Любимая ученица демона

Если бы взглядом можно было убить, я уже осел бы кучкой пепла на пол.
– Артефакт отдай, – попросил я. – Навряд ли ты через час его вернешь, а клятва ангела… сама знаешь…
Ассоль швырнула мне в лицо пластинку и отвернулась.
– Уведите меня! – потребовала она у чистильщика. – Уведите быстрее, иначе дети могут пострадать.
 
 
8. Падший ангел
Ассоль
Приговор огласили не в Храме Ветра, а в гостиной нашего дома. Храм находится на летающем острове, и доставлять меня туда – пустая трата сил и времени. Тем более, мой отец – глава клана. Так что с седьмого уровня меня изгнали тихо и мирно, по–домашнему.
Чистильщики не судьи, они исполнители. Их обязанность – ловить нарушителей, а приговор выносят по месту жительства. Так что после задержания меня сразу отправили наверх и передали совету клана. Отец примчался, едва узнав о случившемся. Он забрал меня домой и запер, запретив выходить из комнаты.
Я знала, что виновата, и ждала, как минимум, выговора, однако отец обрушил гнев на Кирилла. Он кричал на него, обвиняя в случившемся, упрекал в том, что брат плохо за мной следил. Я слышала каждое слово: окна в доме открыты, а комната брата находится рядом с моей.
Мы с Кириллом плохо ладили, но сейчас я была на его стороне. Отец ругал его несправедливо, я давно выросла и готова отвечать за свои поступки. Кэри меня подловил, развел, как дурочку, но на нулевой уровень я сбежала сама, и раскрыла свою сущность сама, и сделку с демоном тоже сама заключила. При чем тут Кирилл?
Брат молчал, а я плакала от бессилия. Отец мог наказать сына очень жестоко, и, судя по происходящему, все к тому и шло. Я пыталась кричать в открытое окно, что Кир не виноват, колотила в дверь, но тщетно. Добилась только того, что на окне и двери появились запирающие руны, и до меня больше не долетало ни звука.
Позже, когда мама принесла мне ужин, я спросила ее, как Кирилл.
– Тебя это волнует? – усмехнулась она с горечью. – Соль, вы оба мои дети, но не понимаю, как я умудрилась родить таких разных ангелов.
– Я не виновата, что не умею летать, – буркнула я.
– Да, это мы с отцом виноваты, – неожиданно произнесла мама. – Как и в том, что вырастили тебя такой… бездушной.
– Мама! – удивленно вскинулась я. – Ты считаешь, что…
– Соль, ты отправилась на нулевой уровень, не подумав о брате. Ты же знаешь требования отца. И о репутации семьи ты тоже не думала.
– Что с Кириллом?!
Она промолчала, подтверждая мои опасения.
– Позволь мне его увидеть. Пожалуйста!
– Нет, Соль, хватит. Лучше бы он слепо следовал указаниям отца. И ты была бы в безопасности, и он… Оставь его в покое, Соль. Свою судьбу ты уже не изменишь, не тащи за собой Кирилла.
Я не поняла, что мама имела в виду. Вернее, поняла, что она считает меня дрянью, которая испортила репутацию семьи и навредила Кириллу. Все так, с этим не поспоришь. Но что означает остальное?
«Лучше бы он слепо следовал указаниям отца». Кирилл всегда заботился обо мне, разве не это велел ему отец? Откровенно говоря, в последнее время я получила больше свободы, иначе не смогла бы сбежать на нулевой, стащив ключ–кольцо от портала. И Кир отпускал меня на прогулки с Михаэлем… Значит, это не потому, что я надоела брату?
«Не тащи за собой Кирилла». А вот тут совсем непонятно. Куда я его потащу, если увижу? Я хочу поговорить с ним, попросить прощения, убедиться, что он в порядке. Неужели мама уверена, что я попрошу брата последовать за мной в изгнание? Я не настолько… бездушна.
За сделку с демоном ангела лишают магической силы и отправляют на нулевой уровень, к людям. Я знаю это из истории: сумасшедших, общающихся с демонами, среди нас нет. Не было… Пока не родилась я. Возможно, я не опасалась встречи с демоном, потому что никогда не считала себя ангелом?
Всю ночь я ждала Кирилла. Руну с окна сняли, а он мог летать. Почему–то я была уверена, что брат придет, захочет увидеться… в последний раз. Увы, он так и не появился.
На следующий день состоялось заседание совета, меня допросили, а вечером огласили приговор. Все так, как я и предполагала: изгнание на нулевой. Лишить меня магии должны чистильщики, это тоже их обязанность. Отец сказал, что я отправлюсь к ним утром.
Я собрала сумку – мне разрешили взять одежду и кое–что из личных вещей – и едва дождалась, когда родители уснут. Для верности выждала час после того, как закрылась дверь в их спальню, и вылезла в окно.
Если Кирилл не идет ко мне… то я пойду к Кириллу. Пусть орет, если хочет, я все равно скажу ему, что собиралась.
К соседнему окну я подобралась, цепляясь за лианы, увивающие стены дома. Просто так не рискнула бы – точно знала, что они прочно увязли в кладке и выдержат мой вес.
В комнате было темно, и я спрыгнула с подоконника, надеясь, что ничего не уроню.
– Кир… – позвала я тихо. – Кир, ты здесь?
– Соль?
Брат зажег свет, и я увидела, что он лежит на неразобранной кровати.
– Мелкая, ты чего по окнам лазишь?
Он сел и нахмурился, неодобрительно уставившись на меня.
На языке вертелась ответная колкость, но я сдержалась. Это всего лишь привычка – пикироваться с братом. Я же пришла сюда не для этого.
– Кирилл, прости меня, пожалуйста. – Я встала перед ним, опустив взгляд. – Знаю, что была отвратительной сестрой. Просто хочу, чтобы ты узнал прежде, чем мы расстанемся. Я люблю тебя. И всегда… любила.
– Соль… – выдохнул он изумленно.
– Нет, погоди, – остановила я его. – Прости, что подставила тебя, что думала только о себе. Мне жаль, что я так долго… портила тебе жизнь. Но у меня есть просьба… Последняя просьба, Кир.
– И какая же? – поинтересовался он странным голосом.
Мне на самом деле жаль, что я так поздно поняла, как дорог мне брат. Вольно или невольно, но мы почти все время были вместе. Отец всегда занимался делами, мама заботилась о нем. Кирилл хоть и старше меня, но ненамного. Он фактически заменил мне и мать, и отца, и рано повзрослел, чтобы заботиться о младшей сестре. О глупой младшей сестре, которая обиделась, услышав одну единственную фразу, и не замечала сотни добрых поступков старшего брата.
– Пообещай мне, что будешь счастлив. – Я заплакала, хоть и не хотела казаться жалкой. – Занимайся тем, что тебе нравится. Дружи, люби, чувствуй себя свободным. Пожалуйста, Кир, пообещай…
– Соль, а ты?
– Я? – Я вытерла рукой глаза, но только размазала слезы. Вот же дура! Платок не захватила. – А что я?
– Ты будешь счастлива?
Кирилл встал и подал мне платок, вытащив его из кармана. Я громко высморкалась, пряча смущение.