Собственность зверя (СИ)

— Куда ты? — встрепенулась она.
— Поесть приготовлю и еще чаю. А ты не забудь таблетки принять.
— Киан…
Я обернулся, натягивая штаны. У нее тоже не было повода мне доверять.
— Нам ничего тут не грозит, не дергайся, — посмотрел ей в глаза. — Я вытащу тебя отсюда. — Она опустила плечи, обнимая колени. А я зачем-то добавил: — Я скоро.
И вышел.
***
Я сидела, оглушенная его действиями и словами. Как это — рос с волками? Что-то подсказывало — не с нормальными. А с такими, как эта женщина у двери базы. С монстрами, не ведающими ни жалости, ни других человеческих чувств. Как он выжил вообще?
Я так и сидела с немыми вопросами, когда Киан вернулся. С изысками. Помимо мяса и крупы, на тарелке лежали дольки яблока вперемешку с горстью орехов и сухофруктов. И тарелок впервые было две. Что-то подсказывало — в его исполнении это особенный знак.
— И как ты жил эти пять лет после этого ужаса? — заглянула в его лицо, когда он устроил поднос у меня в ногах.
— Хорошо. — Он сделал шаг назад и замер, глядя на меня. — Ты не сможешь этого представить, не стоит пытаться.
— Я не пытаюсь это представить, — покачала головой, — я пытаюсь тебя понять.
— Оправдать, — поправил он и подхватил свою тарелку с тумбочки.
— Мне важно тебя оправдать, — проследила за ним взглядом.
— Это ты мне нужна. Не я…
— Я говорила, что ты мне тоже нужен.
— Ненадолго. Я вытащу тебя отсюда, вернешься к людям.
Я облизала губы, тяжело дыша.
— А ты?
— Посмотрим, — нахмурился он. — Ешь.
Мы поели молча. Я думала, что делать дальше, как подступиться к нему, как объяснить. Киан все больше завораживал и притягивал взгляд. Теперь, когда можно было просто на него смотреть, я не могла перестать. Прямо как тогда, когда он был зверем в клетке.
— А если ты снова попадешься волкам? — решилась продолжить разговор, когда он забрал тарелку.
— Не попадусь, — просто возразил он.
— Ты сказал, что угроза девушки — проблема…
— Так и есть.
— Киан, поговори со мной, пожалуйста, — не выдержала я. — Ты же… — Я растерянно посмотрела на него и непроизвольно скосила взгляд на ванную.
— Лали, я не выберусь, — поймал он мой взгляд.
Я задышала чаще, раскрыв рот. Этот расклад меня вообще не устраивал! Я столько прошла! Мы столько прошли — и вдруг «не выберусь»?!
Я сжала ладони в кулак. Внутри все стыло от его слов.
— А если бы выбрался?
Он долго смотрел на меня молча, прежде чем ответить:
— Я бы тебя не отпустил. — Его губы дрогнули в улыбке. — Если выберусь — не отдам тебя этому… который имеет привычку тебя лапать где-то там…
Я усмехнулась, закатив глаза.
— У меня есть связь с людьми, — осторожно начала. — Предлагаю попросить помощи.
— Они могут не успеть, — сузил он глаза. Голос выстыл в момент.
А я подумала, что среди людей, которых он ненавидит, мой отец — первый.
— Давай попробуем.
— Попробуй.
Он подхватил поднос и направился из комнаты. Я подскочила следом.
— Это не те люди, которые держали тебя тут…
— Неужели? — усмехнулся он. — Кто же еще пустил тебя одну на базу? По-тихому, чтобы никто не узнал.
Я только скрипнула зубами от досады:
— Да, это мой отец. Но он долго просил прощения…
— У тебя?
— Надо будет — попросит и у тебя.
— Не надо.
Он вошел в кухню и направился к раковине, а я застыла у двери.
— Киан, у каждого своя правда, — некстати вспомнился аргумент отца.
— Это верно, — обернулся он.
Его спокойствие поражало. А меня все больше нервировало, как легко он принимает судьбу.
— Может, ты не хочешь всего, что чувствуешь по отношению ко мне, поэтому готов вернуться к волкам?
Он недобро сузил глаза, но я уже не могла остановиться:
— Тебя не понять! Ты то говоришь, что не отпустишь, потом — что проводишь в Климптон… Только что снова сказал, что хочешь меня себе! Может…
 
Он слушал меня, сужая глаза:
— Что может?
— Может, ты скорее предпочтешь остаться тут… чем чувствовать все это?
Он недобро сузил глаза, но я уже не могла остановиться:
— Тебя не понять! Ты то говоришь, что не отпустишь, потом — что проводишь в Климптон… Только что снова сказал, что хочешь меня себе! Может…
 
Он слушал меня, сужая глаза:
— Что может?
— Может, ты предпочтешь остаться тут… чем чувствовать все это?
Сейчас мне хотелось, чтобы он разозлился. Схватил за горло, тряхнул, но убедил меня в том, что я не права. И он не заставил ждать — шагнул ко мне вплотную и притянул к себе за шею:
— Я ведь не спрошу, Лали, — заглянул в глаза, — уложу в свою постель и оставлю в своем мире… Хочешь так?
С моих губ едва не слетело «да, хочу».
— А есть выбор? — голос охрип.
— Пока что есть — позволить мне вытащить тебя отсюда.
— Ценой твоей жизни? — прошептала.
— Как получится, — прорычал мне в губы. — Этот мир не прощает ошибок, Лали. И да — у каждого своя правда. Только мне плевать. Я не буду жить на цепи. Ни у людей, ни у волков…
До меня в этот момент дошло, каким одиноким он был. Как он пережил убийство матери? А плен у волков? Как вообще остался тем, кто способен на жалость и заботу? Несомненно, мои привилегии диктовались его выбором, и от этого будоражило сильней.
— …Иди в спальню, — и он осторожно убрал руку.
— Ты придешь?
Сердце, показалось, встало от волнения. А когда Киан повернул слегка голову набок, будто сканируя меня, я прикрыла глаза.
— Приду.
Я так и не нашла в себе силы снова поднять на него взгляд — развернулась и направилась в комнату едва ли не бегом. Просить помощи у отца снова казалось безумием — он и так рисковал, помогая мне. Но теперь вопрос касался не только жизни малыша, но и моей с Кианом.
Дозвониться до отца вышло не сразу. Я успела почти задохнуться от отчаяния прежде, чем мобильный, наконец, послал запрос на видео-звонок. Только ответил Джастис.
— Лали… как ты?
— Где отец? — тревогу в голосе сдержать не удалось.
— Он не спал всю ночь, отправил отдыхать, — нахмурился Джастис. — Что случилось?
Картинка при этом угрожающе мигнула, но я все равно не смогла забыть о главном:
— Как малыш?
— Все ровно, — напряженно доложил он. — Что у тебя?
— Джас… у меня все плохо. — Раздумывать, стоит ли говорить ему или нет, не было времени. Если связь прервется окончательно, я не успею никого ни о чем попросить. — База окружена белоглазыми волками. Нам не выбраться…
Взгляд Джастиса потяжелел:
— Ты не пострадала?
— Нет.
— А твой проводник?
Я прикрыла глаза, хмурясь:
— Это он, Джастис… Отец моего ребенка. Волки хотят убить его.
— Твою мать! — выругался он. — Какого черта ты все это время молчала, Лали?! Он же мог тебе навредить!
Откуда вдруг взялась ладонь, подхватившая мою руку с аппаратом, я так и не поняла. Киан мягко забрал у меня мобильный:
— И что бы ты сделал, если бы она не молчала? — сузил глаза на экране.
Мужчины зло уставились друг на друга.
— Только тронь ее, — ощерился Джастис.
— Киан… — начала было я.
— Какого ж черта отпустил? — жестко потребовал у Джастиса Киан, не обращая на меня внимания.
— Перестань! — возмутилась я. — Он нужен там! Поэтому и остался!
Джастис только хмуро глянул на меня, понимая, что я не сказала Киану о ребенке. Но помогать мне у него выходило плохо:
— Не трогай ее, она и так натерпелась после того, что ты сделал с ней...
— Джастис, он не… — Я переводила взгляд с экрана на Киана и обратно.
— Я не поэтому ее трогаю, — оскалился Киан.
— Может, хватит?! — возмутилась я, глядя на него. — Я пытаюсь нам помочь и не дать тебе погибнуть!
— И как он поможет? Кто он вообще?
— Он передаст все моему отцу, — ляпнула я, не подумав.
— А-а, — многозначительно вздернул бровь Киан.
— Джастис, я выйду на связь позже, — ретировалась я, отключила мобильный и перевела взгляда на Киана: — Ты ничего не знаешь. И не имеешь права так с ним разговаривать!