Ты будешь моей

В каком-то помутненном состоянии, вытащил из кармана телефон и провел по экрану окровавленными пальцами.
— Слушаю, — коротко ответил Макс.
— Ты еще не начал? — перешел сразу к делу. Я должен был удостовериться в том, что он все еще ждет меня. Да, я хотел отомстить за аварию, за то, что подонки приковали ее к инвалидной коляске, но теперь, после вновь открывшихся дополнительных подробностей, я хотел одного — заставить тех тварей пожалеть о том, что на свет родились. Я позабочусь об этом, проведу их через тот Ад, что пережила она.
— Нет, ждем тебя, — очередной краткий отвел, лаконичность – его второе имя.
— Я буду вечером, — произнес в трубку и отключился. Не стал обсуждать по телефону случившееся, такие разговоры нужно вести с глазу на глаз. Умом я понимал, что это не секрет Демина, не его жизнь и именно поэтому он так упорно молчал, молчал по ее просьбе, но все тело горело словно меня заживо бросили в горящее пламя. Достаточно было вспомнить ее слова, представить ее страдания и меня накрывала безудержная, сметающая все на своем пути ярость. Я жаждал крови. Собственными руками обеспечу каждому из этих тварей путешествие в один конец. Мне было плевать, что придется замарать руки в крови, плевать, что придется стать убийцей, у меня никогда не было особых принципов и морали тоже, в общем-то, не было, просто было удобно держаться в стороне от криминального мира, как это делал отец, несмотря на тесное общение с Демиными и Громовыми. Сейчас же я был готов продать душу самому Дьяволу, пойти по скользкой дорожке. Благодаря отцу я знал десятки способов, как заставить человека страдать, знал о существовании таких пыток, которые нормальному человеку даже в кошмарах присниться не могли, пора было применить знания на практике.
В столице я был уже тем же вечером, как и обещал Максу, собственно. Сорвался сразу после разговора по телефону, никого при этом не предупредив. Поступил, как трус, так и не набравшись смелости вернуться в палату. Не мог смотреть ей в глаза, не мог больше видеть в них страх, смешанный с ненавистью и безразличием. Я был для нее пустым местом, сволочью, которая чуть было не сделала с ней тоже самое, что и ублюдки, изнасиловавшие ее четыре года назад. Никогда, я никогда бы не позволил себе переступить черту, хотел напугать, где-то даже унизить, ревность ослепила, и я плохо соображал, что творил, но даже в таком состоянии ни за что бы не тронул ее против воли. Только, как теперь перед ней оправдаться, как заставить довериться, после всего, что я наворотил?
Столица встретила меня промозглым ветром, пробиравшим до самых костей, затянутыми грозовыми тучами небом и ледяным ливнем, середина мая, мать вашу. Взял такси, промямлил что-то таксисту, который, кажется, поднял вопрос цены. У меня не было ни времени, ни желания задерживаться из-за такой ерунды, а потому вытащив портмоне, молча вынул из него две крупные купюры и сунул водиле. Тот, судя по ошарашенному виду, не поверил в собственную удачу, но, бросив на меня недоверчивый взгляд, все же кивнул молча и занял место на водительском сидении. Минуты тянулись бесконечно долго, казалось, что каждый светофор на пусти, словно зная о нашем приближении, загорался красным. Я пялился в окно, наблюдая за косыми струями дождя, ударявшимися об асфальт и громко барабанившими по крыше. Погода совсем разошлась словно чувствуя моя настроение.
Не успел покинуть такси, как ворота словно по мановению волшебной палочки разъехались, впуская меня внутрь. Вошел на территорию особняка и внутренне напрягся, заметив несколько стоящих у самых ворот черных джипов. У Макса гости? Осмотрелся вокруг, прислушался — ничего. Двое громил из охраны Макса расслабленно сновали по территории, не обращая на меня ни малейшего внимания. Бросив последний взгляд на машины, качнул головой и направился в дом. Стоило переступить порог, отчетливо расслышал голоса, прошел дальше и спустя несколько секунд оказался в гостиной. Макс, устроившись в одном из кресел вел разговор с сидящим ко мне спиной собеседником. Мне даже видеть его не нужно было, чтобы понять, что за черт заявился к Демину, хватило одного взгляда на гребанных павлинов в белых костюмах, что истуканом стояли по углам комнаты и напоминали мраморные статуи. Демьян, мать его дери, всегда словно черт из табакерки в самый неожиданный момент.
— Ты мог рассказать, что с ней произошло, — процедил сквозь зубы, когда Макс наконец заметил мое присутствие. Расскажи он мне, дай хоть один намек, я бы ни за что не сделал того, что сделал. Не посмел бы даже притронуться к ней, пока не заслужу доверие. Но он упорно молчал и плевал я на его добропорядочность, на все плевал, я должен был знать, должен был, он ведь видел, что я, сука, крышей еду, что я одержим этой девочкой и все равно упорно молчал. Чертов сукин сын.
— Не мог, — произнес он холодно, как ни в чем не бывало и я с трудом сдержал порыв начистить ему физиономию.
— Серьезно? — раздался голос Воронцова и обернувшись ко мне, он добавил: — Ладно этот, — кивнул на Макса, — но ты, брат, мог мне обо всем рассказать. Артисты, мать вашу.
— У тебя своих проблем достаточно, какого лешего ты здесь забыл, Граф? — забыв о Максе, сосредоточил свое внимание на двоюродном братце. В последний раз мы виделись несколько месяцев назад, тогда за ним охотились все кому не лень, многим он поперек горла встал, делал что хотел, брал, что хотел, никаких правил и никаких запретов. Неудивительно, что его постоянно пытались прикончить.
— Все мои проблемы уже покоятся на дне реки, — усмехнулся брат, — ну так что, теперь вы снизойдете до того, чтобы принять мою помощь?
— Черт с тобой, ты же все равно сделаешь по-своему, — отмахнулся Макс и перевел взгляд на меня: — значит, все знаешь?
Кивнул, не произнося не слова. Все мое красноречие испарилось в один лишь миг, стоило мне вспомнить наполненный ужасом взгляд Лары, направленный на меня. Я лишь мог надеяться, что у меня будет время все исправить и мысленно молился, чтобы она продолжила держать обещание, данное Демину до нашего возвращения. 
— Они мои, — прохрипел с трудом выдавливая из себя слова, буквально вытесняя их из ноющей груди.
— Боюсь, все не так просто, — вздохнув, Макс взял со стола пачку сигарет, выудил из нее одну и закурил.
— Что это значит? — спросил несдержанно, с каждой секундой мое спокойствие таяло, а терпение практически лопнуло. Я не хотел больше ждать, у меня была лишь одна цель — найти тварей, сломавших мою девочку и заставить их захлебываться в луже собственной крови.
— Азарин здесь, а двое других… — он замолчал, снова наполняя дымом легкие и не решаясь продолжить. Ему и не нужно было, я и так все понял. Без слов.
— Проклятье, — схватил стоявшую на столе кружку и со всей силы швырнул ее в стену.
—Их уже ищут, я найду их, — пообещал Макс, вот только нихрена, теперь это мое дело и только, и искать их буду я. О, я найду, обязательно найду, а после заставлю молить о смерти.
— Я сам, — рявкнул я, — они мои, Макс, мои, слышишь.
— Я обещал…
— Мне плевать, что ты обещал, — схватил его за края пиджака и заорал в голос, — плевать, ясно, эти подонки мои, разбирайся со старшими, а этих я уничтожу сам и только попробуй встать на моем пути, я и тебя разорву.