Письма жене и детям (1917-1926)
Напомним основные жизненные вехи Леонида Борисовича Красина.
Уроженец сибирского города Кургана, он в 1890 г., будучи петербургским студентом-технологом, примкнул к социал-демократическому движению (группе М. И. Бруснева), после образования большевистского течения в 1903 г. стал большевиком, быстро выдвинулся в партийные лидеры, руководил Боевой технической группой при ЦК партии во время революции 1905–1907 гг., а затем также являлся казначеем ЦК. В этом качестве Красин являлся одним из главных организаторов так называемых "экспроприаций", или "эксов", а попросту говоря, бандитских налетов на банковские экипажи с целью захвата денег.
После революции он продолжал оставаться членом неофициального Большевистского центра, в котором уже в 1907 г. возникли серьезные разногласия между Лениным, с одной стороны, Красиным и А. А. Богдановым, с другой. Красин "предпочитал решительность действий. Его радикализм граничил с фанатизмом" [6]. После эмиграции Красина в 1908 г. разногласия охватывали все новые и новые вопросы и, по существу, перерасли в борьбу за лидерство в партии. Ленину удалось обойти Красина, отстранить его от распоряжения финансами. Ленин был верен себе. Не гнушаясь никакими средствами, он в феврале 1909 г. облыжно обвинил Красина в растрате партийных денег. Примерно через год произошел полный разрыв [7].
Красин полностью отошел от революционного движения. Будучи квалифицированным инженером-электриком и хорошим организатором, он поступил на службу в германскую электротехническую компанию "Сименс-Шуккерт", вскоре стал видным ее специалистом, быстро продвинулся по службе, а в 1911 г. был направлен компанией в Россию, где вскоре стал ее генеральным представителем и владельцем большого пакета акций.
Красин пошел на службу к большевикам в самом конце 1917 г., а уже в следующем году стал наркомом торговли и промышленности, в 1919 г. наркомом путей сообщения, в 1920 г. наркомом внешней торговли и почти одновременно — полномочным представителем в Великобритании (до 1923 г.). В 1924 г. он был назначен полпредом во Франции, а в следующем году вновь переведен в Великобританию. На XIII и XIV съездах партии (1924 и 1925 гг.) Красин избирался членом ЦК.
Кем же он был этот большевик-экстремист, перепрыгнувший в технико-предпринимательскую элиту и возвративгийся из нее вновь к своим бывшим собратьям, пришедшим теперь к власти? В значительной мере его письма жене и дочерям, в основном откровенные и, разумеется, не предназначенные для разглашения, проливают свет на последний этап его жизни и на более широкий круг пробем как жизни и деятельности самого Красина, так и хода исторических событий в России и отчасти за ее рубежами.
Остановимся на источниковедческом значении публикуемой документации.
В чем состоит новизна той информации о Красине и его окружении, которая содержится в письмах, с которыми познакомится читатель?
Отлично сознавая, что любой исторический источник многогранен и открывет вдумчивым исследователям все новые и новые познавательные возможности, отнюдь не претендуя поэтому на исчерпывающий анализ, попытаемся проследить основные направления, по которым, как мы полагаем, будет осуществляться введение писем Л.Б.Красина в научный оборот.
При этом следует иметь в виду специфический характер такого источника не только личного происхождения, но, мы сказали бы, интимного источника, никак не предназначенного не только для публикации, но и для знакомства с ним третьих лиц, каковым являются письма жене. Для характеристики общественно-политической проблематики, властно вторгавшейся в быт корреспондентов, вынуждавшей их занять определенные позиции, наиболее благоприятные или же просто выгодные для данной семьи, они представляются значительно более достоверными источниками, чем документация, непосредственно связанная с социально-политическими делами, содержание которой всегда процежено сквозь сито целесообразности сообщать те или иные сведения или нет, раскрывать свою действительную позицию или скрывать ее, говорить правду, часть правды, правду, смешанную с ложью, или попросту лгать. Традиционная клятва в суде говорить правду, всю правду, ничего кроме правды никак не относится к историческим источникам. Но ближе всего к этой формуле все же интимные письма близким людям.
Мы увидим, что в оценке положения и событий в России Леонид Борисович в основном раскрывал свою истинную позицию, хотя, надо сказать, иногда не был откровенным и с Любовью Васильевной, но вызывалось это, гланым образом, чисто семейными или даже интимными соображениями.
Условно к первому циклу писем можно отнести корреспонденцию 1917 года, относящуюся к тому времени, когда в России развивалась демократическая революция, а Красин "на всякий случай" вывез жену и трех своих дочерей за границу.
Из писем видно, что к этому времени наш герой позабыл не только о своем большевистском прошлом, но и был весьма враждебен экстремистской демагогии Ленина и его сторонников. Как большинство людей имущих, он был умеренным патриотом, поддерживал усилия России в войне против Германии и Австро-Венгрии. В письме от 14 июля он высказывл сожаление по поводу поражений русской армии, выражал надежду на укрепление фронта, оздоровление тыла, на то, что люди "будут меньше болтать и больше работать", чему препятствуют "неуверенность, испуг, возбуждение, всеобщая сумятица".
Красин негодует по поводу "каши", которую заварили большевики 3 июля, организовав антиправительственное вооруженное выступление в Петрограде. Он именует большевистских лидеров болтунами, умеющими лишь писать резолюции и громовые статьи, но проявившими "организационную беспомощность и убожество". Тем не менее для него весьма вероятна та истина, что эта "каша" была заварена агентами германского генерального штаба.
В это никак не могли поверить многие из тех, кто так же хорошо знал Ленина, например, лидер меньшевиков-интернационалистов Ю.Мартов, с пеной у рта защищавший большевистского вождя. В отличие от него Красин проявлял значительно большее понимание ленинского характера — он был тверд в своем выводе: "Совпадение всей этой истории с наступлением немцев на фронте слишком явное, чтобы могло оставаться сомнение, кто настояший виновник и организатор мятежа. Разумеется, заслуги идейных обоснователей и проповедников этой авантюры от этого нисколько не уменьшаются и, вероятно, этот эксперимент не так-то просто и не всем из них сойдет с рук". Любопытно, что Красин отлично сознает индифферентность масс и презрительно относится к "идиотским физиономиям плюющих семечками революционеров", украшающих пейзажи Петрограда.
В октябрьские дни 1917 г. Красин — сторонний наблюдатель. Именно так он рассказывает о большевистском "пронунциаменто" (военном перевороте), в описание которого его живое повествование привносит некоторые новые черты. Но значительно больше его волнуют личные неудобства — отключение телефонов, нарушение пригородной железнодорожной связи, из-за чего он не смог поехать на субботу в Царское Село, где находилась его дача, и, разумеется, опасения, как бы не пострадала его барская квартира в столице.
Весьма нелестно этот бывший большевик описывает действия Ленина и Троцкого, которого он ставил в один ряд с "Ильичем" в первые дни после переворота. Вначале Красин — целиком во власти иллюзий, связанных с переговорами об образовании "однородного социалистического правительства". Эти переговоры проводились под эгидой Исполкома профсоюза железнодорожников (ВИКЖЕЛя). Большевики пошли на них, опасаясь за прочность своей власти. Но, почувствовав себя крепче, Ленин переговоры сорвал. Красин же тешил cебя мыслью, что "все видные большевики" (назвал он, впрочем, лишь три фамилии — Каменев, Зиновьев, Рыков) от Ленина, якобы, откололись. Имея в виду, что Ленин и Троцкий "продолжают куролесить", Красин вскоре стал предполагать наступлние полосы "всеобщего паралича" и с горечью вспоминал о времени "до всей этой кутерьмы с большевиками".