Роковые кости
— Ох, Гробонос, он ведь переменчив как флюгер. Ты же знаешь! Как только я вновь окажусь в его владениях, он ужаснется тому, как вы со мной обращались, и вкатит вам обоим по неделе нарядов вне очереди.
— Но, госпожа, — возразил Грызноклык, — ведь если мы позволим вам сесть на лошадь, вы наверняка снова попытаетесь убежать.
— Естественно! — с отвращением воскликнула Аландра. — Но мне это не удастся, если вы привяжете меня и будете держать поводья. Неужели у вас нет ни капли фантазии?!
Грызноклык издал хриплый смешок — весьма редкостный звук для норхов.
— О, королева, я подозреваю, что Гробоносу больше нравится держать вас поперек седла.
— Заткнись, неверный! Я не потерплю кощунства! — взревел Гробонос. — Невеста нашего владыки столь же священна, сколь царственные члены его великолепного в своей несокрушимости тела!
— Благодарю за комплимент, — язвительно пробурчала Аландра.
— Ладно, — скрепя сердце сказал норх. — Ваше пожелание будет исполнено.
Он достал из седельной сумки кожаный пояс и веревку и обвязал пленницу вокруг талии. Затем он усадил ее на свободную лошадь и крепко сжал в кулаке поводья.
Маленький отряд двинулся дальше сквозь зыбкий воздух Темного Круга.
Вокруг расстилался зловеще-мрачный ландшафт — край вулканов и скал, земля грозовых туч и молний, страна хаоса и изменчивых форм. Не сказать, чтобы земля эта была вовсе пустынной, но здоровой жизни здесь не наблюдалось. Деревья были все больше какие-то скрюченные, трава — чахлая и жухлая, цветы — помятые. Но все вокруг пропитывала неестественно бодрая аура сверхъестественности. Магия, ядреная, как болотный туман, без всяких там метафор висела в воздухе.
Всадники возвращались почти в точности по тому пути, которым проскакала Аландра, пытаясь выбраться из Темного Круга. Они спускались в долины и взбирались на каменистые холмы, с каждым шагом приближаясь к Вратам, которыми воспользовалась для побега невеста Моргшвина. То была арка, возвышавшаяся на приплюснутом холме неподалеку от внешней границы Круга.
Норхи снова впали в привычное для них угрюмое молчание и сохраняли его до тех пор, пока не подъехали к подножию холма, увенчанного Вратами. Здесь Гробонос проворчал:
— Не по душе мне это. Что скажешь, Грызноклык?
— Я тоже чувствую, как напряглась Ткань Бытия, брат. Что-то здесь не так.
— Мы должны без промедления вернуть ее высочество владыке Моргшвину. Без нее власть его слабеет.
И они галопом помчались к вершине холма.
«Итак, опять в гадкие объятия милого Морги. Опять терпеть его сюсюканья, — размышляла Аландра. — Только теперь он будет знать, что за его королевой нужен глаз да глаз. И все надежды на спасение из этой адской дыры пошли прахом…»
Всадники добрались до вершины. Грызноклык осадил своего скакуна и замер как вкопанный.
Врата, в незапамятные времена высеченные из цельного бриллианта, лежали на земле грудой сверкающей алмазной пыли.
Гробонос медленно склонил голову.
— Неладно что-то, — дрожащим шепотом проговорил он. — Ох как неладно…
Глава 5
Маг неистовствовал вовсю, носясь взад-вперед по очарованным залам своего особняка.
— Алебастр!!! — орал он, бегая между гостиной, кабинетом и спальней. — Кот!!! А ну-ка живо ко мне!
Обожженная рука чародея, бережно закутанная в газовый платок из крылышка феи и подвешенная на перевязи, благоухала ароматными притираниями; слегка пострадавшая в огне шевелюра до сих пор отдавала паленым. Маг сыпал проклятиями и пыхтел, карабкаясь по скрипучей лесенке на чердак, к последнему из возможных убежищ, где мог притаиться хвостатый виновник всех его несчастий. Стены в этой части особняка были оклеены каштановыми обоями с узором из французских лилий и увешаны пейзажами Тернера.
Рамы на полотнах начали угрожающе потрескивать. Маг вздрогнул и застыл на месте.
Так— так. Началась обратная раскрутка. Возмутитель космического спокойствия должен быть изгнан немедленно -и только тогда можно будет приступать к изнурительной штопке прорех на Ткани Монореальности, нити которой держались лишь благодаря узелку под названием «Игра Судьбы». Чародею до смерти претила мысль о том, чтобы избавляться от Алебастра, но отрицательные вибрации, которые вызвал его пушистый приятель, исказив эзотерическую траекторию заветных костей, здесь, в сердце Игры, были просто недопустимы. Устранить неприятные последствия можно было, уничтожив их виновника, но этого маг допустить не мог. Алебастр отправится в изгнание.
Стены уже начали крошиться, из трещин сыпалась удушливая пыль. Ступени лестницы дрожали. Похоже, весь особняк вышел из синхронии с причинно-следственным планом окрестностей, что не лучшим образом сказывалось на желудке его владельца. Маг вцепился в перекосившиеся перила и подождал, пока у лестницы пройдет приступ трясучки, после чего неимоверным усилием воли заставил себя продолжить восхождение.
Прогнившие двери чердака были приоткрыты. Алебастр прятался здесь. Это точно. Маг различил в пыли следы его лап. Он распахнул двери настежь и вошел, слегка пошатываясь от негативных вибраций, которые волнами расходились во все стороны от бедного кота.
— Алебастр, — негромко позвал он. — Я не причиню тебе зла, мой хороший.
Иди ко мне, я тебя приласкаю. Алебас-с-струшка-а-а! Ну же, котик, милый!
Маг поскреб носком ботинка о пол. Обычно кот отзывался на такие звуки, но сейчас он не отреагировал. Чердак был весь завален старым хламом, прикрытым мешковиной. Единственное окно под треугольным потолком занавешивала черная простыня. В затхлом воздухе таились тени. Кот мог прятаться в любом укромном уголке — а весь чердак обшаривать было просто некогда. Придется прибегнуть к заклятию повиновения. Начертив пальцем в воздухе замысловатый узор, маг пробормотал какую-то абракадабру на смеси латинского, греческого, лемурийского и прочих канувших в забвение языков, в паузах между периодами поплевывая на пол.
— Да-да, котик, это тебя напрямую касается, — пояснил он, заметив, что балки снова затряслись, почти соскальзывая с провисших нитей Ткани.
Зажав хвост между задних лап, Алебастр выполз из-под стола, покрытого длинной скатертью.
— Я не виноват. Честно-честно! — прохныкал он, подергивая усами. Алебастр не так уж часто пользовался даром человеческой речи, но этот случай он, судя по всему, счел достаточно крайним. По крайней мере ему следовало бы отнестись к ситуации всерьез. — Я не понимаю, что на меня нашло. Наверняка какая-то магия!
Поверь мне, Кроули Нилрем!
— Не вешай мне лапшу на уши, свинское животное! Ты снова погнался за фантомной мышью, а я сто раз приказывал тебе отучиться от этой мерзкой привычки!
— Клянусь, я не виноват! Эта мышь была не такой, как все. Меня за ней просто потащило! Не могу объяснить… У меня все в голове перепуталось. Стоило мне увидеть эту мышь, как я отключился. А в следующий момент ты уже бушевал над разоренной доской и размахивал дымящимся рукавом. Неужели ты думаешь, что такой преданный друг, такой воспитанный кот, как я, мог бы причинить тебе, моему любимому хозяину, преднамеренное зло? Да если б ты даже выщипал мне усы, выковырял глаза и оторвал детородные органы, я и то остался бы верен тебе, мой великий маг!
И кот возмущенно нахохлился.
Кроули Нилрем погрузился в задумчивость.
Неужели это правда? Неужели это не издевка судьбы, не несчастный случай, а продуманное нападение откуда-то извне, со стороны враждебных сил? Но ведь другие Игромейстеры, разбросанные по другим уровням, никогда бы не опустились до такой низости! Прежде они не пользовались грязными уловками, а теперь что же, начали жульничать? С какой стати? В Игры Судьбы так не играют, и все тут!
Конечно, без мелких пакостей не обходилось, но чтобы катаклизм на уровне Монореальности?! Никогда.
— Прости меня, пожалуйста, милый котик. Я тебе верю. Ошалев от счастья.
Алебастр грациозно вспрыгнул хозяину на руки, замурлыкал и начал тереться об отворот твидового пиджака.