Лёгкое пёрышко. Как песня тишины
Я вскочила, включила лампу и взяла с полки атлас.
– Ты что там делаешь? Тебе пора в кровать, – проворчал Квирин.
– Смотри лучше, чтобы папа не вернулся, – я лихорадочно листала толстый атлас. Только где мне искать? Тут даже нет закладки. Можно лишь гадать, на какую страницу смотрел папа. В отчаянии я захлопнула книгу. Черт.
Что-то белое привлекло мое внимание, и я наклонилась. Уголок бумажного листа выглядывал из ящика. Я аккуратно потянула его на себя. Если он не зацепится за замок, то смогу его вытащить. Даже один лист лучше, чем ничего.
Я дергала снова и снова, пока он не порвался, и у меня в руках не оказался листок бумаги размером с ладонь. Ой-ой. Знал бы папа. Я поднесла бумагу к свету.
– Что-нибудь видишь? – спросил Квирин, забираясь за стол.
– Только линии, – разочарованно произнесла я. Понятия не имела, что они могли означать. – Можешь с этим что-нибудь сделать?
Квирин взял бумажку у меня из рук и поднес к свету.
– Священные линии, – пробормотал он.
– Священные? Что это значит?
– Весь магический мир связан сетью невидимых линий, – начал вещать он, тыкая узловатым пальцем в воздух, будто старый школьный учитель. – Там, где они пересекаются, находятся так называемые места силы. Все линии берут начало в Лейлине. Они названы в честь столицы эльфов. Их зовут Лейлиниями, или священными линиями. Только я не знал, что людям тоже о них известно. Элизьен это не понравится.
А у Скай и правда потрясающее чутье. Если расскажу ей об этом, подруга раздуется от гордости.
– Эти линии имеют отношение к магии, которую ты чувствуешь? Дом профессора – это такое же место силы?
Квирин спрыгнул со стола и сунул обрывок обратно в ящик.
– Эй! – запротестовала я. – Я хотела показать его Скай. Ей наверняка придет какая-нибудь мысль. Она упоминала о подобном.
Но бумажка уже исчезла.
– Если повезет, твой папа решит, что сам порвал документ. Я тебя предупреждаю: не втягивай друзей в это дело!
– Но я хочу понять, что значат эти линии. Почему папа делает из них такую тайну?
– Предоставь это нам, – потребовал Квирин. – Элизьен обо всем позаботится. И еще кое-что. – Он серьезно посмотрел на меня. – Кассиан не придет. Королева не позволит ему вмешиваться в это дело. Записку я тебе принес по просьбе Кассиана. Если королева узнает, она не обрадуется. Подумай о нем, а не о себе. Не оставишь Кассиана в покое, и вы оба можете пострадать.
«Просто заставь меня мучиться от угрызений совести», – подумала я, показав Квирину язык. Я не придумала в ответ ничего и подошла к двери. Что он на самом деле хотел от меня услышать? Чтобы я, не задавая вопросов, на все согласилась? Чтобы покорно приняла то, что больше никогда не увижу Кассиана? Именно этого я и хотела. Я осторожно открыла дверь, выглянула в коридор и с облегчением поняла, что там пусто. Когда я обернулась сказать Квирину, что дорога свободна, он уже исчез. Подлый тролль бросил меня одну. Пора мне избавиться от иллюзий. Если у меня снова возникнут проблемы, Кассиан не придет ко мне на помощь, а отправит Квирина. Мой план изначально был обречен на провал.
Глава 6
– Ты позволила отобрать у себя этот листок? – Скай покачала головой, когда я закончила рассказ.
– Он оказался быстрее меня, – возразила я и зевнула. Я устала как собака. – Как думаешь, мы сможем разузнать что-нибудь об этих Лейлиниях?
Скай кивнула.
– В интернете полно информации. Эльфы точно на это не рассчитывают. Не беспокойся. К тому же вчера я узнала кое-что интересное. В отличие от твоего, отец Фрейзера не настолько трепетно относится к своим документам.
– О чем это ты?
– Мистер Вайльдгуз разговаривал с Кассандрой в машине. Я считаю, он подозревает ее в убийстве собственного отца. Удивительно, ведь официальной причиной смерти назвали сердечный приступ.
Я нахмурилась.
– Возможно, Касси и со странностями, но она и мухи не обидит. У нее, кроме отца, никого не было. Ну ладно, еще кошки, – неохотно добавила я.
– Я знаю, но мистер Вайльдгуз задавал ей странные вопросы: где именно она была в ту ночь. Может ли она что-то вспомнить. Был ли кто-то в их доме. Кассандра дрожала как осиновый лист и все время твердила, что отец хотел к матери. Довольно подозрительное поведение.
– Она не такая, как мы. Мистер Вайльдгуз должен об этом знать. Ее нельзя загонять в угол. – Я встала на защиту Кассандры.
– Короче, мистер Вайльдгуз показал ей фотографии, пока провожал до дома. Нам он запретил идти с ними, и мы все видели издалека. Кассандра щурилась и все время качала головой. И его это разозлило. И щеки, и шея горели, он был похож на помидор. Вернувшись в машину, мистер Вайльдгуз швырнул папку на заднее сиденье. Прямо рядом со мной.
У меня округлились глаза.
– Ты заглянула в документы полиции?
– Это было практически приглашение. Фотография выскользнула и упала на пол. Я лишь хотела вернуть ее на место.
Я покачала головой. Я и не представляла, что у подруги такие криминальные наклонности.
– Что было на фото?
Скай достала телефон и затащила меня в укромный уголок на площадке перед школой. Большая часть учеников уже устремилась в классы, и никто не обращал на нас внимания. Тем не менее Скай внимательно огляделась, прежде чем открыла ленту с фотографиями.
– Немного жутко, – предупредила она, пока я продолжала восхищаться ее смелостью. Она сфотографировала суперсекретные полицейские документы.
«Немного жутко» оказалось тем еще преуменьшением. Едва увидев фото, я ахнула. Скай увеличила его, и я узнала ковер, на котором лежал профессор.
– Вот черт, – пробормотала я, медленно начиная понимать, почему мне стоит держаться от этого подальше. Профессор лежал на животе, вытянув руки и ноги. Лицо было повернуто набок. Мне пришлось сглотнуть, потому что содержимое желудка начало подниматься по пищеводу. Лицо профессора странно исказилось, глаза закатились и налились кровью. Никогда раньше не видела такого испуга на лице. Что бы ни случилось, это было ужасающе. Ясно, что его напугали до смерти.
– Что это? – спросила я хриплым голосом, указывая на тонкую линию, нарисованную вокруг профессора.
– Я думаю, это защитный круг, – прошептала Скай.
– И что это значит?
– Ты же рассказывала, что он увлекался оккультизмом.
Я кивнула.
– Телепатическая дребедень и все такое.
– Такой круг должен защищать того, кто его нарисовал, от темной магии.