Небоскреб

– Сколько всего по времени продолжалось разрушение? – спросил кто-то.
– Около часа, если считать с момента, когда впервые заметили отклонение от вертикали. А с того положения, которое сейчас на экране, – примерно пятнадцать секунд. Остановите, пожалуйста, на этом кадре. Спасибо. – Митчелл снова взялся за указку. – Взгляните на то, как разрушается нижняя часть. В данный момент на нее нет никакой нагрузки с наветренной стороны и двойная конструкционная нагрузка с подветренной стороны, а это больше, чем она в состоянии выдержать. Верхушка по мере движения опускается вправо, потому что нижняя часть трубы обваливается. В ней было восемьсот двадцать пять футов высоты, а верхушка ударилась о землю только в семистах двадцати пяти футах от основания. Вот как сильно она разрушилась, прежде чем перешла в свободное падение. Секция высотой примерно в сто двадцать пять футов от основания особенно и не двигалась, она просто осела вниз, а потом медленно опрокинулась. Мы обнаружили несколько перепачканных контрольных приборов внутри трубы в этом ее профиле, причем они не были повреждены. Запускайте ленту дальше.
Изображение на экране, прыгнув, пришло в движение. Громоздкий бетонный цилиндр падал на землю с неуклонно возрастающей скоростью. Несколько зрителей тяжело задышали. В момент удара камера снимавшего на мгновение потеряла свой объект. Когда аппарат снова был наведен правильно, все пространство заняли клубы пыли, бьющие в небо. Экран погас, и зажегся свет.
Инженеры, сидевшие в комнате, смотрели друг на друга и качали головами, поражаясь только что увиденному. Мало-помалу молчание сменилось разговором и редкими вспышками нервного смеха. Кто-то начал хлопать, и это вызвало волну бурных аплодисментов.
 
Глава 13
На кольце, прикрепленном к ремню Мэтта Бойла, висело полсотни ключей. Спускаясь по северной лестнице в помещение под цокольным этажом, он выудил из них тот, который был ему нужен. В самом низу он с усилием оттянул на себя тяжелую пожарную дверь и окинул взглядом коридор. Флойд, бригадир охранников ночной смены, был прав: в канализационном туннеле, вероятно, образовалась течь. Недалеко от того места, где стоял Бойл, на бетонном полу растеклись несколько лужиц, тускло отражавших верхний свет. Бойл не удивился тому, что откуда-то снаружи в здание проникает вода. Сильные ветры гнали дождевые потоки по диагонали. Его дважды едва не сбило с ног, когда он возвращался с обеда, и, хотя он находился на улице всего несколько минут, успел промокнуть насквозь.
Воспользовавшись ключом, Мэтт вошел в туннель, идущий вдоль северной стены здания, и щелкнул выключателем, находящимся сразу за дверью. Но свет не загорелся. Темнота показалась ему странно душной и влажной. Нахмурившись, он включил свой фонарь. Воздух был так сильно насыщен испарения ми, что луч фонаря освещал расстояние всего на пятнадцать – двадцать футов. На уровне глаз к стене была прикреплена электроаппаратура. Вдоль основания стены тянулись параллельные стальные трубы – одна для поступающей воды, другая для вытекающих наружу нечистот. Газовые трубы были проведены по южной стороне здания, вдали от электропроводов. Пол поблескивал от влаги.
Какой-то шуршащий звук заставил Бойла насторожиться. Он опустил луч фонаря как раз вовремя, чтобы успеть разглядеть покрытое мехом хвостатое тело, исчезающее за нишей для помпы. Крыса, и довольно крупная. Как же эта чертова дрянь забралась внутрь? Может быть, образовалась какая-нибудь трещина, достаточно большая, чтобы она смогла перебраться сюда со станции подземки? Появление крыс – новость малоприятная, но еще больше его беспокоили эти испарения. Возможно, произошел разрыв в забетонированных паровых трубах? Они находились в правом конце туннеля, близ магистрали 8-й авеню, и не были видны отсюда. Этот пар пугал его. Однажды он видел разрыв паровой трубы, и того раза ему было достаточно. Мостовая взорвалась, и крышка люка, кувыркаясь, взлетела в воздух, словно подброшенная щелчком монетка. Струя пара невиданной высоты с ревом взлетела вверх и выбила все стекла на фасаде десятиэтажного здания. Он не хотел бы находиться поблизости, случись здесь что-либо подобное. По правде говоря, увидев на плане здания, что линия паровых труб проходит вдоль стены позади комнаты охраны, от канализационного туннеля к отопительному оборудованию, он перенес свой кабинет на противоположную сторону.
Бойл закрыл глаза и прислушался. Когда здание покачивалось от ветра, оно издавало какой-то пронзительный стонущий звук, повторяющийся с интервалами в пятнадцать – двадцать секунд, но не было слышно никакого шипения, что указывало бы на серьезную утечку пара. Вероятно, беспокоиться пока не о чем. Утром он позвонит ремонтникам и попросит их проверить трубы.
Направив луч фонаря на пол, слева от себя, Мэтт заметил изломанную черную линию, которая терялась в тумане. Эту трещину он прежде не видел. В подвальном этаже было несколько трещин, которые, похоже, не увеличивались, но это, несомненно, что-то новенькое. Он опустился на корточки и коснулся трещины кончиками пальцев. Странно. Дальний край на сантиметр с лишним ниже, чем ближний. Как будто этаж остается на месте, а внутренняя стена здания опускается. Бойл выпрямился. Он считал, что весь подвальный уровень нужно забетонировать заново, прежде чем предполагаемым покупателям здания будут разрешены инспекционные осмотры, надо сказать об этом Залияну. Когда продаешь что-нибудь подержанное, приходится потратиться, чтобы это выглядело как новое.
Когда Митчелл объявил, что готов ответить на вопросы, сразу же поднялась дюжина рук. Он узнал одного из студентов Нью-Йоркского строительного колледжа, который спросил об анализе аварий и катастроф как о профессиональном занятии.
– Это быстро развивающаяся область, – ответил Митчелл с улыбкой, – и в ней никогда не будет спада. Растущие цены заставляют всех использовать новые материалы, увеличивать пролеты мостов, строить более быстрыми темпами. А это сказывается на качестве и в конечном счете – на безопасности. Сейчас больше аварий, чем когда-либо, они становятся все крупнее и дороже и, как правило, заканчиваются судебным разбирательством. Кроме того, существуют тысячи и тысячи старых строений, изглоданных ржавчиной. Большинство из них не инспектировалось тщательным образом в течение долгих лет, и никто не знает, в каком они состоянии. Тот, кто выбирает себе карьеру, может рассматривать анализ катастроф как развивающийся бизнес.
– А вам помогает докторская степень?
– Да, помогает. Равно как и способность находить общий язык с людьми подавленными или сверх меры возбужденными. Когда мы нанимаем новых сотрудников, то стремимся отобрать самых лучших. Спроектировать здание, в общем, может любой: все, что вам нужно для этого, – так это изучить разные книжные руководства и не выходить за рамки кодекса. А вот разгадывать, почему обрушилась какая-нибудь крыша, стена или мост, – нечто другое. Это ретроградный, вторичный анализ, вроде решения шахматных задачек, когда вам приходится разгадывать, как могла возникнуть та или иная позиция. Вам нравится ползать на четвереньках по обломкам, а потом подвергаться перекрестному допросу адвоката и прокурора? К тому же ваш анализ ведь может оказаться и ошибочным. Зато гонорары довольно высокие.
Митчелл кивнул какому-то мужчине справа.
– В Нью-Йорке коэффициент гарантии от опрокидывания здания равен полутора единицам. Была ли та дымовая труба спроектирована с учетом этого стандарта? Достаточно ли полутора единиц?
– Да, там был применен коэффициент полторы единицы, что в большей степени экономическая, нежели строительная цифра. Даже если слегка увеличить его, это обойдется дорого. Каждая страна и каждый город – да, по сути дела, и каждый человек – сами решают, какой уровень безопасности он способен обеспечить. И некоторые проектировщики, кажется, порой забывают, что так называемый коэффициент безопасности может прикрыть невежество и ошибки кого угодно, но только не их собственные. Вы можете забыть об одном из напряжений, которым должна противостоять какая-нибудь стальная балка, и неверно определить ее размеры, но это ведь только начало. Эта балка может быть по диаметру изготовлена на какой-то волосок меньше, чем заказано, а сама сталь не в точности соответствовать стандарту, да ее еще и чуть-чуть повредят при транспортировке. Какой-нибудь рабочий, поругавшийся со своей женой, забывает ввинтить какой-то болт, когда закрепляет эту балку на фермах. И спустя годиков десять рядом с этой точкой какой-нибудь сварщик просверливает дыру, подрядчик по перестройке подвешивает туда перекрытие, и полсотни толстяков отплясывают на нем польку. Подобные возможности бесконечны. Я припоминаю один случай, когда двое рабочих подогрели себе котелок с кофе, добавили туда сахарку, а потом случайно пролили его на незасохший бетон. Сахар не дал бетону затвердеть, и, когда отодрали опалубку, одна стена рухнула. Потребовалась уйма анализов, чтобы выяснить, откуда же взялся этот сахар.