Джек Дэш и летняя вьюга

Шлёп-шлёп-шлёп! С дурацкой улыбкой Спартак вырвал листок из тетрадки Коко, положил его на парту и приготовился рисовать!
– Коко! Где ты?
Джек огляделся. Невероятно! Высунувшись из окна, Коко орала всякие глупости прохожим! Джек вскочил и бросился к Спартаку. Выхватил листок, потянулся за пёрышком.
– Ты! Ты, бестолковый бабуин! Отдай сейчас же!
Вжух! Джеку на голову опустилась сеть. Он охнул, раскрыл рот и застыл.
– Погоди, мы ещё не закончили, – сказал мистер Дуппень и поволок Джека обратно на его место. – У тебя огромная блуждающая частица прямо на лбу.
Джек плюхнулся на стул. С тоской посмотрел на смятый листок в руке, на цепочку муравьёв, ползущих по рукаву.
«Надо срочно куда-то деть эту бумажку!»
Он открыл рюкзак, нашарил контейнер с обедом, сунул туда листок и закрыл крышку.
БОМ!
– Обед! – закричал Гилберт.
– Обед! – закричал Джордж.
И все ринулись из класса: Фрэнк и Стелла, Рубелла и Коко, Агнес, и Мартин, и Спартак с пёрышком в кулаке.
Мистер Дуппень довольно хохотнул и сложил сеть.
– Да, всё это могло очень плохо кончиться, – проговорил он. – Но, думаю, я сделал что нужно, и теперь можно не волноваться.
    
Глава 10
– Нам надо поговорить… – Джек оглядел забитую школьниками столовую. – С глазу на глаз.
Он схватил Коко за руку и поволок к свободному столику в дальнем углу.
– Что случилось-то? – спросила Коко, усаживаясь на стул. – У тебя такой вид, будто Пабло накакал тебе в носок.
Джек сел и бросил на стол свой контейнер с обедом.
– Угадай с одного раза. Он огромный, ужасный, и каждый кулак у него размером с хороший гамбургер!
– Не-а, не знаю таких.
– Спартак Бух, морковка ты варёная! – Джек оглянулся через плечо, а потом наклонился к Коко. – Он забрал волшебное пёрышко и даже что-то нарисовал. А ты валяла дурака и ничего не заметила!
– Да ладно? Правда?
Джек серьёзно посмотрел на неё и кивнул.
– Что, если он ещё что-нибудь нарисует? Что, если он догадается, что пёрышко волшебное? А может, уже догадался! Это же будет катастрофа, гигантская, как тираннозавр! Столкновение тектонических плит… нашествие инопланетян… межгалактическое цунами!
– Что вы там шепчетесь? – Рубелла поставила свой поднос к ним на стол, села и принялась махать. – Джордж! Гилберт! Идите сюда! Я заняла вам место.
За Джорджем и Гилбертом пришли Фрида, и Карло, и Тимми тоже.
– Умираю от голода! – сказал Джордж, вгрызаясь в яблоко.
– Умираю от голода! – сказал Гилберт и тоже вгрызся в яблоко.
– Тихо! – шикнула Рубелла. – Какой-то странный звук. – Она ткнула пальцем в контейнер Джека. – Там что-то гудит. – Рубелла схватила контейнер и поднесла к уху. Все посмотрели на контейнер, потом на Джека и снова на контейнер. – Что у тебя там, псих с приветом? Доисторичеcкая картошка?
– Там мой бутерброд, отдай!
– Да забирай.
Вжу-у-ух! Рубелла запустила контейнер по столу. Он понёсся, подрагивая и вибрируя, как электрическая зубная щётка.
– Магниты! – взвизгнул Тимми и скрылся под столом.
Вжу-у-у-у. Джек схватил было контейнер, но тот вырвался из рук и – бамс! – крышка отскочила.
– Ложись! – крикнул Гилберт.
– Ложись! – крикнул Джордж.
Фрида ахнула. Карло заорал.
ШЛЁПС!
Тимми осторожно выглянул из-под стола и, вытаращив глаза, уставился на жёлтый бант.
– А г-г-где Руб-белла? Что это у неё на голове?
– Пружинки! – сказал Гилберт.
– Червяки! – сказал Джордж.
Взиу-взиу-взиу – что-то длинное извивающееся соскальзывало с лица Рубеллы.
 
  
– Круто! – восхитилась Коко. – Как будто у неё мозги вытекают через нос. – Она схватила одного «червяка» и потрясла. – А знаете, что это? Спагетти!
Джек насторожился. «Мама ничего не говорила про спагетти». Он заглянул в контейнер, вытащил смятый листок, расправил. Так и есть – чернильные волнистые линии. Эх, Спартак…
– Глядите! – воскликнула Фрида. – Это всё-таки Рубелла. Я вижу её нос.
Спагетти наконец сползли с лица Рубеллы и – плюмс-плюмс-плюмс – посыпались ей на платье, а потом на пол. Рубелла стояла, стиснув зубы. Глаза её метали молнии. Она фыркнула, как африканский бородавочник, и у неё из носа вылетел кусок спагетти.
Коко схватила Джека за руку и потянула из-за стола.
– Идём. Нам пора кое-кого навестить.
 
* * *
– Отойди, я выбью дверь, – сказала Коко.
– Постой! Там же эксклюзивный пингвинячий мегасупербассейн прямо за…
БУХ! Дверь распахнулась.
– ТРЯ-Я-Я-Я-ЯКС! – раздалось из подсобки.
– Ого! Ничего себе! – воскликнула Коко.
– Что такое? Что там? – Джек сунулся внутрь. В полумраке он рассмотрел наконец Пабло. Тот сидел на полу на чём-то круглом и глядел на них очень недовольно. – Не понимаю… – пробормотал Джек. – А где вода? – Он пнул то круглое, на чём сидел пингвин. – Ты что, продырявил бассейн, ты, магнит на холодильник! Я же просил вести себя хорошо, и смотри, что ты наделал! Он сдулся. Теперь его только на помойку!
Коко хихикнула.
– Ничего смешного! Где теперь Пабло будет плавать? Где будет тренироваться нырять? – Джек присел на корточки и взял Пабло за крыло. – Коко, он какой-то грустный.
Коко пожала плечами.
– Не знаю, по-моему, вполне довольный.
Тут Джек присмотрелся внимательнее и ужаснулся:
– Что у него с клювом? Он весь в крови! Коко! Ты разбила ему клюв дверью.
– Это кетчуп, дуриан!
– Срочно вызывай пингвинячью скорую! Он на грани жизни и смерти. Ещё немного, и впадёт в кому!
– Да всё с ним в порядке. Объелся пиццы, и всё.
– Пиццы? – Джек с состраданием посмотрел на Коко. – Не знаю, что у тебя с головой, но диагноз наверняка длинный и непроизносимый.
Коко вздохнула.
– Ты нарисовал не бассейн, а пиццу. Огромную сырную пиццу с хрустящей корочкой. Я же говорила, что кусочки льда у тебя плохо получились!
– Тря-кря-х-х-харк! – Пабло закашлялся, и из клюва у него вылетел кусок колбасы.