Аномальный наследник. Том 3

— Хм… Согласен. Но… зачем они вам, господин?
Повернувшись к товарищу, я серьёзным тоном произнёс:
— Я уже говорил, что собираюсь достичь вершины социальной лестницы. Для начала я стану аристократом, свободным, насколько это возможно. И мне понадобится своя армия.
— Рать, — машинально поправил меня Тамир.
— Армия, — повторил я. — Большая и мощная. Вот только где взять солдат — тот ещё вопрос. А такие бойкие парни-простолюдины вполне подойдут на роль рядовых. Особо сообразительные даже могут стать офицерами.
— О-о-о… — задумчиво протянул Тамир.
— Вот тебе и «о-о-о», — передразнил я. — Капля за каплей рождается море. Скоро у нас будет больше денег и больше возможностей. Так что начинай понемногу подбирать рекрутов.
— Я, господин? — удивился такому повороту Тамир.
— Ну раз уж ты спросил, — хмыкнул я и хлопнул его по плечу.
Да, «Белка» была единственной «организованной» преступностью в нашей округе. Но хватает и обычных молодых парней, у которых ветер в голове гуляет и кулаки чешутся. Причём у местных хулиганов, как я сегодня убедился, «бандиты из Белки» в авторитете. Почему бы этим не воспользоваться? Начать с тренировок для желающих, выявлять одарённых, помогать им стать осветлёнными. Постепенно привязывать к себе, выдавать задания, награждать за достижения… Неодарённым тоже работа найдётся.
Хм, это похоже на зародыш плана.
После нашего позднего ужина на свежем воздухе Тамир довёз меня до подъезда моего дома и откланялся. Поднявшись на этаж, я пошёл не в свою квартиру, а в Вадимому. Я взял у него ключи заранее, чтобы лишний раз не волновать тётю и привести себя в порядок в тишине и спокойствии.
Наполнив ванну холодной водой, я погрузился в неё по подбородок и расслабился. Я чувствовал, как постепенно восстанавливается моё измождённое тело.
В ванне я и уснул.
***
Зайдя утром в класс, я, как обычно, поздоровался со всеми сразу,
— Ну как, отдохнул? — спросил меня Влад, когда я подошёл к его парте.
— Более-менее, — хмыкнул я.
— Порвёшь сегодня всех? — не унимался Владивостокский дворянин.
— А то как же.
Ребята столпились вокруг меня и всячески выражали поддержку. Не только мои друзья, но и большинство одноклассников — моё выступление на турнире довольно сильно сплотило класс. Даже Гавриил Миронов, с которым у меня была дуэль первого сентября, сухо пожелал удачи в предстоящих поединках.
Да, перед началом уроков в классе царила довольно тёплая и дружественная атмосфера. Огорчало только отсутствие Яны, которая сейчас восстанавливалась дома после вчерашнего боя с Миттом. Правда, она прислала мне сообщение, в котором обещала непременно прийти посмотреть сегодняшние бои.
Урок русской словесности прошёл довольно быстро, а после него я, отбившись от одноклассников, направился в кабинет учсовета.
В коридорах по дороге со мной здоровались лицеисты и лицеистки. Поздравляли с выходом в четвертьфинал, желали успехов. Красота! Я уже успел заметить, что всё меньше злобных взглядов обращается на меня, когда я гуляю по школе.
— Доброе утро, Софья Антоновна, — я зашёл в кабинет учсовета и мысленно порадовался, что Троекурова тут снова сидит в гордом одиночестве. И снова за учебниками.
— Аскольд Игоревич? — она подняла на меня удивлённый взгляд. — Здравствуйте. Чем обязана вашему неожиданному визиту?
Решительно подойдя к ней, я поклонился:
— Софья Антоновна, благодарю за то, что вступились за меня вчера. Я не забуду ваш достойный поступок и обязательно отблагодарю вас.
Выпрямившись, я улыбнулся. Она посмотрела на меня серьёзным взглядом серых глаз, а затем нахмурилась и покачала головой:
— Не стоит. Я всего лишь предположила, что возможно произошла судейская ошибка. Да и потом, ваша проблема решилась не благодаря мне, а благодаря Надежде Григорьевне.
Чувство дежавю с силой щёлкнуло меня по лбу. Юля говорила то же самое.
— Вы вправе воспринимать произошедшее по-своему, ну а я по-своему, — добродушно ответил я. — И от своих слов я не откажусь. Прошу прощения, что побеспокоил.
Развернувшись, я направился к двери.
— Аскольд Игоревич, — раздался за моей спиной властный голос Царицы лицея.
— Да? — я обернулся через плечо.
— Удачи вам в сегодняшних боях. Если на то будут воля богов, встретимся в финале.
— Обязательно встретимся, — подмигнул я девушке. — Мне не терпится сразиться с вами.
— Я знаю, — кивнула она с какой-то зловещей полуулыбкой. — Я помню, что ваша цель — стать чемпионом империи. Как и моя.
— С честью же поборемся за достижение наших целей, — глядя в её красивые глаза, твёрдо произнёс я. — И какой бы ни был результат — не останемся друг на друга в обиде.
— Да будет так. Но помните, вы всё ещё член учсовета. И если не оправдаете моих надежд, вам придётся заниматься всей грязной работой учсовета, а не просто носить значок, — её улыбка стала коварной.
— Помню, Софья Антоновна. До встречи.
— Увидимся, Аскольд Игоревич.
Возле самой двери я вновь обернулся. Она всё ещё смотрела на меня, так и не вернувшись к учебнику и тетрадке.
— Кстати, Софья Антоновна. Вчера, когда вы вышли на арену ради меня… Вы выглядели бесподобно. Царственно, величественно и весьма грациозно.
— Я… — хлопнула она ресницами, а затем поджав губы, процедила: — Я вышла не ради вас.
— Всего хорошего, — помахал я ей на прощанье и скрылся за дверью.
Два урока, последовавший за ними обед, на котором к нашему столику подходили знакомые и незнакомые лицеисты, чтобы поздравить меня, и последний урок — время пролетело почти незаметно. Если бы не лёгкая слабость во всём теле и тяжесть в мышцах, я был бы счастлив, что наконец-то начинается последний соревновательный день школьного этапа.
В шестом туре турнира между боями был назначен перерыв в десять минут, чтобы все участники могли наблюдать за поединками потенциальных соперников вживую. Для этого также выделили восемь небольших секций на трибунах — чтобы бойцы и их группа поддержки точно получили места.
Первым шёл поединок Царицы, который она закончила быстро, в очередной раз продемонстрировав, что не зря считается главной фавориткой соревнования. Идёт шестой тур, а Софья до сих пор не использовала объёмные техники. Впечатляет.
Ну а затем наступил мой черёд выходить на арену.
Выслушав напутственные слова от своих товарищей — на трибуне мы стояли нашей привычной группой в шесть человек, я спустился в раздевалку.
Через шесть минут меня позвали на выход.