Полночный вальс
Через четыре года после ранения Джон еще продолжал хромать, но по крайней мере на своей земле. Война кончилась для него несколько раньше, чем он ожидал, ему вернули сумму, уплаченную за патент, и он пустил ее в оборот. Осмотрительно сделанные вклады принесли ему огромную прибыль, и за пять лет у него скопилось достаточно денег, чтобы приобрести небольшое поместье.
Целью обойти границы своих владений Джон задался за день до встречи с леди Арабеллой Блайдон. Он долго думал об этом неожиданном знакомстве. Вероятно, ему следовало отправиться в Уэстонберт и извиниться, за свою грубость. Джон не сомневался: после того, как он неучтиво обошелся с леди Арабеллой, она вряд ли когда-нибудь приблизится к Блетчфорд-Мэнору.
Джон поморщился. Он твердо решил переименовать поместье.
Его новый дом был красивым, уютным, величественным, но не холодным, как дворец. С домашней работой справлялись всего несколько слуг, и это было большим преимуществом, ибо Джон не мог позволить себе многочисленную челядь.
Всего этого он добился только благодаря своему труду. Он обрел дом – свой дом, а не родовое гнездо, которое при пяти родных братьях и сестрах никогда бы не перешло в его собственность. Он располагал некоторыми средствами – конечно, кошелек его после покупки дома в значительной мере опустел, но первый успех заставил Джона поверить в свои способности.
Джон взглянул на карманные часы – было три часа пополудни, самое время обследовать поля на западе поместья. Блетчфорд-Мэнор должен приносить солидный доход. Одного взгляда в окно Джону хватило, чтобы убедиться: повторения вчерашнего потопа можно не опасаться. Покинув кабинет, Джон поднялся наверх за шляпой.
Он сделал всего несколько шагов, как его окликнул Бакстон, старый дворецкий, которого Джон обрел вместе с домом.
– Вас ждет гость, милорд, – сообщил Бакстон.
Джон застыл на месте.
– Кто он, Бакстон?
– Герцог Эшбурнский, милорд. Я взял на себя смелость проводить его в синюю гостиную.
Джон расплылся в улыбке.
– Эшбурн здесь! Великолепно.
Покупая Блетчфорд-Мэнор, он и не подозревал, что его старый армейский товарищ живет неподалеку, и лишь недавно обнаружил это новое достоинство своих владений. Повернувшись, он направился вниз по лестнице, но вдруг остановился на полпути.
– Черт возьми, Бакстон, – простонал он, – где эта синяя гостиная?
– Вторая дверь слева, милорд.
Джон прошел по коридору и открыл дверь. Как он и предполагал, в комнате не оказалось ни единого синего предмета меблировки. Алекс стоял у окна и смотрел на поля, граничащие с его владениями.
– Прикидываешь, как убедить меня, что яблоневый сад находится по твою сторону границы? – пошутил Джон.
Алекс обернулся.
– Блэквуд! Чертовски приятно вновь видеть тебя! Кстати, яблоневый сад действительно расположен на моих землях.
Джон приподнял бровь.
– Тогда, пожалуй, мне стоит подумать, как оттяпать его у тебя.
Алекс улыбнулся.
– Ну, как поживаешь? Почему ты ни разу не заехал к нам? Я даже не знал, что ты купил это поместье, пока вчера Белл не сообщила об этом.
Значит, в семье ее называют Белл. Это имя шло ей. Она рассказала о встрече… Джон испытал странное удовольствие от этой мысли, хотя и сомневался, что оставил у Белл приятное о себе впечатление.
– Ты, похоже, забыл, что никто не вправе навещать герцога без приглашения.
– Право, Блэквуд, нам с тобой можно и пренебречь формальностями этикета. Человек, спасший мне жизнь, – желанный гость в моем доме в любое время, когда пожелает.
Джон слегка покраснел, припоминая, как застрелил убийцу, который едва не вонзил кинжал в спину Алекса.
– На моем месте так поступил бы всякий, – негромко заметил он.
Алекс подавил улыбку, вспоминая, как второй противник бросился на Джона и ранил его в руку.
– Нет, – наконец возразил Алекс, – вряд ли нашелся бы хоть один человек, который сделал бы то же самое. – Он выпрямился. – Но довольно о войне – лично я предпочитаю не вспоминать о ней. Как поживаешь?
Джон указал другу на кресло, и Алекс сел.
– Полагаю, точно так же, как любой другой. Не желаешь выпить?
Алекс кивнул, и Джон протянул ему бокал виски.
– Сомневаюсь, что в вашей жизни все осталось по-старому, лорд Блэквуд.
– А, вот ты о чем! Да, я стал бароном. Бароном Блэквудом. – Джон довольно усмехнулся. – Неплохая награда, верно?
– Великолепная.
– А как изменилась за последние четыре года твоя жизнь?
– Почти не изменилась, если не считать последние полгода.
– Вот как?
– Я покончил с холостяцкой жизнью и женился, – с глуповатой улыбкой признался Алекс.
– Да неужели? – Джон поднял бокал виски в безмолвном тосте.
– Мою жену зовут Эмма. Она кузина Белл.
Джон задумался, похожа ли жена Алекса на свою кузину. Если они похожи, понятно, почему герцог попался в ее сети.
– Полагаю, она тоже прочла полное собрание сочинений Шекспира?
У Алекса вырвался короткий смешок.
– Она и в самом деле пыталась, но я нашел ей другое занятие.
Джон приподнял брови, услышав столь двусмысленное замечание.
Алекс немедленно заметил это и добавил:
– Я поручил ей управлять нашим состоянием. Она обращается с цифрами так легко, точно играет, а вычитать и складывать умеет куда быстрее меня.
– Насколько я понимаю, отличные способности у них в роду.
Алекс подивился тому, что Джон успел оценить способности Белл за столь короткое время, но промолчал и только сказал:
– Да, возможно, но, кроме этой черты, у них нет ничего общего, если не считать удивительной способности добиваться желаемого от людей так, что те даже не подозревают, что от них чего-то добились.
– Вот как?
– Эмме не занимать упорства, – со вздохом произнес Алекс, но это был вздох счастливого человека.
– А ее кузине? – заинтересованно спросил Джон. – В беседе со мной она проявила завидную твердость.
– Нет, нет, ты меня неправильно понял. Белл тоже решительна и настойчива. Но ее нельзя сравнить с Эммой. Моя жена настолько упряма, что часто совершает поступки, не давая себе труда прежде поразмыслить. Белл совсем не такая – она сама практичность. Эта девушка чрезвычайно рассудительна и обладает ненасытным любопытством. От нее трудно что-либо скрыть, но, должен признаться, она мне нравится. После всего, что мне пришлось наблюдать в семьях моих друзей, я понимаю, как мне повезло с родственниками.
Алекс замялся, не зная, можно ли быть столь откровенным в беседе с другом после долгой разлуки, но решил, что воинская служба связывает мужчин неразрывными узами – вероятно, именно по этой причине он разговаривал с Джоном так, словно их и не отделяли четыре долгих года.
Кроме того, Джон всегда был идеальным слушателем, припомнил Алекс.
– Но довольно о моих родственниках, – оборвал он сам себя. – Вскоре ты сам с ними познакомишься. Как твои дела? В первый раз ты весьма ловко уклонился от этого вопроса.
Джон усмехнулся.
– Говорю же, у меня все по-прежнему, если не считать того, что я получил титул.
– И дом.
– Да, и дом. Я купил это поместье, пустив в оборот сумму, уплаченную за офицерский патент.
Алекс негромко присвистнул.
– Должно быть, у тебя талант финансиста! Когда-нибудь мы потолкуем об этом. Пожалуй, мне есть чему поучиться у тебя.
– Секрет финансового успеха очень прост.
– В самом деле? Тогда умоляю, открой его мне!
– Надо лишь обладать здравым смыслом.
Алекс рассмеялся.
– В последние несколько месяцев мне как раз недостает здравого смысла, и, боюсь, виновата в этом любовь. Послушай, почему бы тебе не поужинать у нас? Я рассказал жене о тебе, и ей не терпится познакомиться. А с Белл ты уже знаком.
– Я бы не отказался, – отозвался Джон и в приливе откровенности добавил: – По-моему, нет ничего лучше, чем иметь друзей по соседству. Спасибо, что навестил меня.
Пристально всмотревшись в лицо давнего друга, Алекс понял, как страдает Джон от одиночества. Но секундой позже взгляд Джона вновь стал насмешливым, а на лице появилось привычное непроницаемое выражение.