Блондинка в боевой академии. Не хочу учиться!

— Натаниэль, — сказал король полтора месяца назад. — Тебе предстоит расследование в Менской Боевой Академии. Будешь работать под прикрытием. Для всех — ты куратор новой экспериментальной группы. Ну, и за девочками заодно присмотришь.
Я слишком хорошо знал его величество и этот тон. Меня сослали под благовидным предлогом. И именно девочки — мое основное задание, а расследование… расследование — всего лишь условность. Меня уже лет десять не посылали проверять слухи, я — тяжелая артиллерия. Обычно меня вызывали тогда, когда слухи подтверждены.
Я понимал, просто не будет. Я не занимался подготовкой боевых магов, и уж тем более никогда даже не думал, что придется учить взбалмошных девчонок. И совсем не ожидал, что головная боль начнется до официального начала учебы. Вверенные мне девицы уже умудрились попасть в неприятности, да еще и не всем составом. Что бы ни пела блондиночка, я прекрасно знал, как выглядит бунт на корабле. Среди первокурсников всегда находились такие умные, которые считали, будто их наказали несправедливо и пытались увильнуть от работы. Непонятно было только, зачем блондинка покрывала отбившуюся часть своего стада.
Девиц я нашел в их комнате, и понятно, что никуда они не собирались. Пришлось сделать внушение и за шкирки выволочь на улицу.
Курсантки ругались, сопротивлялись, но все равно побежали тренировочные круги по полигону. Да уж непросто с ними будет. Но пусть привыкают, а я поспешил проверять, как справляется с грифоньими клетками сознательная часть моего, пока совершенно бесполезного и совсем не боевого отряда.
Не то чтобы я считал, что девушки не могут быть боевыми магами, наверное, могут. Просто, как и многие в этой академии, недоумевал, а зачем, собственно, прикладывать больше усилий, менять учебные планы, заморачиваться, если все прекрасно работало и без них? Всем же понятно из аристократки, которую готовили исключительно к светским вечерам и замужеству сделать боевого мага сложнее, чем из ее гипотетического брата, которого тренировали с малых лет. Но король издал приказ, а мы вынуждены ему подчиняться, невзирая на трудности. И если преподавательский состав может себе позволить сделать вид, будто девушек тут и в помине нет, у меня такая возможность отсутствует. Я должен наставлять и сделать все возможное, чтобы, когда король приедет проверять свою задумку, результаты его порадовали.
— Так, а где вверенные мне будущие маги в юбках? — поинтересовался я у погонщиков, которые лениво валялись в травке на пастбище возле загона для прогулок.
— Так клетки чистят. Мы даже грифонов вывели, чтобы девушек сильнее не пугать.
— Вывели это хорошо… — Я окинул долгим взглядом вольер, где две твари радостно дрались за бычий хвост. Еще парочка суматошно носилась за общипанным третьим грифоном и все было прекрасно, если бы не одно но… Я изучал разноцветную толпу не находил среди ярких грифонов, иссиня-черного. И это напрягало.
— Так… а где новенький? — подозрительно поинтересовался я.
— Какой новенький? — нахмурился погонщик.
— Ну тот, которого с утра доставили для меня. С верховий гор Ржарра. Он дикий, его надо объезжать. Думал, займусь на досуге.
— К-а-кой дикий? — Погонщик побледнел.
— Вы что его не забрали оттуда?… — Теперь пришел мой черед бледнеть. — Он же мне магичек сожрал! Первую экспериментальную группу в первый день!
Я кинулся к конюшням, погонщик метнулся следом со словами.
— Но я, правда, ничего не знал. Я в девять утра только на смену заступил.
— И я не знал! — поддакнул его напарник. — Мы вместе заступили.
— А его в шесть привезли. Идиот!
— Я тот тут при чем? Это все другая смена.
— Это я идиот! — бросил в сердцах и помчался быстрее, думая о том, как буду объяснять королю то, что его экспериментальную группу сожрали до начала занятий и куда в это время смотрел я.
Когда влетели в ангар, было подозрительно тихо. И от этой тишины по позвоночнику пробежал нехороший холодок.
— Что уже разодрал, что ли? — мне показалось, с интересом уточнил черноволосый погонщик. Вот врезать бы ему от души за такой позитивный настрой, но я ограничился короткой командой: «Сплюнь!» и кинулся по коридору, издавая призывное грифонье курлыканье — первое, чему учат наездников. Из конца коридора мне отозвался грифон. Его голос был слабым и несчастным. Бедняга словно жаловался на жестокую к нему судьбу. А вот ответ прозвучало грозное:
— А ну, куда? Быстро сидеть! — голос воинственной блондинки-аристократки я узнал сразу же, и от сердца отлегло. Хотя бы одна жива. И судя по тону, здорова и не расстроена. Значит, есть шанс, что обошлось без жертв.
В конце коридора мы застали такую картинку. Грифон сидел в углу клетки на своей львиной заднице, раскинув крылья по дальней стене, и затравленно смотрел в пол, а шестеро вооруженных лопатами, взъерошенных девиц замерли у вырванной с корнями двери клетки и раздавали команды.
— Ты на кого клюв поднял? — вопило бедствие по имени Рина, размахивая своим грозным оружием, и грифон понурил голову еще больше, всем видом демонстрируя раскаяние и смирение. Мне даже показалось, что он попытался закрыться крыльями, но не посмел шевельнуться. Только мелко задрожал.
— Ну-у-у, я даже не знаю ругать вас за то, что вы испортили мне лучшего ездового грифона превратив его в… — Я не смог подобрать слов. — Или хвалить за то, что проявили мужество, не стали сбегать и укротили опасного противника…
— Что значит, не стали? — удивилась Сабрина разворачиваясь. Дочь Холмов сейчас была раскрасневшейся и растрепанной. Все царственное величие слетело. — Не смогли бы мы сбежать. Мы же понимали, что грифон быстрее, чем мы. Пришлось противостоять.
— Но клетки мы не почистили, — мрачно заявила Зейна. — И не по своей вине.
— А выглядим, будто почистили, — отозвалась Рина, мрачно рассматривая свои нежно-розовые штанишки, в которых можно только на пикник выходить под руку с женихом. Этим Адамом, что за имя?
Я не мог понять, почему меня бесит богатенький мажорчик. Вроде бы ничем от себе подобных не отличается. Хотя невесту свою он кинул, безусловно, некрасиво.
— Ну, с клетками разберемся, их будут чистить опоздавшие. И… — Я покосился на блондинку. — Рина, если снова будешь их выгораживать. Кстати, они не стеснялись, говоря про тебя гадости.
— Да даже не сомневаюсь. — Она пожала плечами. — Это же не повод опускаться до их уровня.
— Почему ты мне соврала?
— Потому что мы — команда, — заявила девчонка, и мне пришлось согласиться.
— Рад, что вы так быстро это поняли. Хвалю. Ваша часть команды — свободна, но если кто-то хочет помочь товарищам, которые сейчас пробегут три круга и явятся, то, пожалуйста. Лопат много… — Я посмотрел, на что похожи рабочие инструменты и добавил. — Было много.
— Ну уж, нет! — завопили они и кинулись к выходу.