Дети грозы. Книга 6. Бумажные крылья

Проще говоря, как только реципиент действительно осознает себя чистым разумом, свободным от страха, горя, зависти, гнева, жадности, тщеславия и т. п., его связь с материальной оболочкой ослабевает, и реципиент уходит на перерождение в состоянии, гораздо более близком к свободе и гармонии, нежели до бытия умертвием.
Т. ш. Тхемши, учебник «Нежитиеведение» для 1 курса Магадемии

3 день журавля

Рональд шер Бастерхази

Роне снились корабли. Десятки кораблей, от великолепных имперских галеонов до юрких и опасных, как осы, пиратских укк. Они разбегались, как испуганные крысы, а он ловил их за мачты, поднимал над водой и вытряхивал из них мышей, сотни мышей, тонко и мерзко пищащих – искал среди них одну, особенную мышь, и не находил, и снова гонялся по колено в воде за корабликами… Пока один из них не вырвался из рук и не заявил удивительно знакомым голосом:

– Просыпайся, ворона щипаная! Мальчишка нашелся!

Роне подскочил на постели, свалив одеяло на пол, и бросился к Ману. Тот парил над расстеленной на столе картой Валанты, раскинув страницы наподобие крыльев. Лучи солнца из восточного окна золотили потертый переплет и плели вокруг фолианта радужную ауру мага-зеро.

– Фокусник ты балаганный, – хмыкнул Роне, чтобы не акцентироваться на странном ощущении в груди, подозрительно похожем на умиление. – Где он?

– Две лиги от города вниз по течению, – сказал Ману, отлетев на свой пюпитр и погасив сияние. – Торговая посудина.

– Точно он? – спросил Роне, проводя рукой над указанным местом.

– Пф! – откликнулся Ману, уже оставивший пыльную материальную оболочку и восседающий в призрачном кресле с чашкой призрачного молочного улуна.

Роне не обратил на фырканье внимания. Знакомый запах следа определенно указывал на реку.

– Эйты, завтрак! – велел Роне, со вкусом зевая и потягиваясь.

– Выпей чаю, Ястреб. Отличный сорт, только вчера доставили из Цуаня.

– Пф! Шамьет, исключительно шамьет!

– Эйты, неси то и другое, – велел Ману замершему на месте умертвию.

– Вот же настырная камбала, – буркнул Роне, совершенно не в силах спорить.

Да и было бы о чем! Может быть, уже сегодня Ману наконец-то сможет выпить настоящего чаю, а не его идеальную воображаемую модель. По такому случаю… По такому случаю стоило бы устроить всенародный праздник!

Ну, насчет всенародного он, конечно, слегка погорячился. Но вот отпраздновать прорыв в науке вместе с Даймом – стоит. Дайм поймет. И Ману ему наверняка понравится.

Предвкушая уютные посиделки втроем за бокалом кардалонского, Роне достал из сейфа амулет-личину. Ловить мастера теней отправится не придворный маг, слишком уж заметная фигура, а заурядный городской стражник. Так по крайней мере будет шанс, что Магбезопасность не узнает о том, что может Магбезопасности не понравиться.

Впрочем, Магбезопасности на данный момент все равно, где шатается темный шер Бастерхази, чем занят и не сдох ли случаем. Было бы иначе – уж нашел бы минуту, чтобы заглянуть на чашку шамьета. Или записку черкнуть. Да хоть что-нибудь.

Порт кипел и бурлил: грохотали телеги, орали люди, скрипели снасти – наверняка кто-то мог в этом сумбуре уловить смысл, но не Роне. Его сегодня не интересовали шелка и пряности, даже мимо складов торговой компании Альгредо он проехал равнодушно. На крики портовых стражников и грузчиков он не обращал внимания – пусть сами заботятся о том, чтобы не попасть под копыта химеры.

Около причалов Роне остановился в задумчивости. Баржи, бриги – не то. На разгон махины нужно слишком много энергии, а с этим нынче проблемы. Надо что-то скромнее, желательно с командой, нужно же будет кому-то тащить пойманную дичь.

Взгляд остановился на маленькой шхуне со спущенными парусами. С «Семерочки», в отличие от других судов, ничего не выгружали, а матросы мирно драили палубу. Роне чуть было не направил Нинью к ней, но уж слишком потрепано и неказисто она выглядела. Еще развалится на полпути.

Зато шлюп у дальнего пирса, с которого выгружали бочонки и тюки, показался вполне крепким и быстрым. Сопровождаемый руганью и грохотом, Роне добрался до нужного причала, пропустил груженую телегу и перегородил дорогу оборванцу, несущему на плечах бочонок. Пахло от него отличным кардалонским, а печать стояла, как на дешевой сангрии. Контрабандисты – то что надо.

– Эй, мне нужен шкипер этой посудины!

В ответ матрос разразился бранью, его поддержали еще двое с тюками. Чистая, незамутненная злость была так приятна на вкус, что Роне позволил оборванцам высказаться. Но едва первый из них попытался отпихнуть Нинью с дороги, Роне выхватил шпагу и хлестнул нахала плашмя, добавив легкий ментальный удар. Контрабандист заорал от боли и страха, выронил бочонок в реку и попятился.

– Я сказал, мне нужен шкипер, – тихо повторил Роне и улыбнулся.

Сладкий и терпкий страх, сдобренный недоумением, злостью и болью – неплохой завтрак. Пожалуй, стоит их всех взять с собой. Невеж надо учить.

– Чего надо, служивый? – послышалось со шлюпа.

Роне смерил взглядом рыжего коренастого детину в круглой моряцкой шапке и улыбнулся еще шире.

– Нанимаю твою посудину на сегодня.

– Мы не нанимаемся, служивый, – покачал головой детина и прикрикнул на матросов: – Что встали? Бочонок лови, тюлень, из жалованья вычту!

Матросы дернулись, но Роне остановил их одним движением руки.

– Груз на берег, паруса поднять, – распорядился он. – Через пять минут отходим.

Детина-шкипер, верно расценивший оцепенение матросов и фиолетовый огонь менталистики в глазах «стражника», выругался под нос и потребовал, просить как подобает он явно не умел:

– Оплатите груз, благородный шер. Сопрут же, как отвернешься, якорь им в зад.

– Пятьдесят золотых за все. – Роне подкинул на ладони кошель.

– Да у нас одного вина на все сто! – возмутился шкипер, но под насмешливым взглядом темного шера опустил глаза, кивнул и пробормотал что-то о согласии.

Матросы тем временем споро разгружали шлюп и складывали груз на причал. Неподалеку уже собирались портовые бездельники: таким не надо дара, чтобы унюхать, где плохо лежит. К концу выгрузки, на счастье шкипера, появились два местных стражника, один высоченный и худой, второй – обычный.

– Грот, твою налево! – радостно заорал шкипер. – Прими груз, с меня причитается!

Высокий стражник, пнув ближний тюк, высказался насчет обнаглевших речных крыс, которым следует выдрать рыжую бороду за неуважение к мундиру и какое-то там прошлогоднее пиво с тиной. Второй что-то начал говорить в поддержку, но Роне надоело слушать.

– Эй ты, – окликнул он высокого стражника.

Едва тот обернулся, Роне спрыгнул на причал и велел: