Замок пепельной розы. Книга 2

Я сложила руки на груди и решительно повернулась к Дорну.
— Предлагаю вам всё же отменить своё сумасбродное решение. На таком узком диване мы просто не поместимся!
Он медленно поднялся с пола, отряхнул колени и обернулся ко мне. В глазах его плясали маленькие дьяволята.
— У меня есть пара идей, как мы могли бы на нём уместиться… но так и быть, не стану озвучивать. На этом диване будете спать вы, Элис! Я отлично расположусь у камина. Там теплее, знаете ли.
Я опешила.
— Его сиятельство герцог Морриган собирается спать на коврике у камина?
— Я вас попрошу! Это не «коврик», а шкура карнасского горного кота. Собственноручно добытая, между прочим!
То, что он действительно собирается спать у камина, Дорн оспаривать не собирался, судя по всему.
— Но я не взяла ночную рубашку! Отпустите меня хотя бы на пару минут, чтобы…
— И не подумаю! А раз уж вы так настойчиво порываетесь сбежать…
Дорн подошёл к двери, повернул ключ пару раз, а потом просто взял — и положил его высоко на шкаф. Для этого ему не понадобилось прикладывать больших усилий. А вот я бы даже не допрыгнула при всём желании.
Я ахнула от подобной наглости.
— Да как вы…
— Учтите, если вздумаете двигать ночью мебель, чтобы добраться, я услышу. И вот ещё что!
Дорн двинулся ко мне, я попятилась — очень уж решительный был у него вид. А потом взял меня за плечи и резко развернул к себе спиной. От неожиданности я растерялась — разве не он заявил мне прямо, что больше не намерен приближаться ко мне на расстояние поцелуя?
Несколько бесконечных мгновений мы стояли неподвижно, и я слышала только шум крови в ушах.
А потом почувствовала его пальцы у себя в волосах.
Одну за другой он осторожно вытаскивал шпильки. Причёска рассыпалась. Локоны, которые теперь были никакими не «игривыми», а очень даже «растрёпанными», упали на плечи. Сбитая с толку, я прерывисто дышала и ждала, что будет дальше.
А дальше мой невозможный муж оставил меня так же бесцеремонно, как взял в плен своих сильных рук. Подошёл к огню и швырнул мои шпильки в камин.
— Да вы… вы… просто-напросто тиран! Деспот! Самодур!!! — возмутилась я.
Он невозмутимо пожал плечами. Глаза сверкнули сталью.
— Всего лишь небольшая предосторожность. На случай, если вы решите за неимением ключа воспользоваться отмычкой. Как я уже сказал — больше никакой самодеятельности! По вашей милости проснулся Замок пепельной розы, когда вы нарушили мой прямой приказ и сунулись в подвалы. Теперь обнаружили какие-то голоса в Древе. Что дальше? Провалитесь в какой-нибудь портал в иномирье? Нет уж. Хотя заварили эту кашу вы, расхлёбывать её будем вместе. Так что я должен быть уверен, что…
От строгости его тона и обидности слов я окончательно «поплыла». Это был слишком долгий и нервный день. Слёзы выступили сами собой.
Дорн осёкся. Посмотрел на меня каким-то странным взглядом.
— Так жалко шпилек?
Я отвернулась и сердито шмыгнула носом.
— Да!
Молчание. И снова шаги в мою сторону. Да шёл бы он уже спать, этот герцог! На свой герцогский коврик. И оставил меня в покое. Не дал мою собственную подушку обреветь, придётся его. Но для этого надо же дождаться сначала, пока уснёт!
Совсем близко над моим ухом раздались усталые слова:
— Ладно, Элис, прости. На самом деле я просто схожу с ума от беспокойства, когда тебя не вижу. Такая причина принимается?
— Надо же! Мы снова на «ты»! Какая честь для меня, дорогой супруг!
Я украдкой вытирала слёзы, а они всё никак не вытирались.
— Ты — маленькая язва. Знаешь об этом? — вздохнул Морриган. — Вежливость позволяет сохранять дистанцию.
— И у вас прекрасно получается!
— Если бы.
Выдав столь странный ответ, он снова замолчал. А потом скрипнула дверца шкафа. На мои плечи легла белая пушистая ткань. Я машинально придержала её, чтоб не свалилась. Мужской банный халат?
— Возьми. Вместо ночной рубашки.
— Спасибо. Но это не очень облегчит мои страдания. Потому что видите ли, Ваше сиятельство — я всё равно ни за что в жизни не сниму это орудие пыток, которые надела специально для вас, то есть корсет, без моей горничной. Так что вам придётся всё же меня отпустить! Забирайтесь обратно на шкаф, или…
— Выбираю «или»! — прервал меня Дорн глухим тоном, сбрасывая халат с моих плеч на пол.
Я осеклась.
Две широкие ладони провели по моей спине сверху вниз, и даже через жёсткий корсет меня проняло так, что я вздрогнула.
Узел шнуровки ощутимо дёрнули, и я покачнулась на высоких каблуках.
Муж расшнуровывал меня медленно, но сноровисто. И кажется, со знанием дела. Я закусила губу, чтобы промолчать — такой душный укол ревности внезапно ощутила.
— А знаешь, Элис… тот погром, что мы учинили в зале, сыграл нам на руку. Судя по всему, после такого выплеска у нас есть немного безопасного времени рядом. Но я понятия не имею, как долго это продлится, так что не собираюсь рисковать.
Ещё один рывок плотного шнура.
— Я вас не понимаю! — пожаловалась я.
— Я сам себя не понимаю. Мне бы следовало держаться от тебя как можно дальше. А что делаю я?
Кончиками пальцев он прошёлся по впадине на моей спине. И только тут я сообразила, что почти обнажена. Расшнурованный корсет держался буквально на честном слове. «Честное слово» у меня было не столь большое, так что один глубокий вдох — и корсет упал к моим ногам. Оставшись в одной лишь пышной юбке, я ахнула и прикрылась руками.
А муж мой просто стоял сзади, больше не касаясь меня, и смотрел. И его взгляд я ощущала так, будто на моей коже рисовали узоры свечным пламенем.
Дрожа как лист, я ждала, что будет дальше. Страшилась того, что с остальными предметами моего гардероба он поможет мне тоже, и в то же время страстно этого желала. Боги, да больше всего на свете я хотела, чтобы он швырнул в камин эти дурацкие тряпки точно так же, как шпильки!
Бывают мгновения, когда так хорошо, что даже больно. Потому что это — счастье с примесью страха. Та самая горчинка, которая портит всю сладость вкуса. Ведь ты чувствуешь как никогда остро, что этот момент скоро закончится. А возможно, и не повторится больше никогда. И ты всеми силами пытаешься его остановить, заставить время бежать хоть чуточку медленнее… но время слишком жестоко, и удержать его — всё равно, что удержать воду в ладонях.
Наша вода утекала слишком быстро.
Дорн склонился, поднял халат с пола. На мои плечи снова легло белое пушистое облако. Он укутал меня в него, как в кокон. Но не торопился убирать рук. Словно обнимая. Вдруг порывисто уткнулся мне в сгиб шеи, в волосы, и глубоко вдохнул.