Право на жизнь (СИ)
— Для стихийников, например, очень важно отождествление себя с природными силами. Водник не приказывает магии обернуться дождем, он сам становится дождем, это полное ментальное слияние со своей стихией. Поэтому им так необходимо постоянно находиться с ней в контакте, не разрывать связь. Менталисты — это всегда сосредоточение, предельная концентрация. Вот как со стеной упражнение, полное погружение в простой предмет: почему такая форма, что за материал, как это работает, кем сделано. Книги вверх ногами тоже очень полезно читать. А кому-то, наоборот, пустая голова нужна. А вот магия тьмы… магия тьмы — отдельный разговор.
Пока я вспоминала уроки мэтра Сарттаса, отгоняя от себя назойливый образ Асанны и связанные с ней обиду и злость, Шентия пристально разглядывал меня. Я глубоко вдохнула, окончательно избавляясь от дурных мыслей, и ответила спокойным ясным взглядом.
— Я действительно справлюсь. Я очень благодарна Вам за то, что вступились, и за то, что Вы сделали после, когда открылась моя магия… Госпожа Нерайя рассказала мне все, и про мэтра Эрдиса тоже. Но раз я продолжу обучение, то больше не хочу ото всех прятаться.
Мужчина все так же молча сканировал меня цепким взглядом. Я же, теперь понимая, что он выискивает малейшие признаки тьмы в моей внешности, а вовсе не любуется моими сомнительными прелестями, не стушевалась. Наконец он рассеянно кивнул.
— Я хотел рассказать тебе, что произошло там, у Врат. Хотя и сам этого до конца не понимаю. Видишь ли, ты не приобрела эту магию случайно, как уверены многие, и преподаватели в том числе. Она уже была в тебе, но скрытая, запечатанная неведомым родством. И снять ее смог бы только представитель рода. А так как ты сирота… То эта магия, скопившись и не получая выхода, постепенно начала разрушать тебя изнутри…
— А одновременно стала рушиться и сама Академия, лишившись последней подпитки, — кивнула я. — Мэтр Дрэйзо догадался. И был прав. Вот мой род, Ваша светлость.
Я осторожно дотронулась до стены и та ответила мне легким светлым мерцанием в месте прикосновения.
— Печать сняла сама Академия. Вот почему я больше не нуждаюсь в присмотре. Я дома и есть кому меня защитить. А Вам больше не придется возиться с глупыми студентами.
У Шентии дернулся уголок рта, словно он хотел возразить, но тут же одумался. Действительно, а с чем тут спорить? За четыре месяца я изрядно доставила ему хлопот — начиная от розысков затерянного в Истрии абитуриента и заканчивая конфликтом с ректором и племянником-принцем. Чем бы он ни руководствовался, вновь появляясь у меня на пути, но явно не теми романтическими бреднями, что я вбила себе в голову в какой-то момент. Или же?.. Но нет, мужчина поднялся с дивана, поджав губы, и отстраненно произнес:
— Что ж. Тогда не вижу препятствий. Ты можешь вернуться в общежитие.
Шентия направился к выходу и чуть замешкался у двери.
— У тебя очень сильная магия, Ардина. К ней нужен особый подход. Достойное обучение это не какая-то «глупая возня». Если ты захочешь, я мог бы заняться этим. Из тебя может получиться могущественный темный маг.
— Темный! — воскликнула с горечью я, зацепившись за ключевое для меня слово, даже не осознав, что именно предложил только что Шентия. — Вот именно… Нет. Нет, спасибо… Мне не нужна ваша помощь, чтобы стать темным магом — я не собираюсь им быть. Мне претит сама суть этой магии — разрушение. Я не буду темной. Я подожду. Я буду ждать, сколько нужно. Он обещал, она вернется…
— Кто? Что вернется? — нахмурился Шентия.
— Белая магия. У меня их две, равные по силе. Интальд обещал.
— Ардина, Интальд Премудрый умер шестьсот лет назад. Да, его магия, родственная твоей, растворилась в стенах Академии и потому сумела снять твою печать. Но сам дух его покинул и этот мир, и Изнанку. Никто с момента его смерти не общался с ним, а пытались лучшие маги духов. Возможно, после слов мэтра Дрэйзо тебе что-то и привиделось в обмороке…
— Не привиделось. Я говорила с ним!
— …но Врата не врут. У тебя только одна магия, Ардина, — тьма. Это видели все.
— Я отдала белую Интальду, чтобы тот восстановил Врата.
— Ардина, магию невозможно просто так отдать или забрать без остатка. Будь у тебя их две, Врата показали бы это. Даже если бы вторая магия была истощена, Врата все равно отобразят суть магии, а не ее резерв. А арка восстановилась сама, как только твоей жизни перестала угрожать родовая печать.
Я замолчала. Да нет же, бред какой-то. Я же собственными глазами видела поделенное на равные черную и белую части пространство арки. Говорила с Интальдом. С дядюшками-духами.
— К тому же ты была после ментального воздействия, ослаблена физически и морально. Вот твое подсознание и выдало фантазию за действительность…
Да не могла я все это придумать, будучи без сознания! Я бросила случайный взгляд в зеркало на стене. То ли плохое освещение, то ли старое зеркало искажало действительность, но мои серебряные волосы вдруг показались мне свинцово-серыми. Шентия, окинув меня беспокойным взглядом, подошел к креслу, опустился на корточки.
— Ардина, твоя магия уже уникальна. По своей силе, по чистоте. В нашем мире такое теперь практически не встречается. Я понимаю, тебе претит тьма. Но вообразить, будто в тебе есть еще одна такая же мощная сила, это уже за гранью мыслимого. Прими свою магию какая она есть. Я могу тебе помочь. Но не живи в иллюзиях.
Подавленная, я пересчитывала завитки на резной раме зеркала. Вы уже уничтожили одну иллюзию, ваша светлость, заставив меня почувствовать себя на какой-то миг желанной, поцеловав на балу. Теперь забираете еще и это. Я смотрела в одну точку, повторяя про себя наставления мэтра Сарттаса по медитации и контролю. Арн Шентия какое-то время еще постоял рядом и наконец молча вышел.
1.2. Неправильный манч
— Лови! Лови тварюгу!
— Куда он удрал? Только что тут был! Что это за тварь вообще, кто-нибудь рассмотрел?
— Да крыжт его знает, вроде на манча похож…
— Ага, много ты видел, чтобы манчи бегали? Это гроршев па́щенок, я вам отвечаю! Когти-то, когти!
— Так грорши вроде на двух лапах, а этот на четырех…
— Ну мало ли, вчера только народился, не встал еще…
От тяжелых мыслей меня отвлекли взбудораженные голоса студентов за окном. Слышать их в этой части Академии было непривычно. Это самый дальний и тихий ее уголок, здесь живут преподаватели и гости. А кто же в своем уме станет на рожон лезть? Вероятно, и студенты вскоре сообразили, куда забрели, так что поспешили убраться. Голоса стихли. Или, все-таки, нашли сбежавшего манча? Действительно, сложно представить, чтобы эти коротколапые ленивцы передвигались еще как-то, кроме как на руках своих хозяек.
Впрочем, «непривычно» — это я покривила душой. Сама-то и недели еще здесь не пробыла, как знать, что тут в порядке вещей, а что нет. Да и не задержусь более. Отдельный домик для одной студентки — это даже круче платных личных апартаментов, вроде тех, в каких жил шестикурсник Эстас Шилла, капитан нашей команды в недавнем прошлом. Вот только пользоваться и дальше подобным гостеприимством я не собираюсь. Тем более, не за личные заслуги сюда поселили, а чтобы отгородить от всех остальных.
Но хватит. В своей потайной комнате в женском общежитии мне будет гораздо спокойнее. Снова студентка, имею право на размещение. Зато там никто меня не найдет и без спросу не вломится.
Собирая вещи для недальнего переезда, никак не могла избавиться от терзавших сомнений. Наследница тьмы, хмыкнула про себя с горечью. Неужели Шентия прав? И нет никакой светлой магии, не было Интальда, а все это фантазия, обморочный сон после легилименции?
И ведь не проверить никак более. Башня с Вратами вновь закрыта до летнего отбора. Духи-повара пропали. Я звала Интальда еще несколько раз, прикасаясь к холодной древней кладке, окружавшей Академию — внешняя стена высилась как раз за выделенным мне домиком. На прикосновение сбегались золотистые искорки, стена теплела, словно отвечая на приветствие, но и все. Все мои вопросы так и оставались без ответа.