Люби как в 20!

«Не было этого, не было!» – мысленно пробормотала я, пока ехала в лифте.
Подойдя к своей квартире, я увидела букет из белых и розовых тюльпанов, который был заткнут за дверную ручку. С удивлением взяла его в руки – кто бы мог его подарить?
Записка обнаружилась внутри, когда я занесла цветы на кухню и развернула упаковку.
«Алине от Данилы. Думаю о тебе!» – было написано внутри.
В первый миг в груди разлилось тепло, когда я вспомнила наш вчерашний танец. Потом его сменила ярость: «Да что себе позволяет этот мальчишка?» А потом я заметила, что записка адресована не мне – Полине, а Алине, которую я придумала.
Не успела я сообразить, чем мне это грозит, как раздался звонок в дверь. Я на цыпочках подошла к порогу, заглянула в глазок и напоролась на взгляд Данилы, стоявшего за дверью. Казалось, он видит меня насквозь. Парень продолжал звонить, и по его решительному виду я поняла, что он не уйдет. Не хватало еще, чтобы на трезвон выглянула любопытная соседка Оксана!
Я выхватила из сумки очки, надела на нос, открыла дверь и строго сдвинула брови:
– Чего надо?
При виде меня улыбка сползла с лица Данилы.
– Алина дома? Я вижу, букет она забрала.
За дверью Оксаны что-то зашебуршало. Я была уверена, что соседка подслушивает. Что она успела услышать? Не хватало еще ей узнать о том, что я придумала себе младшую сестру!
– Входи, – я посторонилась, пропуская парня в квартиру.
В крошечной прихожей сразу стало тесно. Я попятилась к комнате, а Данила заозирался в поисках Алины. Которой не было в природе! Я хотела все объяснить, но слова застряли комом в горле.
– Алины нет? – спросил он.
– Нет, – выдавила я.
Взгляд Данилы уткнулся в мои тапки – те самые, которые были на мне вчера, когда я пришла к нему.
Вот я и попалась! При свете дня, трезвый, Данила сразу поймет, что я его обманула.
Парень поднял небесно-голубые глаза, и я задержала дыхание, готовая к разоблачению. Но вместо этого он спросил:
– А скоро она вернется?
Смотреть на него и вспоминать, как мы танцевали, было больно. Но еще больнее было видеть в его глазах, что он меня не узнает. Ведь в деловом костюме, с ярким макияжем, с пучком и в очках, я для него снова мымра, которая насылает на него полицейских. А не милая девчонка, которая с ним вчера танцевала. А еще сложнее было притворяться, что я – не она. Тогда как больше всего на свете хотелось запустить пальцы в его светлые вихры, притянуть к себе и продолжить с того момента, на котором нас вчера прервала полиция… Что за наваждение!
– Она не вернется, – строго отрубила я, отводя взгляд от его манящих губ. – И лучше тебе ее забыть.
Данила вздохнул:
– Послушайте, как вас…
– Полина, – отчеканила я тоном, который возводил между нами каменную стену.
– Полина, мы плохо начали наше знакомство…
Я вспомнила наши вчерашние танцы, и с губ сорвался нервный смешок. Данила бросил на меня странный взгляд – он не понимал, что так развеселило мымру. Он ведь пришел к девочке Алине!
– Извините, что доставил беспокойство во время ремонта и вчера, – продолжил Данила, стараясь быть любезным с ненавистной мымрой. Я оценила и с удивлением взглянула на него. – Вчера я отмечал новоселье с однокурсниками, и мы немножко пошумели.
– Немножко? – возмутилась я. – Да у меня потолок ходуном ходил!
– Достаточно было просто поговорить. Необязательно сразу звонить в полицию. – Данила с укором взглянул на меня, а я осеклась.
Да я, вроде, и поговорила. Только уже после того, как вызвала полицейских, а они отказались срочно приехать.
– Надеюсь, у тебя не было неприятностей? – вырвалось у меня.
Теперь уже Данила с удивлением покосился на меня сверху вниз, а я прикусила язык. Вот сейчас во мне явно заговорила девочка Алина, а не мымра Полина. Я испугалась, что парень все поймет.
– Алина за тебя переживала, – соврала я.
– Нормальные мужики попались, – ответил он. – Просто предупреждение вынесли, а протокол оформлять не стали.
Я перевела дух. Я уже сто раз пожалела, что позвонила вчера в полицию. Не хотелось бы, чтобы парню из-за меня испортили жизнь.
– А кстати, зачем вы вызвали полицию, если ваша сестра уже пошла ко мне? – нахмурился Данила.
Действительно, зачем? Я молча сдвинула брови, продолжая играть роль злобной мымры.
– А что мне было делать? Алина ушла и пропала! – с каждой минутой врать получалось все меньше, и от этого становилось все противней. Мымра я и есть! Даже не могу признаться парню, что вчера водила его за нос. Но не могу и все! Это же значит признаться, что я с ним вчера танцевала и обжималась! Я, взрослая тридцатилетняя… мымра!
– Вообще-то она не маленькая, а совершеннолетняя, – заметил Данила.
Я снова нервно хмыкнула. Ага-ага, совершеннолетняя, несуществующая Алина Ларионова. Надеюсь, он хотя бы при полиции об Алине не ляпнул? Тогда бы они мигом выяснили, что никакая Алина тут не живет. Я с тревогой взглянула на парня, но судя по тому, что он купил букет для Алины и пришел ее повидать, в ее существовании он не сомневался и с полицейскими не откровенничал.
– Мне нравится Алина. И я не отступлюсь, – решительно заявил Данила. – Даже если вы будете против.
Я вздрогнула, а он широко улыбнулся:
– Но лучше нам с вами подружиться, Полина. Мир?
Он протянул мне руку, и я в замешательстве уставилась на нее. А когда после паузы протянула свою и наши ладони – его широкая и моя узкая – соприкоснулись, меня пронзило током. Ведь тело еще помнило его вчерашние объятия и танец. Я думала, что Данила все поймет по этому прикосновению. Разглядит Алину под строгим костюмом, за очками и гладким пучком. Но он лишь сухо пожал мне руку, как родственнице или коллеге, и отступил к порогу.
– Передайте Алине, что я заходил. Пусть заглянет ко мне, когда вернется.
– Она вернется поздно, – отрезала я.
– Я поздно ложусь спать, – улыбнулся Данила. – И буду ждать.
– Неприлично девушке ходить к незнакомому парню в гости, – ворчливо заметила я. Разбежался!
– Какой же я незнакомый? Я сосед. К тому же, – Данила усмехнулся, – моя квартира находится как раз над вашей. А слышимость, как я уже понял, тут хорошая. Так что вы сами сможете убедиться, что мы не занимаемся ничем таким…
Я покраснела, а он добавил:
– Предосудительным.
Еще не хватало мне с ним заниматься этим самым… предосудительным! У меня этого предосудительного уже целый год не было. Вот зачем напомнил, а? Я же взрослая женщина, со здоровыми желаниями… А он тут стоит, соблазняет!