Я буду сверху
– Дорогое моему сердцу. У меня, между прочим, столько денег нет, чтобы квартиру ремонтировать. А у вас совести нет.
– Ты о чем говоришь вообще?
– О том, что ваши ребята влезли в мою квартиру и все сломали. Скажите им, чтобы так больше не делали. Я уже и полицию вызвала, кстати. И заявление написала.
В трубке воцарилась тишина. Мы с Милкой напряженно поглядывали на телефон, гадая, почему эта новость повергла в шок Воркутова. Затем он откашлялся и спросил:
– Ты где?
– Дома, где же еще. Оплакиваю чистоту и порядок.
– Я сейчас подъеду, – сообщил Денис и отключился. А мы с Милкой стали ждать.
Воркутов прибыл в рекордные сроки – через двадцать минут мы услышали тяжелые шаги в подъезде, а потом и сам он появился в квартире. Оглядел беспорядок, нахмурился и с любопытством спросил:
– А ты больше ни у кого ничего не крала?
Милка оскорбилась, и надула щеки.
– Может, сестра твоя кому дорогу перешла? – повернулся ко мне Денис. Я тоже покачала головой и на всякий случай пояснила:
– Я тут вообще второй день. Живу в Москве, здесь года четыре не появлялась.
– Ага, – кивнул он и усмехнулся. – Ладно, подождите тут.
Воркутов ушел на кухню, откуда кому-то позвонил и долго расспрашивал с пристрастием. Вернулся и буркнул:
– Это не мои ребята. Никто из наших не причастен.
– Точно? – усомнилась Милка.
– Точно, – зло посмотрел на нее Воркутов.
– А нам что сейчас делать? – заволновалась сестрица. – Жить негде, а ну как эти опять придут? Возьмут и задушат ночью.
– Чем? – обалдело спросил Денис.
– Да хоть проводом от лампы, – оптимистично заявила Милка, и преданно уставилась на меня. – Лара, придется на улицу идти.
– Зачем же на улицу? Приберетесь и дело с концом.
– А с окном как? – назидательно поинтересовалась сестрица. – Оно разбито. А сейчас не май месяц. Сентябрь. Холодно.
– Предположим. А от меня вы чего хотите?
– Узнать, кто это был, – влезла я в разговор. – Если это не ваши сотрудники, тогда чьи?
– Топорина? – предположила Милка и перекрестилась. Денис задумчиво посмотрел на нее, и произнес:
– Значит, вы утверждаете, флешку не брали.
– Нет, – хором ответили мы с Милкой.
– Но она пропала. Тагалов думает, что вы украли ее для Топорина, но если это не так, то Топорин думает, что вы украли ее для кого-то другого. И поспешил выкрасть флешку у вас.
– Получается, третье лицо – это и есть вор? Который хочет столкнуть Топорина и Тагалова лбами? – спросила я.
– Получается, так, – кивнул Денис.
– И кто это может быть? – нахмурилась я, поскольку высокопоставленных лиц нашего города вообще не знала. – Есть какие-то идеи?
– Идеи есть, – туманно промямлила Милка, и почему-то насупилась. Я моментально заподозрила неладное. Ох, чует мое сердце, то, что они сейчас скажут, мне не понравится. Сильно не понравится.
– Стрелецкий, например, – сказал Дэн.
Ну, ясно. Я вздохнула и уставилась в разбитое окно. Приплыли. Значит, Стасу выгодно рассорить Топорина и Тагалова. Зная методы старшего Стрелецкого, можно не сомневаться, что он бы так и сделал: украл важную вещь, а потом потешался, глядя на конкурентов. А Стас так сделал бы? Раньше – нет. Но прошло столько времени, и он мог измениться.
«Вернее, он точно изменился», – поправила я себя, и повернулась обратно.
– Выходит, это ребята Топорина шарились в квартире?
– Не доказано, – развел руками Денис. – И я вам, кстати, тоже не верю.
– Это еще почему? – обиделась Милка. – Не брала я ничего, сказала же уже. Ну, хочешь, клятву дам?
– Перебьюсь.
Денис обвел нас взглядом и посоветовал:
– Отправляйтесь-ка вы в гостиницу. Целее будете.
И направился к выходу, что-то насвистывая.
– Спасибо за помощь, – ехидно крикнула ему Милка в след. Потом обратилась ко мне: – В отель?
– А куда еще, – вздохнула я. – Давай хоть какие-нибудь уцелевшие вещи найдем. Пригодятся.
– Ну, давай, – согласилась Милка.
Минут десять мы ползали среди тех развалин, в которые превратилась некогда уютная Милкина квартира. Наконец, отыскав самые необходимые вещи, мы покидали их в сумки и уже собирались идти на выход, как в коридоре раздалось чье-то копошение.
Мы с Милкой переглянулись.
– Эй, кто там? – крикнула она, подозрительно глядя на дверь, ведущую в коридор. Звуки стихли, затем послышались шаги, и вскоре в поле нашего зрения появился мужчина. Я даже не успела разглядеть его лицо – все мое внимание приковал пистолет в его руке, черный, кажущийся слишком массивным.
«Ой, мамочки», – подумала я, испытывая желание грохнуться в обморок. Милка отреагировала иначе: расправила плечи, задрала подбородок и сделала шаг вперед.
– Ты еще кто? – рявкнула моя сумасшедшая сестрица. Мужчину такое обращение явно оскорбило: он наставил на Милку пистолет и глухо пролаял:
– Где флешка?
– В Караганде, – не растерялась Милка. – Нету у меня вашей флешки! Задолбали уже!
– Да? – усомнился мужчина. – А если так попробовать?
И перевел пистолет на меня. Я икнула. Умирать в расцвете сил мне не хотелось, тем более от рук чокнутого маньяка. Мне мечталось, что этот мир я покину старой и элегантной леди, в окружении внуков и правнуков.
– Эй, ты чего? – забеспокоилась Милка. – Она тут вообще не при чем. Давай спокойно поговорим?
– Флешка где? – прорычал неадекватный гость. – Говори, или я ее пристрелю!
Милка уже открыла было рот, чтобы что-то сказать, как послышался хлопок, будто петарду взорвали. Мужик вдруг странно дернулся, и, закатив глаза, рухнул на пол. Мы синхронно завизжали от ужаса.
– Хватит орать, – рявкнул Денис, стоящий позади мужика в дверном проеме. В его руке был дымящийся пистолет. – Заткнулись обе!
Мы с Милкой, не сговариваясь, захлопнули рты.
– Ты что, его убил? – шепотом спросила сестрица, глядя на Дэна округлившимися от страха глазами.
– Нет, блин, он отдыхает, – не сдержался Воркутов и выматерился. – Что ему надо было?
– Он флешку искал, – подсказала я.
– И что, нашел?
Я развела руками.
– Так нету у нас ее. А ты как тут оказался?
– Я кошелек забыл, – хмуро ответил Денис и посмотрел на перевернутый комод. На его краешке и впрямь лежал дорогой мужской кошелек из натуральной кожи. – Вернулся, а тут этот хмырь.