Контракт на ребёнка

Я ложусь на кровать, готовая к неизвестно чему. Мне до жути страшно. Но отступать некуда. Страшнее не выполнить поставленную передо мной задачу.
Наклонившись надо мной вновь, он снова со страстью врывается в мой рот. Но на этот раз он закидывает мои ноги себе на бедра. Его достоинство трется о мою промежность, я даже думаю, что он уже начал делать то, что должен. Ощущения очень приятные. Смотрю в его глаза, голубой цвет которых просто завораживает. Он очень красивый мужчина. Хотя обычно среди высоких чиновников таких не найти. В основном, чем страшнее, тем выше должность.
– Ты красивая… – вдруг он произносит.
Я смущенно отвожу глаза. А его ласки становятся все приятнее. Но мой стыд все так же ярок, я ни на секунду не могу расслабиться, тем более поза, в которой приходится находится, совсем не располагает к расслаблению.
Вдруг его нажим становится сильнее. И сейчас я понимаю, что он только начал входить.
– Ай! – непроизвольно выкрикиваю.
– Потерпи, детка… Сейчас будет больно.
Нажим становится еще сильнее, а боль почти нестерпимой. Слезы брызгают из глаз. Ощущение, что мне в промежность вонзили меч. Какое уж тут удовольствие? Он двигается противно медленно и до жути больно. Руками пытаюсь оттолкнуть его, да и ногами тоже. Но совсем не получается.
– Хватит!
– Еще чуть-чуть, малыш. Потерпи… – он с заботой в голосе произносит. – Блин, как классно! Кажется, у меня никогда не было девственницы… все уже поюзанные. А ты… такая чистая, такая невинная… моя… – он рычит мне в уши.
Чувствую, что неприятное саднящее чувство в промежности становится меньше. Он, словно понимая мои чувства, ускоряет темп, от чего вновь становится больно.
Я жмурюсь и заставляю себя дотерпеть. Его поцелую жарки, страстны и неистовы. Его движения грубы и тверды. Он зажал меня в своих крепких руках как в тисках. А потом он вдруг застонал, вздрагивая как будто в конвульсиях. И отпустил меня.
Всё?
Дело кончено?
Отползаю от него, укрываясь одеялом, на простыне след крови. Моей крови. Я только что лишилась девственности. Теперь я не девушка, я молодая женщина…
Напяливаю свои вещи.
– Думаю, тебе лучше сходить в душ, – произносит он самодовольно.
– Да, – отвечаю и иду в ванную комнату.
В голове каша. Какое-то странное ощущение неприятия себя.
Наверное, так и должно быть, когда, переступив себя, делаешь определенные вещи.
Физическая боль уже отступила. Но вот душевная только заиграла новыми красками. Только сейчас до меня дошли слова Веры, сказанные вроде бы сгоряча. Только сколько в них жизненного смысла…
«Ты понимаешь, что это будет твой ребенок! Твой! Не чужой. Ты его отдашь за эти деньги. Проще говоря, продашь за телефон, телевизор, еду и тряпки!»
Ребенка пока еще нет. Но я его уже продала… Уже продала! Как какую-то вещь!
Слезы полились из глаз, но из-за потока воды их не было видно. Я продала своего будущего ребенка! Я его продала!
* * *
Три дня спустя
Подписав договор об образовании в высшем учебном заведении, радуюсь. Я так вовремя подала документы для зачисления, что попала в последний поток. Поэтому в этом году буду учиться на первом курсе на заочке. Я смогу и учиться, и работать, и вынашивать ребенка. Правда от своей поломоечной работы я решила отказаться. Мне по договору с клиникой нельзя заниматься тяжелым физическим трудом. А пол мыть это тяжелый труд.
Даже не передать, насколько я рада. Без образования в современном мире никуда. Я все время мечтала о вышке, но не смогла поступить бесплатно, а на платное у меня денег никогда не было. Теперь деньги есть. Откуда они появились, и что (или кого) я буду отдавать за эти деньги, я старалась не думать. Потому что стоит вспомнить, так сразу голова начинает болеть, и руки опускаются. Я не могу сейчас допустить слабости. Я должна быть твердой, сильной и готовой к покорению вершин. А не сопливой размазней.
Выхожу из университета, иду к метро. В кармане звякает мобильник. В последнее время я перестала любить телефонные звонки. Если раньше мне чаще звонили близкие и друзья, то сейчас мне звонят с клиники. Почти каждый день. Сначала сходи, сдай еще анализы. Потом на гормоны. Потом заедь, возьми какие-то таблетки.
– Алло, – отвечаю нехотя.
– Дина, доброго дня! – слышу уже ненавистный мной голос Эльвиры.
– Здравствуйте.
– Звонил Владимир Валентинович… – говорит она и делает паузу.
Ага, будет просить к нему приехать…
Я поджимаю губы, думая, как могу отмазаться от его вызова. Болит голова, тошнота, головокружение, обморок – ничего не прокатит. Если будет что-то из этого списка, меня обязательно отправят на дообследование.
– Слушаю…
– Он просит вас сегодня приехать… на ночь…
– На ночь? – мне даже кажется, что я ослышалась.
– Да, на ночь.
– Эм… – мычу вместо того, чтобы сказать что-то членораздельное.
– А зачем? Окно фертильности закрылось! – решила я заговорить медицинскими терминами.
Она ведь сама говорила, день икс уже был, после него, сколько ни пытайся, все равно впустую.
– Сейчас речь не о возможности забеременеть. А речь о том, чтобы отец ребенка имел возможность общаться с ним во время беременности.
– С кем общаться? – усмехаюсь.
Если и произошло зачатие, то ребенок точно пока не услышит слова папочки, что тот его любит. Прошло всего-то три дня! Насколько мне сама Эльвира объясняла, там сама оплодотворенная яйцеклетка может идти по трубам и крепиться к матке в среднем три дня. Так что о чем вообще речь?!
– С ребенком!
– Но там же всего лишь набор клеток. Он еще даже не сформировал уши, чтобы услышать своего папочку.
– Вы подписали договор. В нем нет указания конкретного времени, но есть установленный порог вызовов. Два раза в неделю.
– То есть он может меня позвать на три дня, только выйду, он снова меня на три дня позовет? – мне чуть плохо не стало от этого предположения.
– Может быть и такое… но вряд ли!
Обалдеть!
– В общем, Дина, давайте не будем нарушать условия договора. Владимир вас позвал, вам нужно приехать. Вам что сложно?
– Хорошо, я буду! – отвечаю нехотя.
Блин! Хотела устроить дома небольшой пир в связи со своим поступлением в высшее учебное заведение. Архитектором я мечтала стать всегда, постоянно рисовала дома́ с натуры. Всегда завораживало, как это их можно построить. Теперь я буду архитектором. И я счастлива, но мою радость немного омрачило то, что вместо того, чтобы праздновать со своими близкими, я буду сидеть в тюрьме с Владимиром…