Чужая земля
Балтика растерянно захлопал глазами.
– За что тебя сюда упекли? – поинтересовался Андрей.
Мальчик пожал плечами:
– Выскочил за ворота обменять перочинный ножик. Поболтал с ребятами, в расшибалочку сразился.
– Сейчас мы незаметно выйдем в город и прогуляемся до ближайшего отделения милиции. Ты там все подробно расскажешь. Собирайся!
– Так нечего собирать, – робко улыбнулся Балтика. – Как был в рубахе и портах, так и схватили. Хорошо еще, ботинки оставили.
– На дворе прохладно, подожди, принесу тебе одеться.
Рябинин вышел и вскоре вернулся с тулупом Капитоныча.
– Ну уж не-ет! – замотал головой Балтика. – Сторож меня потом замордует.
– Думаю, ни его, ни Чеботарева ты больше не увидишь, – успокоил мальчика Андрей. – Натягивай поскорее кожух!
* * *– Следователь ОГПУ Рябинин, – опережая вопрос дежурного милиционера, козырнул Андрей. – Мне нужен телефон.
Он сунул милиционеру документы и взялся за трубку:
– Барышня! Три – пятьдесят семь, будьте любезны, – Андрей ждал ответа и поглядывал на стоявшего в сторонке Балтику. Облаченный в огромный тулуп, мальчик раскраснелся от ходьбы и с нетерпением топтался у стойки дежурного. Наконец в трубке послышался знакомый голос:
– Слушаю!
– Товарищ Черногоров? – для порядка справился Андрей. Краем глаза он заметил, как насторожились милиционер и Балтика.
– Рябинин, ты? – узнал голос подчиненного полпред.
– Так точно. Здравия желаю. Прошу прощения за беспокойство…
– Брось, я еще не ложился, – усмехнулся Черногоров. – Что там в детдоме еще стряслось?
– Есть факт жестокого обращения Чеботарева с воспитанниками. Посаженный в карцер паренек находится рядом со мной.
– Значит, сведения о наказании карцером подтвердились?
– Полностью.
Черногоров выругался, но тут же взял себя в руки и спросил:
– Где вы находитесь?
– В Приреченском отделении милиции.
– Сориентируй по обстановке: опергруппа нужна сейчас или дело терпит до утра?
– Сторож может пробудиться и поднять переполох, обнаружив пропажу арестанта.
– Лишний шум нам не нужен, – согласился Черногоров. – Да и детей тревожить не стоит.
И без того настрадались. Правильно сделал, что позвонил! Жди опергруппу, с ней прибудет спецуполномоченный наробраза. Я еще вчера его подробно проинструктировал на случай оперативного расследования. Товарищ он верный, мой личный друг и один из авторитетнейших партийцев губернии. Он примет руководство детдомом. А вы с опергруппой берите Чеботарева, составляйте протоколы и все прочее… Понял приказ?
– Так точно.
– В девять ноль-ноль жду с отчетом. Удачи!
Андрей повесил трубку и обратился к дежурному:
– Выделите нам стол, я должен записать показания вот этого мальчугана. И, будьте любезны, приготовьте чаю.
* * *Оперативная группа приехала через час. Вместе с тремя чекистами прибыл невысокий человек лет тридцати семи, в кожаной куртке и до блеска начищенных сапогах.
– Извиняюсь, это из-за меня оперативники задержались, – подойдя к Рябинину, сказал он. – Уж отвык, знаете ли, подыматься по тревоге, – спохватившись, человек протянул Андрею руку: – Истомин Валентин Иванович. Уполномочен губнаробразом и ОГПУ принять дела у Чеботарева и начать расследование его деятельности при наличии фактов.
Андрей назвался, пожал ладонь спецуполномоченного и кивнул на Балтику:
– А вот он, факт, – сидит, милицейские булки уписывает.
Истомин обернулся и заметил мальчика, который после записи показаний примостился у самовара дежурного и старательно уничтожал его завтрак.
– Здрасьте, Валентин Ваныч! – сквозь набитый рот крикнул Балтика.
– А-а, знакомая личность, – Истомин подошел к мальчику и поздоровался. – Помню-помню. Выходит, ты помогаешь нам бороться за правду?
Балтика смутился и опустил глаза.
– Ну, да ладно, кушай, – Истомин ласково потрепал его по голове и вернулся к Рябинину. – Нам с Вовкой и раньше встречаться приходилось, – понизив голос, пояснил он. – Папка его в годы гражданской служил в моем подчинении, геройский был балтийский матрос. По отцу и сынишке прозвище дали. Я года три назад работал заведующим детдомом в Колчевске. Там мы с Володей и познакомились. Потом меня одним из заместителей начальника губнаробраза назначили, вот мы с парнем и потеряли друг друга. Говорили мне, что он «в побег» уходил, а теперь, значит, у Чеботарева оказался?
Андрею сразу понравился этот серьезный, но добрый и очень симпатичный человек.
Дождавшись, пока Балтика насытится, Истомин скомандовал подъем.
* * *Всю ночь Катеньке не спалось. Тревожные мысли не оставляли ее. Девочке представлялось, что Чеботарев раскроет их заговор и непременно погубит товарища Андрея.
Уже далеко за полночь ей почудилось, что за воротами детдома заскрипел тормозами автомобиль и с шумом хлопнули дверцы.
Катенька выскользнула из-под одеяла и подбежала к окну. По освещенной фонарем аллее к парадному крыльцу шли пятеро мужчин. Впереди – Рябинин и подтянутый незнакомец в кожанке.
Сердце девочки бешено забилось: «Неужто получилось?!» Ей захотелось тут же поднять безмятежно спящих подруг и рассказать о победе. «А вдруг не получится? А ну как опять, гад, отвертится?» – остановилась она.
Пол был довольно холодным, Катенька зябко передернула плечами и вернулась в постель. «Досчитаю до ста, согрею ножки и прокрадусь поглядеть, в чем дело», – решила девочка.
* * *Заведующий Чеботарев жил по соседству с рабочим кабинетом, во втором этаже учебного отделения главного корпуса. Его сладкий сон оборвал настойчивый стук в дверь.
– Кого там бесы принесли? – не открывая глаз, буркнул Родион Донатович и смачно выругался.
Стук не прекращался. «Пожар, что ли? Или Капитоныч с вечера недобрал?» – с досадой подумал Чеботарев и крикнул в сторону двери:
– Не заперто! Да заходи же, чтоб тебя разорвало!
Родион Донатович слышал, как кто-то вошел и, стуча каблуками подкованных сапог по паркету, приблизился к кровати. «Верно, этот новенький историк заявился, – смекнул Чеботарев. – У него я такие бойкие сапожки приметил. И где только достал, нищий учителишка?»