Брачный приговор (СИ)

Но зачем?
Глупость же! Нет, Таня ты слишком мнительная. Он давно обо всем забыл, занят своими контрактами и друзьями, которые открывают ночные клубы в столице. Тем более у Чертова сейчас пик карьеры, новый виток власти и успеха, он разделался с давним конкурентом в лице моего отца и может триумфально усмехаться ближайшее десятилетие.
Спустись с небес на землю, у него есть занятия поинтереснее.
Или он мстит?
Тогда за что?
Я опускаюсь в кресло и прячу голову в ладони. Не знаю, что должна чувствовать. Мне только хочется, чтобы жизнь стала проще. Я ведь даже ненавидеть его не могу, мне обидно, больно до истерик, но стоит вспомнить, что под сердцем его ребенок, как ненависть выцветает. Нет, это не прощение, это что-то глубинное, природное… Рациональное. Мне бы никогда не видеть его и не слышать новостей о нем, а еще бы лучше забыть все наши встречи, но презирать отца своего малыша я не готова. Для меня это все равно, что пачкать в грязи чудо, которое произошло со мной.
Я ведь так хотела ребенка.
На сотовый приходят сообщения от юриста. Я попросила переслать все данные о Муратове и его фирме, еще я попыталась убедить юриста не звонить отцу. Успешно или нет, пока не ясно. Я читаю его сообщения, в которых слишком много официальной информации. Ничего интересного, в этом может разобраться только сведущий человек. В конце попадается адрес в Ворошиловском районе, где предлагается провести встречу владельцев бизнесов. Кроме меня приглашены еще шесть человек. Тут же указаны контакты фирмы Муратова.
И сотовый есть.
Я смотрю на номер и вижу перед собой не цифры, а ниточку, за которую можно потянуть. Или не надо? Или…
Я отмахиваюсь от сомнений, пока они не парализовали мои пальцы, и быстро нахожу в интернете одну картинку. Я детально помню фотокарточку, которую мне показывал Капо и которую ему прислал его отец. Мексика, маяк, остров Руккола. Один в один найти не выходит, но похожую поиск выдает. Я отправляю ее на номер фирмы Муратова без единого слова.
Всегда же можно сказать, что ошиблась номером. Но если это Чертов… Господи, пожалуйста, пусть это будет не Чертов!
Я вспоминаю, что мне нужно выпить витамины. Ухожу в кухню, а там припоминаю еще десяток дел. Лариса же сбросила мне новые рецепты капкейков, а утренняя доставка привезла все продукты. Можно и поэкспериментировать, хотя я не доверяю ее вкусу. Она классный менеджер, но гастрономические пристрастия у нее специфические. Обычный клиент может не оценить помадку из взбитых сливок с мидиями. Вот с ананасами другое дело. Я пролистываю первые рецепты, а потом ухожу в готовку с головой, теряя счет времени. Здесь всё понятно и просто, перед глазами рецепт и ты четко понимаешь, что нужно делать.
Но из идиллии меня вырывает очередной звонок. Я хватаюсь за кухонное полотенце и хмуро смотрю на неизвестный номер. Он кажется смутно знакомым… Черт! Это номер, на который я отослала Мексику!
Может, не брать?
А зачем тогда всё затевала?
— Да, — отвечаю строгим голосом.
Молчат.
Я открываю рот, чтобы отозваться еще раз, но что-то меня останавливает. На интуитивном уровне хочется молчать.
Ждать.
— Немного другой ракурс, но похоже, — произносит Чертов.
Я узнаю его на первом же слоге. Его хрипловатый низкий голос, в котором можно утонуть. Он заполняет собой всё вокруг и буквально вышибает пол из-под стоп. Я зажмуриваюсь, пытаясь смириться с тем, что оказалась права. Это он. Он зачем-то снова появился в моей жизни.
— Я думал, ты догадаешься чуть позже, — добавляет он.
Повисает пауза. Нужно ответить, но я боюсь открывать рот. Не доверяю себе, вместо нормального голоса может получиться спотыкающийся шепот.
— Таня?
— Зачем вообще эти загадки? — произношу на одном запале.
— Я не знаю, как сильно контролирует тебя отец. Подумал, что официальная встреча при других людях будет выглядеть логично, и он отпустит тебя.
— Он не контролирует меня. Он отпустил меня в Волгоград! — вырывается.
Я закрываю ладонью динамик и делаю несколько вдохов-выдохов. Почему он так действует меня? Говорит таким голосом, словно мы расстались друзьями. И зачем я ему что-то объясняю?!
 
— Что ты хочешь, Чертов?
— Увидеться.
— Зачем?
— Я хочу нормально поговорить, — добавляет он серьезнее. — Не так, как тогда.
— Я не хочу, — я качаю головой как заведенная. — Мы уже всё сказали друг другу… Столько месяцев прошло, зачем ты опять? Я ничего не понимаю.
— То есть ты ничего не хочешь мне рассказать?
Внутри все обрывается, и в то же время я чувствую прилив силы. Дело больше не касается только меня, я слышу плохую интонацию в голосе Капо и непроизвольно накрываю ладонью живот. Словно моему малышу уже что-то грозит.
— О чем ты? — даже мой тон становится увереннее.
— Не стоит так со мной, Таня, — он протяжно выдыхает, будто пытается справиться с нахлынувшими эмоциями. — Не делай из меня идиота.
Я молчу.
Не хочу ничего подтверждать или отрицать, пока он не скажет прямо.
— Это мой ребенок? — спрашивает Чертов с металлом в баритоне.
— Ты все-таки следил за мной. Я так надеялась, что ты правда меня отпустил! Ты же получил деньги, активы, что там еще? Что ты требовал, чтобы отдать меня отцу? Он отдал тебе всё. Но Капо всё мало, Капо…
— Ты не ответила на мой вопрос.
— Нет, это не твой ребенок!
Я сбрасываю звонок.
Не могу больше слышать его хозяйский тон!
Как холодным душем окатило. Я не признавалась себе, но где-то глубоко в душе представляла, что когда-нибудь подобный разговор может произойти. Через несколько лет или вовсе в следующей жизни. Но в моей голове Чертов говорил мягким голосом. Он раскаивался и не прятал свою боль. Как в тот вечер, когда он под действием алкоголя полез ко мне. Я же прочитала его страдание тогда, оно жгло меня с каждым его прикосновением. Он жадно тянулся ко мне, словно надеялся, что мое тело поможет справиться с ним. Что станет легче, что получится, наконец, забыться. Хотя бы на пару минут.
А теперь…
Теперь с небес на землю.
Он хищник и миллиардер, продавший душу за успех. Он пришел в себя и его волнует только то, что может принадлежать ему.
Его ребенок.
Я делаю резкий поворот, кручусь как волчок вокруг оси. Адреналин шкалит, и меня бьет потребность что-то делать. Спасаться.
Он же сильнее меня и моего отца. Намного сильнее. Он может перейти от вопросов к действию. Капо не привыкать решать вопрос силой, у него не охрана, а команда тренированных бойцов. Нет, нет… Что же делать? Мне уже плевать на кондитерскую, пусть хоть в порошок сотрет каждый камень, я не поеду ни на какие переговоры, я к нему близко не подойду!
Телефон снова звонит.
Я смотрю на проклятые цифры, которые уже выучила, и пытаюсь успокоиться. Выглядит так, словно он специально дал мне паузу. Немного подождал, чтобы я отдышалась, и дает мне второй шанс.
А есть ли вообще выбор?
Как мне с ним тягаться?
— Тебе нельзя нервничать, — произносит Капо, когда я нажимаю зеленую кнопку. — Тебе нужно успокоиться.
— Я не нервничала, пока ты не объявился.
— Я не верю, что ребенок не мой, — снова уверенный прохладный тон, как гвозди вбивает каждым слогом. — В любом случае я хочу проверить.
— Или?
— Что или?
— Я слышу угрозу в твоем голосе. Что ты сделаешь, если я откажу?
— Я не угрожал, — бросает он с хриплой вибрацией, которая у него всегда предвестник злости, он буквально цедит слова и, кажется, трубка вот-вот треснет в его ладони. — Ты сама всё усложняешь, я хочу нормально решить вопрос.
— Как?! Боже, ты себя вообще слышишь? Ты не на переговорах по бизнесу! Речь о малыше…
— Да, речь о малыше, — Капо нажимает металлическим голосом. — И если он мой, я не останусь в стороне. Хватит, Таня, давай без истерик. Поговорим наедине и всё решим, я сброшу адрес. Я ничего не сделаю плохого ни тебе, ни ребенку. Ты это прекрасно знаешь. Я ужасный человек, но не монстр.