Он старался быть рассудительным и сдержанным.
Но с Мелиндой он сразу забыл о благоразумии. Рядом с ней он становился перевозбужденным восемнадцатилетним юношей, а не сорокалетним мужчиной. Его уже давно так не заводила женщина. Но причина не только в сексе. Ему нравилось ее страстное увлечение искусством и оперой.
Выйдя из лифта на двадцать четвертом этаже, он направился к ее квартире, а потом остановился. Для нее будет лучше, если он ее отпустит. Он знал, что внимание журналистов ей не понравится. И он очень старался сохранить их отношения в тайне. Ему пришлось признать, что он так поступает не ради нее, а ради себя. Будучи постоянно в центре внимания, он хотел, чтобы у него была хоть какая‑нибудь тайна. Никто не знал о Мелинде. Пусть она говорит, что ей наплевать на его семью, он знал: для нее это важно.
Черт побери, он даже не уверен, что бабушка одобрит его роман с Мелиндой. Из всех людей на планете она – единственная, кто любит его больше всех и считает, что он заслуживает лучшего.
Слэйд нажал на кнопку дверного звонка и услышал лай Пикси. Подождав несколько минут, он снова позвонил в дверь.
На этот раз Пикси не залаяла, и он заподозрил, что Мелинда дома и не хочет с ним разговаривать. Он постучал в дверь.
– Это Слэйд. Впусти меня, нам надо поговорить.
Она открыла дверь через минуту. Ее длинные светлые волосы были собраны в высокий хвост, что подчеркивало овал ее лица в форме сердца. Ее голубые глаза смотрели настороженно, а на губах не было помады. Мелинда была в спортивном костюме. Ее кожа казалась бледной. Она не улыбнулась ему, и он заволновался.
Мелинда всегда улыбалась. Всем. Швейцару, бариста, курьерам. Она была одним из самых дружелюбных людей, которых знал Слэйд. Однако теперь она стоит на пороге, не пропуская его в квартиру.
– У тебя все нормально? – спросил он.
– Бывало и лучше, но я в порядке, – сказала она, явно солгав ему, и обхватила рукой живот.
– Я не знаю, как папарацци узнали, что мы с тобой будем в опере. Мои люди ничего не говорили, – произнес он. – Я вызвал полицию, чтобы избавиться от папарацци, которые околачиваются внизу. Мы разберемся с этим и с…
– Неужели? – спросила она. – Зачем?
– Как зачем? Я думал, нам нравится проводить время вместе, – ответил он. – Разве этой причины недостаточно? Почему ты не впускаешь меня?
Она покачала головой:
– Если ты войдешь, то нам будет не до разговоров, Слэйд.
Он улыбнулся:
– Я обещаю быть паинькой.
Здание, в котором жила Мелинда, было современным и высоким, из стекла и стали, но ее квартира очень соответствовала своей хозяйке – теплая и гостеприимная. В вестибюле стоял старинный деревянный столик, на котором всегда была ваза со свежими цветами. Войдя в открытое жилое пространство, он увидел два больших дивана и два кресла из кордовской кожи, очень мягкие и удобные.
На деревянном журнальном столике лежали книги по искусству. Слэйд знал, что сейчас она изучает дадаизм, из‑за выставки, которую художественный совет решил привезти в Хьюстон. Но у нее также было несколько журналов, которые она прятала на нижней полке столика. Там же у нее лежали журналы по бизнесу, которые он любил читать.
На ее кухне стоял высокий стол с высокими стульями. Обивка подушек соответствовала цветовой гамме большой картины Круза Ортиса над камином. По словам Мелинды, яркие цвета картин Ортиса отражали колорит Техаса.
Она стояла между гостиной и кухней, глядя на Слэйда широко раскрытыми и обеспокоенными глазами.
– Ты не нравишься мне паинькой. – Она покачала головой. – Нет, ты не можешь войти. Я сама не своя, когда ты рядом.
Ему не понравилось, каким тоном она это сказала. Словно он плохо на нее влиял.
– По‑моему, со мной ты становишься настоящей.
 
    
Глава 2
Мелинда пожалела, что открыла дверь, но хорошие манеры заставили ее ответить Слэйду. И вот теперь план, который она вынашивала, чтобы расстаться со Слэйдом и вернуться к нормальной жизни, казался невыполнимым. Ох, какой он соблазнительный! Квадратный подбородок с легкой щетиной, густые черные волосы, слегка завивающиеся на макушке, поджатые губы. Ей не терпелось рассказать ему обо всем, что произошло с тех пор, как Анжела уехала сегодня утром. Но Мелинда еще не решила, что ей делать дальше.
– Я искренне рада, что ты зашел, – сказала она. – Выпьешь что‑нибудь? Сладкий чай или лимонад?
– Не надо. Меня больше беспокоит то, что ты не отвечаешь на мои сообщения и звонки. Что случилось?
– Ой, а ты уверен, что не хочешь чего‑нибудь выпить? Даже воды? – Она тянула время, хотя обычно гордилась своей смелостью при решении проблем. Перед ее глазами маячил образ семи положительных тестов на беременность, которые она сделала.
– Я уверен, – ответил Слэйд. – Что происходит, детка? Я знаю, тебе не нравится внимание СМИ, но это был всего лишь поцелуй. И, честно говоря, фото удачное. Ты волнуешься, что тебя свяжут со слухами о твоем отце? Знаю, я, вероятно, – последний мужчина, которого ты захочешь видеть рядом с собой, пока ходят слухи об убийстве.