Теург

— Тут убирай, не убирай, а красоту-то ее никуда не денешь. Хозяин здорово рискует, ввязываясь вот в такие игры, — щебетала она, пытаясь закрепить шпильками косу, туго затянутую в жгут.
Длинные густые волосы цвета воронова крыла всегда были моей гордостью, так же, как и глаза — дымчато-серые с яркой темной окантовкой по радужке. Отец часто сравнивал их с предгрозовыми тучами и говорил, что такими глазами должно быть обладали валькирии и феи из мифов.
— Леди Фелина, вам полагается быть в покоях хозяина, пока он не проснулся! — Марта суетилась вокруг меня, поправляя на мне платье и фартук. — Идите же быстрее! Иначе мне тоже влетит! — она схватила меня за руку и потащила к двери спальни хозяина.
Ноги не слушались, предательски заплетаясь в полах платья. Мне было настолько страшно и неприятно снова оказаться в стенах той ужасной комнаты, что я готова была бежать без оглядки куда угодно, лишь бы отсюда.
Я упиралась, и Марте пришлось в буквальном смысле заталкивать меня в дверь. Возможно, со стороны это выглядело весьма комично, но мне было не смешно.
Теург стоял у окна, застегивая ремни на брюках. Торс молодого воина был обнажен и невольно привлекал к себе мой взгляд. Да что там привлекал?! Я вперилась в него жадными глазищами, слишком поздно сообразив, что это вообще-то неприлично, и что самое страшное — он же заметит! Он заметил.
— Опоздала, — презрительно кинул он. — Подай мне рубашку.
Изо всех сил стараясь глядеть в окно, я дрожащими руками подала ему одежду.
— Надевай, чего встала? — Теург поднял руки в ожидании.
Все еще не в силах справиться с дрожью в руках и коленях, я накинула на него рубаху и попыталась расправить ее, стараясь не прикасаться к коже. Теург наблюдал за мной с плохо скрываемой усмешкой. «Криворукая королевская дура», — читалось в его глазах.
— Тебе объяснили твои обязанности? — поинтересовался он бесцветным голосом, заканчивая одеваться. — Ты должна исполнять все, что я от тебя потребую.
— Я не буду твоей наложницей, — тихо прошипела я, стараясь не глядеть ему в глаза.
— Во-первых, привыкай обращаться ко мне почтительно. Меня именуют по-разному: господин, хозяин, конунг — выбирай сама. А во-вторых, милая леди, — он иронично оглядел меня с ног до головы, — и не мечтай, ты не в моем вкусе.
Теург подхватил с кресла кожаный плащ.
— Убери здесь все. Мы с Седой вчера слегка пошалили, — добавил он, не оборачиваясь, и скрылся за дверью.
Да что ж вы все докопались до моей внешности! И какие, интересно, женщины здесь считаются красивыми? Посмотри чего! Я не в его вкусе! Ну конечно, я же не волоокая Седа с грудью через плечо! Пошалили они! Ярость и обида захлестнули меня с головой. Да он просто невоспитанный дикий мужлан, тоже мне — гроза всех земель!
Так, минуточку… Чего это я? Похоже, забыла, что я не дома, а он не мой жених. Почему меня это так задело? Главное тот факт, что он приказал мне — принцессе королевских кровей разгребать бардак после ночной попойки меня не задел, а вот то, что он не оценил меня как женщину… Боже мой, да какое мне дело, радоваться должна!
Я оглянулась вокруг. Большая резная кровать с тяжелым балдахином резала глаз и буквально кричала: «Что я делаю в замке этого скандинавского дикаря?».
Но самое большое потрясение ждало меня в смежной со спальней комнатке, где я обнаружила большую, вырезанную из цельного камня ванную! Я протерла кулаками глаза. Такие ванные являются Римским наследием, и позволить их себе может далеко не каждый.
После походов в Италию мой отец, вдохновившись увиденным, привнес много нового в архитектуру городов, копируя византийский стиль. Он перенял много новшеств не только в строительстве, но и в повседневной жизни, которые активно использовал и продвигал. В том числе и такие ванные. Но что она делает здесь?
Оставив этот вопрос на потом, я заглянула в соседнюю комнату, ту самую, где вчера испытала такой ужас. Остатки ночной пирушки, разлитое по ковру вино, валяющаяся мебель, волчья шкура. Словно здесь развлекались глупые юнцы, а не матерые воины. Мдаа… Я присела на краешек кровати, прислушиваясь к своим мыслям.
Вчерашний вечер больше походил на фарс. Они, действительно, развлекались. Ох, я или ничего не понимаю, или не понимаю совсем ничего. Как-то так. Разобраться очень хотелось, но других выводов мой мозг пока не выдавал.
Разумеется, я не собиралась ничего убирать. Во-первых, я не умею, а во-вторых — обойдется! Как бы то ни было, я заставлю его уважать мой род и мой статус!
Аккуратно затворив за собой дверь в комнату хозяина, я решила осмотреть замок.
Старинное, выполненное в стиле эллинской архитектуры здание, выглядело сказочно и мрачно. С белоснежными мраморными колоннами, балясинами и полуразрушенными панно из римской мозаики на стенах, замок походил на одинокого заблудшего странника, неизвестными ветрами заброшенного сюда с дальних берегов Византии.
Все это великолепие тесно переплеталось с предметами интерьера, ярко выраженного местного этнического колорита. Грубые неотесанные деревянные столы и лавки, резные панно по дереву, шкуры и чучела животных.
По центру этажа раскинулся большой круглый холл с камином, слева кухня и комната прислуги. Прямо из холла на второй этаж вела широкая лестница с коваными балясинами в виде драконов и львов. Подниматься туда было страшно. Уже отсюда видно, что этаж нежилой. Я разглядела лишь пыльные непонятного цвета гардины, да кованые узоры на перилах лестницы, щедро украшенные застарелой паутиной.
Длинный коридор с каменной кладкой уходил вправо и обрывался нагромождением камней, плит и обрушенных деревянных балок. Правое крыло замка было разрушено. Несколько уцелевших комнат вдоль коридора я, немного посомневавшись, решила считать гостевыми и заглядывать в них не стала. Мало ли, кто там гостит.
Итак, замок разрушен и, очевидно, не жилой. Восстановлено лишь несколько помещений. Дорог он ему что ли, этот замок? Судя по рассказам Марты, Теург бывает здесь довольно часто.
Я пересекла холл и, подойдя к входной двери, осторожно высунула нос на улицу. Свежий осенний воздух наполнил легкие ароматом увядших листьев. Не в силах бороться с искушением, я приоткрыла тяжеленные створки двери и, с опаской озираясь по сторонам, бочком вылезла наружу.
Меня никто не остановил, не схватил и не бросил в темницу. Ну что ж, уже не плохо, раз так, то прогуляюсь.
Неухоженный двор замка буйно зарос кустарником. Полуразрушенные придворовые постройки укоризненно выглядывали из-под груды опавших желтых листьев, кое-где они покосились или рухнули вовсе. Некогда высокая каменная стена с обгрызенными краями вела к громоздким металлическим воротам, которые были открыты настежь и, судя по всему, не закрывались уже добрый десяток лет.
За воротами бурлила жизнь. Деревня жила сама по себе, словно не замечая убогое состояние своего главного замка. Прямо от ворот начинались торговые ряды, продавцы зазывали посмотреть на свой товар, то там, то тут сновали люди, слышался смех и лай собак. Деревянные постройки в зоне моей видимости уходили довольно далеко и упирались в черную стену леса. Выходит, поселение не маленькое.