Викинги
Рунный камень высотой 2,1 метра из Швеции, на пяти гранях которого вырезаны более 800 рун, восхваляющих короля Тиодрика (IX в.). Чаще всего надписи на скандинавских рунных камнях сообщают имена знатных людей и воинов, в память о которых они были высечены на камнях, и авторы их – обычно сородичи– подчеркивают благородство происхождения и славу этих людей, иногда и такие их качества, как щедрость, гостеприимство. Камни воздвигались детьми в память о родителях, отцами – в память о сыновьях. Многие надписи высечены от имени жен и дочерей – женщина занимала в скандинавском обществе эпохи викингов достойное положение. Среди умерших, упоминаемых в рунических надписях, большое количество неженатых молодых людей: они погибли на чужбине в викингских походах или утонули в море. Но нередко имеются указания на торговые цели поездок скандинавов в другие страны. Высокое общественное положение лиц, чьи имена встречаются в надписях, часто подчеркивается изображениями и орнаментом, которым украшены рунические камни. Здесь и звери, и птицы, и человеческие фигуры, и мифологические сцены, и корабли. Изображения часто раскрашивались, но краска не сохранилась. Больше всего надписей от языческой поры, во многих содержится обращение к богу Тору с призывом освятить руны. Упоминается и богатство, приобретенное воинами в походах, в том числе деньги, полученные от конунга Кнуда в Англии, корабли, дружины, ими возглавлявшиеся, ополчения народа, которыми они командовали. Нередки надписи, сделанные дружинниками в память о хёвдингах и конунгами – о своих верных сподвижниках. Некоторые камни с надписями служили как бы титулами собственности: в них упоминаются земли и усадьбы, принадлежащие отдельным лицам, имена тех, кто имел право их наследовать, причем среди наследников встречаются и женщины. Подобные камни ставились и на границах владений. Руны часто употреблялись в магических целях. Знание их было привилегией сведущих людей, знати, и рунические надписи на богато орнаментированных и раскрашенных камнях утверждали в глазах современников и потомков авторитет, высокое социальное положение, славу и богатство знатных родов викингов и могучих бондов. В отличие от поэзии скальдов, рисующей преимущественно дружинные и «придворные» круги общества, рунические надписи свидетельствуют о большом, возросшем к концу эпохи викингов общественном влиянии верхушки скандинавских бондов – зажиточных владельцев усадеб, связанных с торговлей и войной.
«В этих же источниках можно встретить сведения и о других Скандинавских странах. Так, например, сохранился рассказ хёвдинга Оттара, который поведал английскому королю Альфреду о своей жизни в Северной Норвегии, о своих богатствах и о путешествии морем до Хедебю в 890 году. Существует также запись о пребывании Ансгария и других христианских миссионеров не только в Дании, но и в Швеции в середине 800-х годов. Эта запись была сделана Римбертом, который стал архиепископом гамбургско-бременским после Ансгария и оставил нам жизнеописание своего предшественника. Среди его записок, в частности, есть повествование о жизни в большом городе Средней Швеции – Бирке. Дошел до нас также довольно пространный рассказ о Скандинавских странах конца эпохи викингов, написанный немецким священнослужителем Адамом Бременским около 1075 года. Рассказ этот включен в его большой труд по истории гамбургских архиепископов «Gesta Hammaburgensis Ecclesiae Pontificum». К числу множества интересных сведений, сообщаемых магистром Адамом, относятся единственные, восходящие к тому времени описания знаменитой святыни свеев, скандинавского языческого храма в Упсале.
Письменных свидетельств относительно походов викингов на Запад и Восток гораздо больше, чем сведений о жизни викингов у себя на родине. Вместе с тем получить по этим источникам общее представление о ходе и характере викингской экспансии достаточно сложно. Некоторые достоверные источники дошли до наших дней, в то время как другие безвозвратно утеряны. Немаловажно также то, что письменная традиция существовала лишь в христианских и исламских регионах, то есть в Западной Европе, на Британских островах, в Византии и на Востоке. К тому же эти письменные источники неоднородны. Если у христиан сведения о Скандинавии и о викингах содержатся в анналах и некоторых исторических трудах, то у мусульман они встречаются в основном в географических трудах. При этом представления о викингах как о варварах характерны и для первой, и для второй группы источников – вот как описывает источники «эпохи викингов» в своей книге «Мир викингов» профессор Орхусского университета (Дания) Эльсе Роэсдаль, которая является одним из ведущих европейских ученых в области археологии и истории викингов.
Боррестадский мемориальный рунный камень в Юттергерде, что в Уппланде (Швеция), с руническими письменами по туловищу змея Нормунганда рассказывает о трех походах в Англию, совершенных в начале XI в. человеком по имени Ульф. Надпись гласит: «Карей и Гербьерн повелели поставить сей камень в честь их отца Ульфа. Бог и Божья Матерь да спасите его душу. Ульф трижды брал датский выход в Англии. В первый раз поднес его Тости. Затем Торкел [Длинный]. Затем Кнут». Когда давал дань Тости, неизвестно, однако Торкел и Кнут расплачивались соответственно: первый в 1012 г., а второй – в 1016 г.
В целом можно сказать, что получить объективное представление об эпохе викингов и их экспансии непросто, поскольку отражение событий той эпохи в различных сочинениях древних авторов носит весьма односторонний характер. Так, например, авторов западноевропейских трудов редко интересуют поселения викингов в заморских странах, их образ жизни, торговля и мирное существование. Зато их внимание привлекают разбойные набеги викингов, убийства, опустошения, грабежи и вымогательства дани, военные и политические союзы. Именно об этом чаще всего повествуют источники того времени. Вот что рассказывает о первом появлении и первой жертве викингов «Англосаксонская летопись». Спустя четыре года, в 793 г. от Р.Х., состоялся хорошо известный набег на островной монастырь Линдисфарн: «Явились богомерзкие язычники и грабежом и убийствами осквернили церковь Божью в Линдисфарне». Как писал живший в ту пору ученый монах Алькуин: «Никогда прежде не творилось такого ужаса в Британии, что испытали мы теперь от безбожного племени. Никто и не мыслил себе такого нападения с моря, не знал, что оно возможно. Только взгляните на церковь Святого Кутберта, где всюду пролилась кровь священников, забрызгавшая украшения. Было ль место более благочтимое в Британии? И оно пало добычею язычников».
Рунный камень. Хиллерсье, Швеция. Надпись повествует о женщине, унаследовавшей поместье своей матери. Главной особенностью законов о наследстве у населения Скандинавии эпохи викингов был «одаль» – закон, касавшийся наследования земли. Согласно ему, владение родовым хозяйством принадлежало всей семье; после кончины отца его получал старший сын, однако он должен был выплатить своим братьям компенсацию за их долю в хозяйстве. Это предотвращало неэкономное деление владений и должно было заставлять младших сыновей искать себе новые земли, или расчищая целину, или отправляясь за море. В то же самое время, поскольку владелец мог продать землю (при условии, что он разделит цену с совладельцами), эта система была менее жесткой, чем майорат. Другие участки земли, скот и серебро можно было разделить между ближайшими наследниками, и в кодексах законов даются детальные правила, определяющие порядок наследования и способ раздела. Необычайно сложные случаи запечатлевались на века; так, например, надпись на скале в Хиллерсье в Швеции (что на фото) объясняет, как женщина по имени Гейрлауг стала наследницей собственной дочери, вдовы, вышедшей снова замуж и унаследовавшей свою собственность от сына от первого брака: «Читай эти руны! Гейрмунд женился на Гейрлауг, тогда девице. Позднее у них был сын, а затем Гейрмунд утонул. Потом сын умер. Потом она взяла в мужья Гудрика… Потом у них были дети, и из них выжила только девочка; ее назвали Инга, и Рогнвальд из Сноттсы взял ее в жены. Потом он умер, и их сын тоже умер, и мать [Инга] стала наследницей своего сына. Потом Инга взяла в мужья Эйрика. Потом она умерла. Потом Гейрлауг унаследовала это наследство после своей дочери Инги. Поэт Торбьёрн вырезал эти руны». Этот рассказ служит подтверждением одной из особенностей общественной жизни викингов, отличавшейся исключительным для того времени либерализмом, – права женщин на владение собственностью.
