Секретарь старшего принца 7

— Мы под надёжной защитой, — уверенно отвечает Элор, продолжая скользить ладонью по моей спине. — Никто сейчас не нападёт. Я рядом и не дам тебя в обиду.
— Но…
— Отдохни, — просит Элор, крепче укутывает крылом.
Я не чувствую его. Не ощущаю связи. Он… Мои пальцы судорожно скользят по его обнажённой груди, по тугим мышцам, задевают напряжённую выпуклость соска. Ни подвески, ни цепочки, ни тонкой линии металла на шее, в которых мог бы прятаться амулет абсолютного щита. Но есть ещё руки. Волосы. Уши. Ноги…
На Элоре точно есть абсолютный щит. Он спрятался от меня. Снова мою грудь распирает ненормальный смех.
Закономерно, логично, ожидаемо, но… но…
— Ты в безопасности сейчас, — Элор гладит и гладит меня. В его голосе жалость и беспокойство. — Отдохни. Отдохни, а потом мы обсудим ловушку и всё остальное. Ещё рано вставать.
Меня потряхивает. От смеха. От подступающих слёз. От жгущего лёгкие крика.
— Отдохни, — мягко просит Элор. — Тебе нужен отдых…
Он прав. Не хочется признавать этого, но если с меня вот так просто от одного лишь кошмара слетел абсолютный щит, который я должна держать без проблем и во сне, и под пытками — со мной всё плохо.
Прижимаюсь к горячей груди Элора. Его сердце колотится, как сумасшедшее. Он гладит мою спину, задевает пряди волос, перебирает их, снова гладит. Его крыло опутывает нас в единый горячий кокон.
— Я постерегу твой сон, — обещает Элор. — Весь дворец опутан защитными чарами, я слежу за ними. Наш этаж защищён ещё надёжнее. Нас охраняют драконы отца. Ты в безопасности. Можешь спать спокойно…
Могу спать спокойно… Элор верит в это.
Рассвет миновал. До следующего я и правда не увижу кошмар с Халэнном. Я могу спать. Спокойно.
Дышать тяжело. В груди что-то разрывает, дрожь опять зарождается в нервах, дёргает кончики пальцев, сжимает меня в трясущийся калачик. Элор гладит меня, гладит:
— Всё наладится. Всё непременно наладится. И с Неспящими мы разберёмся. А сейчас — отдыхай.
Спокойно… Меня снова трясёт: пятнадцать лет я не могла спать спокойно. Не из-за кошмара, а потому, что всегда подсознательно ожидала вторжения. Я была на чужой территории, каждая ночь, каждое моё расслабление могло закончиться разоблачением из-за того, что Элор нарушит слово и войдёт, подошлёт голема, его любовницы вторгнутся ко мне, я случайно себя выдам, ещё что-нибудь произойдёт.
Пятнадцать лет я неосознанно боялась сомкнуть глаза и потерять контроль над ситуацией.
А теперь этого нет.
Никто меня больше не разоблачит.
Это так… смешно. До слёз. Они снова непрошенные наворачиваются на глаза, мочат ресницы, стекают в нагретый телами мех. Соль, сдобренная сладостью корицы.
— Поспи… — просит Элор так мягко и нежно, словно между нами нет поставленного уже им абсолютного щита. — Я не дам тебя в обиду, клянусь, ты можешь спать спокойно…
Не верится. Не может быть. Но я вдыхаю исходящий от его тела аромат корицы, я лежу под его крылом, в его объятиях.
Не верю… не верю… этого просто не должно быть! Я не отомстила, не справилась, я должна быть сильной, а я… лежу такая слабая и ничего не делаю. Это неправильно!
— Поспи. Силы тебе ещё понадобятся. Тебе надо отдохнуть…
Я расклеилась. Совершенно. У меня нет сил, я ощущаю это, несмотря на наполненность магией, несмотря на силу правящих драконов во мне.
Возможно, Элор прав, и мне просто надо отдохнуть. Ещё немного отдохнуть. Совсем чуть-чуть.
Зажмурившись, прижавшись лбом к груди Элора, я стараюсь расслабиться, выбросить всё из головы, сосредоточиться на его мерном поглаживании.
Не думать.
Не чувствовать ничего, кроме скользящей по спине ладони.
Не думать…
Просто не думать. Ни о чём.
* * *
Об амулете абсолютного щита на Элоре я не думать просто не могу. С этой мыслью я засыпаю. И просыпаюсь. И завтракаю.
Странно сидеть напротив Элора, видеть, слышать его, но не ощущать ментально. Это иначе, чем не ощущать его, пока сама под абсолютом: тогда я не ощущала вообще ничего, а сейчас я улавливаю эманации от присутствия стражников за дверью, работающих над парком садовников. До меня даже доносятся отголоски эмоций слуг, но завтракающего напротив меня Элора я не ощущаю совсем.
Вилка скрипит в моих пальцах. Приходится приложить усилие, чтобы её не смять.
Не заговорить о щите.
Эта тема остра, как бритвы из гномьих металлов.
Я не доверяю Элору — уверена, его чувства выжгут меня окончательно, собьют с пути и лишат сил.
Элор не доверяет мне, потому что не уверен в своей безопасности.
Но сейчас он не выглядит испуганным. Задумчивым скорее. И уже хронически невыспавшимся. Отрезая очередной кусок сочного мяса, замечаю:
— Тебе тоже надо поспать.
— Ты не сбежишь? — такой ответный вопрос вводит меня в лёгкий ступор, как и пронзительный взгляд золотых глаз, наконец прекративший изучать содержимое его тарелки.
— Нет.
— Хорошо, тогда я немного посплю.
— То есть ты не спишь, потому что боишься моего побега? — недоверчиво уточняю я.
Связи со мной не хочет, побега моего не хочет…
Тихо вздохнув, Элор отвечает:
— Я предполагаю, что тебе невыгодно сейчас уходить, всё же есть шанс, что Неспящие сами явятся за нами, да и ресурсы Нового Дрэнта и моей родовой магии лишними в борьбе с ними не будут. Но я недостаточно хорошо тебя знаю, чтобы утверждать, что тебе это действительно настолько выгодно, чтобы остаться здесь. Особенно когда я перейду к разрешённым прикосновениям везде.
Элор говорит это удивительно спокойно. И снова вводит меня в ступор. Будь я Халэнном, обозвала бы его, высмеяла. Но как избранная… Не знаю, что делать в такой ситуации.
И снова острыми лезвиями пробегает по нервам вопрос с абсолютным щитом.
Нужно его затронуть.
Обозначить границы, а то пойдёт Элор мыться, снимет щит, и всё, связь образовалась… Хотя если он совершенно этого не хочет, вряд ли будет так рисковать. Или нет?
Забрасываю кусок мяса в рот. Жую. Еда — отличный способ деликатно избежать ответов и не задавать вопросов.
Элор смотрит на меня. Солнечный свет отражается в его золотых радужках, мерцает драгоценными оттенками, путается в лохматых рыжих кудрях, просвечивает расстёгнутый ворот белой рубашки. Для завтрака мы оделись неформально — Элор в рубашке и брюках, я — в его халате.
Жую.
Ещё кусок.
И ещё.
Время медленно утекает, мысли кружат в голове, лезвия незатронутой опасной темы продолжают изощрённо медленно резать мои нервы.