Замок пепельной розы. Книга 2
Дорн остановился, тяжело дыша.
Его взгляд был бешеным, когда он посмотрел мне в глаза.
Там, где он прикасался, под его горячими ладонями моя одежда стала рассыпаться в пепел.
— Я не отдам ему ещё и тебя. Ни за что.
Сердце будто замерло на мгновение, пропустило такт.
И в этот странный, будто застывший в паутине времени, миг наступила мёртвая тишина. Подземелье Тедервин перестало падать нам на головы. Пол перестал судорожно вздрагивать. Руины Замка пепельной розы… словно замерли, притаились. Собираясь с силами.
Неужели чтобы убить нас?
Высоко-высоко над нашими головами потолок был расцвечен миллионами фиолетовых искр, словно звёздное небо из другого, неведомого мира. Душа отказывалась верить, что подобная красота может быть воплощением зла.
— И не надо. Не отдавай. Никому меня не отдавай.
Полутьма вокруг взорвалась ослепительным светом.
Я испугалась и зажмурила глаза.
А когда открыла…
Муж по-прежнему держал меня на руках. А между нами прямо в воздухе парил полупрозрачный кристалл с ладонь размером. Вращался медленно, испуская розовый свет через матово-молочные грани.
Ощущение абсолютного покоя и ожившего чуда… стены и пол больше не дрожали, с потолка ничего не сыпалось — подземелья Тедервин будто уснули снова. Искры на потолке погасли. Теперь только парящий камень освещал наши с Дорном удивлённые лица.
— Это что ещё такое?.. — пробормотал муж, осторожно ставя меня на землю. Я никогда не видела у него такого ошарашенного выражения. Кажется, Его сиятельство герцог Морриган и не подозревал, что его собственный дом может выкинуть такую штуку.
Я прочистила горло, отвела глаза.
— Эм-м-м… я даже боюсь тебе сказать. Ты хотел фиктивный брак, и всё такое… но кажется, твой фамильный склеп… ой, прости, подвал!.. решил по-другому.
— Ты можешь выражаться яснее? — с раздражением перебил супруг.
— Да куда уж яснее! — я тоже заразилась его дурным настроением, посмотрела на Дорна в упор и сложила руки на груди. Заодно прикрыла то, что ошмётки испепелённого платья почти уже не прикрывали. — Судя по всему, Замок пепельной розы решил, что мы с тобой — самые подходящие кандидаты на роль его хозяев. И подарил нам своё семечко.
Я ошиблась. Прежде лицо Его сиятельства было всего лишь слегка недоумённым — по сравнению с той бездной шока, которую оно выражало теперь.
Парящий меж нами кристалл радостно подмигнул своим розовым светом.
Глава 4Тем временем кольцо острых каменных зубьев вокруг нас медленно втянулось обратно в пол. Путь был свободен. Замок… отпускал.
Дорн немедленно схватил меня за руку и потащил вперёд. Я попыталась протестовать.
— Стой, погоди… Но как же… надо забрать!
— Не надо.
— Замок нам подарил…
— Я не приму от него никаких подарков. Пусть забирает обратно.
И с такой злостью это было сказано, что я замолчала.
Но семечко покорностью, как молодая жена, оказывается, не обладало. Ну да, ему-то что! Оно просто поплыло по воздуху за нами.
Дорн оглянулся через плечо и процедил сквозь зубы:
— Убирайся туда, откуда пришло!
Семечко замерло на мгновение в воздухе, а потом как ни в чём не бывало снова пустилось в путь. Не отставая от нас ни на шаг.
Я с удивлением поймала себя на мысли, что не хочу уходить. Странная грусть разливалась в сердце. Словно кто-то смотрит мне в спину в тоске. Большой, печальный и одинокий.
А когда мы приблизились к выходу из подземелий Тедервин, я заметила на одном из валунов изящную, как статуэтка, фигуру пепельной кошки. Она топорщила чёрные кисточки на своих рысьих ушах и провожала нас взглядом, исполненным довольства. Но стоило мне посмотреть на неё дольше секунды, как она растворилась в пространстве. Муж мой смотрел только вперёд и судя по всему, даже не обратил внимания на это наглое создание. А рассказать… рассказать о ней снова не получилось. Магический запрет работал без перебоев.
Семечко оптимистично двигалось за нами, как привязчивый пёс. Выход из подземелий тоже его не остановил.
Дорну пришлось смириться. Сцепив зубы и играя желваками, он тащил меня прочь. Коридор был бесконечный. Да уж, только теперь я оценила, как быстро доставила меня по месту назначения кошка!
— Мне до смерти хочется узнать, как ты нашёл меня в подвале. Но я молчу, — пробубнила я себе под нос.
— Ты не молчишь! — раздражённо ответил супруг. После небольшой паузы всё же добавил. — Дом трясся так, что трудно было не догадаться. Говорили мне старшие друзья — никогда не женись, жена всё переворачивает с ног на голову…
— Я не настоящая жена.
Он промолчал, я обиделась и остаток пути мы шли молча.
Семечко потухло, стало совсем бледным. Оно вяло тащилось за нами, опустившись почти до самого пола, бросая слабые отсветы на серые каменные плиты.
Двери в подвал, через которые мне так и не довелось пройти в первый раз, были распахнуты настежь. В дверном проёме маячил худой, как скелет, старик-сторож с выражением крайнего беспокойства на лице. Ещё бы, проворонил герцогиню!
При виде нас он почесал затылок и тут же почему-то спрятался за стену. Гнева хозяина своего, что ли, боится?
Свет на загадку пролил муж. Он остановил меня, подвинул к стеночке и хмуро оглядел. А потом принялся молча расстёгивать рубашку. Я смутилась и отвела глаза. Всё-таки не до такой степени я ещё замужем.
— Возьми. Прикройся.
На мои плечи легла тёплая, нагретая мужским телом ткань. Окутывая своим запахом, Дорн как следует спрятал под рубашкой прорехи на моём платье. От прикосновения его рук меня бросило в дрожь.
Только теперь я заметила, как здесь холодно. В подвале было намного теплее, хотя должно быть наоборот.
— Иди в свою комнату и ложись спать.
Он отчего-то не спешил убирать руки с моих плеч. Близко. Слишком близко.
— Нет! — я помотала головой. — Ты мне обещал рассказать.
Дорн вздохнул.
— Хорошо, пойдём… куда-нибудь, где можно спокойно сесть.
Ближайшее удобное «куда-нибудь» оказалось тем самым трапезным залом, в котором мы обедали днём. Я так поняла, что большинство остальных комнат в Тедервин вообще были заперты, и из всего огромного поместья использовалась для жилья лишь малая часть.
Старик-сторож принёс нам свечи в канделябре, поставил на стол и удалился, бросив диковатый взгляд на меня в мужниной рубашке. Кажется, здесь не привыкли к посторонним. Тем более посторонним женщинам. Эта мысль немного подняла мне настроение.